Он оставляет после себя выжженное поле вместо души.

Мы подъезжаем к дому, Серебров берет три огромных пакета с накупленным богатством и, не оборачиваясь в мою сторону, уверенно идет в дом. Я спешу следом и гадаю, что будет дальше. Он непредсказуем, любит, когда противник теряется в догадках о следующем ходе, хотя он и банально прост.

Но, к моему удивлению, он лишь оставляет пакеты у дверей спальни и уходит. Не обернувшись, не посмотрев, лишь бросив скупое “спокойной ночи”. Я не против, но несколько секунд изумленно смотрю ему вслед. Затем подхватываю пакеты и затаскиваю их в комнату. Это сложно сделать бесшумно.

В комнате Эли темно, на столе записка от Риты, где она говорит, что уложила племяшку спать и включила видеоняню на всякий случай. Я тихо прикрываю дверь, а сама сажусь на постель и рассматриваю покупки.

Кажется, я совсем отчаялась взять над собой контроль и оставаться равнодушной к играм Сереброва. Я не могу не радоваться новеньким краскам, огромной палитре акварели, восковым мелкам, водным акварельным кистям, маслу, пастели, акрилу. При виде красок по телу я снова чувствую, как внутри все сжимается. Не думая, беру в руки кисть, провожу сухой мягкой щетиной по руке. Приятно, нежно, но это другое. У него все выходит иначе. Будто он знает мое тело куда лучше меня самой. Это пугает.

Здесь куча того, что я не могла себе позволить! Дорогие альбомы с отличной бумагой, деревянная шкатулка с углем, линеры, акварельные карандаши. Отдельный пакет с развивающими наборами для Эльки: я даже не могу вспомнить, когда он успел их заметить! Но она будет рада. Здесь и магниты из гипса, и свечки, и алмазные мозаики. Все, что я покупала только на праздники. Нужно как-то постараться не разбаловать Эльку за время пребывания здесь.

Хотя если каждый мой рабочий вечер будет заканчиваться поездкой куда-нибудь, то я не закончу никогда.

С любовью раскладываю купленное в шкафу и пытаюсь спать, но общее эмоциональное возбуждение слишком сильное. Я ворочаюсь в постели: то слишком жарко, то слишком холодно. Наконец встаю.

Передо мной два листа. На одном замок с драконами, на другом — я сама, вместе с Сергеем. Один рисунок вывернул мне душу, второй я рисовала для души.

Странно, но я заканчиваю оба. У замка острые пики, каменные стены, а еще круглые решетчатые окна. Позади парочки на рисунке для Сергея я рисую их же. А в окнах крохотные силуэты драконов. Два рисунка, два мира, две души переплетаются и соединяются намертво.

Потом я долго думаю. За дерзость Серебров обязательно отыграется. Но сил сопротивляться нет. Я беру его рисунок, кладу в коробку, в которой принесли платье и отношу в гостиную. Надеюсь, на темном столе он ее сразу заметит, и мне не придется краснеть перед Ритой.

Вернувшись в комнату, я засыпаю.

Наутро мы с Элькой совершенно чудесно развлекаемся. Завтракаем блинчиками со сметаной, а потом идем гулять. Утренний летний лес чудесен, а еще безопасен. Мы доходим до высоченного забора и долго его рассматриваем. Серебров скрылся от посторонних глаз: дом спрятан среди деревьев, к территории не подступиться, всюду камеры. Мне до ужаса интересно, чем он занимается. Медицинские центры — наверняка не все, ведь невозможно сделать такое состояние на поликлиниках и роддомах. Или возможно?..

Элька радуется, бесится. На территории нет площадки, зато есть небольшой пруд с уточками, Рита объясняет, как их кормить, и мы с удовольствием этим занимаемся. Дышится здесь легко, полной грудью. Я рада за Элю, теперь она точно пойдет на поправку.

Потом я оставляю племяшку в комнате, смотреть мультики, беру рисунок для Кости и немного неуверенно иду к брату Сереброва. Всегда волнительно дарить свои рисунки. А еще как-то странно. Я никогда не рисовала родным и друзьям на праздники. Это все равно что преподнести написанную собой книгу. А если не понравится? И будет человек мучиться, и выкинуть неудобно, и пристроить некуда.

Но здесь все же другой случай, Костя просил сам. Хотя все равно волнительно.

Я тихонько стучусь в дверь. Спит? Или занят?

Но брат Сергея отзывается сразу же:

— Входи.

— Откуда ты знаешь, что это я?

— Ну а кто еще? — фыркает он. — До обеда долго, Рита занята. Только ты.

— Я принесла тебе рисунок.

Он будто удивляется.

— Думал, откажешься.

— Почему?

Он пожимает плечами. В глазах светится интерес. А ведь он очень симпатичный. Мягче Сергея, более утонченный. А его инвалидность совсем не мешает, о ней даже забываешь, настолько здоровым и спокойным кажется Костя.

Он долго смотрит на рисунок, и я закусываю губу. Не нравится?

— Здорово. У тебя талант.

— Нет, — отмахиваюсь, — учительница говорила, я технарь. Технически могу все, а искры нет.

— Дура она. Повешу над столом, Рите скажу, чтобы заказала рамку.

Мне приятно, что скрывать. Даже если Костя врет и мои драконы ему не понравились, все равно приятно. А потом он вдруг достает из ящика какую-то коробку и протягивает мне.

— Держи, ответный презент.

— А…

Я прикусываю язык, но младший Серебров все отлично понимает.

— Как я ее купил, если сижу взаперти? Через интернет заказал. Охрана курьера встречает, забирает заказ и приносит Рите, а та уже мне.

— Извини, я не хотела, мне просто любопытно.

В коробке большой шикарный скетчбук. Такие не продаются в масс-маркетах. Кожаный переплет, золотое тиснение, плотные коричневые, "под старину", листы. И даже золотой обрез.

— Я… это очень дорогой подарок.

— Не дороже картины на заказ. Возьми, мне нравится делать покупки, а дарить некому.

— Спасибо.

Только бы Серебров не узнал! Сама не знаю, почему я до ужаса боюсь, что Сергей выяснит, кто подарил мне скетчбук. Буду прятать его в шкафу, все равно рука не поднимется рисовать в нем, пока не придумаю единую концепцию. В таком альбоме нельзя делать зарисовки в метро, он — памятная вещь и требует особого отношения.

— Хочешь чаю? — спрашивает вдруг Костя.

Он ловко управляется со всей техникой в комнате. Хотя и передвигается на инвалидном кресле. Здесь и чайник, и шкафчик со всякими печеньками и конфетами. Младший Серебров обосновался здесь надолго. Почему? Неужели ему не хочется выйти на улицу, подышать лесным воздухом? Но спрашивать это совсем глупо.

— Значит, ты рисуешь моему брату. И как тебе?

Пожимаю плечами.

— Он сложный человек. Я не всегда понимаю, чего именно он от меня хочет.

Пусть я и не о рисунках, Косте об этом знать совсем необязательно. Хотя он знает брата куда лучше меня, может, и так догадывается, зачем Серебров меня здесь поселил.