– Этот чертов идиот Кретке случайно подпалил казармы! Передайте всем, оставить посты и бегом тушить пожар!

Подражать голосам ассасинов тоже учили сызмальства, и Иовилла надеялась, что у нее получилось. Оставалось надеяться, что стражники не заподозрят подвох, и выполнят приказ.

То, что приказ воспринят как достоверный, стало понятно, когда ближайшие к воротам стражники подняли крик:

– Пожар в казарме! Капитан приказал всем бежать тушить пожар! Передайте дальше!

Удовлетворенно кивнув, Иовилла скастовала полет, взлетая к своду туннеля сразу за воротами. Выбрав место подальше от горящих факелов, она распласталась по потолку. И лук, и стрелы были уже наготове. Стрелы и в этот раз были смазаны кроме парализующего яда еще и нейротоксином, убивающим за считанные секунды.

Ждать пришлось не так и долго. Одна минута – и под ней прогрохотал топот четырех пар сапогов. А затем с интервалом в двадцать-тридцать секунд пробежали и все остальные четырнадцать человек. Сразу за последней парой Иовилла начала опускаться с потолка, на ходу стреляя в удаляющихся охранников. Целилась она в бедра, на которых у них не было сзади никакой защиты. Оба охранника рухнули замертво еще до того, как Иовилла опустилась на пол. И тут же телепортировалась максимально далеко вперед, что оказаться за спиной у следующей пары.

Словно ангел смерти, ассасин скользила телепортами за спиной у охранников, убивая их по двое, в то время как бегущие впереди ничего не замечали. Они уже выбежали на то место в туннеле, с которого был прекрасно виден бушующий на месте казарм пожар, и думали только о том, сколько вещей потеряют, если не успеют помочь его потушить. Иовилла убила всех, еще до того, как передние успели добежать до казарм, возле которых она на всякий случай усеяла все колючками, смазанными парализующим ядом. Покрашенные в желто-коричневый цвет, они были почти незаметны, особенно в темноте, успешно пробивая острыми лезвиями почти любую обычную обувь. Подошву обуви ассасина они пробить не могли, но она и не была обычной.

Собрав лут, Иовилла вздохнула. Теперь ей надо было возвращаться к сопке, с которой она начала атаку данжа, чтобы убить последних трех стражников, и собрать лут. А что делать? Конечно, можно было бы захватить деревянную коробку с собой, чтобы вставить все кольца в нее там же у сопки, но Иовилла это делать опасалась. А вдруг у деревянной коробки радиус действия ограничен?

Через двадцать пять минут она вернулась к коробке. Теперь у нее были все необходимые ей 62 кольца. И она тут же принялась вставлять их одно за другим в выемки. Тянуть смысла не было – Иовилла устала. Это еще не влияло на ее профессионализм, но и затягивать дело без необходимости она не считала нужным. С каждым вставленным кольцом коробка гудела все сильнее и сильнее. Хорошо, что некому, кроме Иовиллы, было реагировать на становящийся все громче и громче необычный звук.

Когда все выемки оказались заполнены кольцами, коробка дернулась сильнее, и Иовилла отскочила подальше. Каких-то подвохов теперь она не ожидала, поскольку честно выполнила задание, но инстинкты сработали помимо нее. Коробку затянуло маревом, а затем оно рассеялось, и Иовилла увидела, что кольца исчезли, а вместо них появилось новое дно, теперь уже с тремя выемками. Для колец раза в два побольше по размеру.

Иовилла вздохнула. Кажется, теперь она точно знает, сколько хищников находится в вольере. И пока она их всех не перебьет, и не облутает, из данжа ей явно не выбраться.

Опять же, прямая схватка с хищниками, да явно еще и с серьёзными, для ассасина не была разумным вариантом. Но, учитывая, насколько различные короли и герцоги, которых нужно было убить или обокрасть, обожали заводить опасных питомцев, ассасинов обучали обустройству самых разнообразных ловушек для них. И Иовилла, не медля, тут же приступила к их сооружению. Особо медлить и нельзя было, учитывая, что пожар разгорался, угрожая сжечь все доступные строительные материалы, из которых наиболее сподручно делать ловушки.

