объясняя старику почему я не стал бы им врать. — Контрабанда из Литии ведь не шутки.

А дальше уже было делом техники методично, небольшими порциями, вешать Салеху на уши отборнейшую лапшу.

Отто не выдумывал никаких благородных мотивов, побудивших его обратиться к старику. Всё упиралось во всё ту же юрисдикцию.

Сейчас я был всецело во власти полицейского и Салех не мог ничего