Уже приближался рассвет, когда Иовилла закончила свою работу. Просчитав в уме планируемое развитие событий, она уверенно направилась к вольеру с хищниками. Даже при солнечном свете в уходящем в глубину скалы коридоре можно было бы уверенно рассмотреть лишь ближайшие метров сорок, а в предрассветных сумерках, да без зелья на ночное зрение, его территория просматривалась не дальше десяти метров.

Уверенно отодвинув все три засова, ассасин до отказа открыла дверь, отворившуюся с протяжным скрипом. Уже этот звук должен был стать тем сигналом, который для хищников связан с доставкой еды. Но, на всякий случай, Иовилла также несколько раз мощно ударила по решетке рукояткой меча. Вряд ли вольер слишком уж большого размера, и удары по металлы должны быть слышны в каждом его уголке. А сама Иовилла, со всей возможной скоростью бросилась по направлению к догоравшим казармам, возле которых и обустроила свои ловушки. И устроилась в первой из них, в качестве приманки, внимательно прислушиваясь ко всем звукам, идущим от вольера.

Прошла минута, две, три… ничего. Иовилла уже решила было вернуться к двери в вольер, у нее была еще одна задумка, как побудить хищников выйти. Она надрежет руку, и подманит их запахом свежей крови. Иовилла даже успела сделать один шаг в сторону вольера, как вдруг, не издав ни малейшего звука, к ней навстречу метнулась какая-то тень. Как минимум один из хищников уже был рядом. Но в предрассветных сумерках Иовилла не смогла опознать его. Похоже на льва по размеру… но нет, львы либо бегут, либо совершают прыжки, а этот хищник словно летел над землей. Внезапная догадка наполнила ее уверенностью, одновременно заставив похолодеть от страха – это мантикора! Хищник пострашнее льва или тигра, потому что по размеру схож, но может левитировать над землей, хоть и невысоко, а кроме того, его яд, сочащийся из шипастого хвоста, не менее смертелен, чем лучшие яды ассасинов.

За какие-то доли секунды кланлидер проанализировала свои ловушки на предмет того, можно ли их будет использовать против таких страшных хищников. И пришла к выводу, что можно, главное – нужна доля везения. Одновременно, она открыла стрельбу из своего лука по мантикоре – отравленные стрелы не могли сразу убить хищника такого размера, но это было и не нужно – ее задача было разъярить зверя, и заставить напасть на нее. Минимум одна стрела попала, потому что мантикора взревела, и метнулась к ассасину. Иовилла без боязни стояла на месте, несмотря на стремительное приближение зверя, лишь в нужный момент выбила ногой колышек, высвободивший согнутую до предела толстую доску с двумя огромными шипами, тут же вонзившимися в грудь хищника. Несмотря на остановивший ее удар, мантикора успела приблизиться на расстояние, позволявшее ей ударить своим длинным хвостом, но Иовилла ожидала этого. Едва жало метнулось со свистом к ней, Иовилла тут же упала на колено, пропуская его над головой, а затем откатилась в сторону. Шипы так глубоко вонзились в мантикору, что ей теперь от них не избавиться, пока она не истечёт кровью, да и яд с наконечников стрел уже начал делать свое черное дело. Этот противник ей больше не опасен, но где-то есть еще два.

Следующая ловушка Иовиллы была попроще первой, но и более рискованной, с учетом ядовитого шипа на хвосте мантикор, о котором она не знала, сооружая ее. К счастью, у нее был с собой небольшой щит диаметром в тридцать пять сантиметров. Обычно он крепился на спине, защищая ассасина от ударов или стрел преследователей, когда он убегал от них. Но можно было его использовать и так, как привыкли рыцари и пехотинцы – от ударов спереди. Щит состоял из трех слоев – двух из стали, между которыми крепился третий – из хорошо просушенной буйволиной шкуры, приобретавшей крепость железа. Щит был выпуклым, чтобы вражеское оружие соскальзывало с него, уменьшая ударный импульс.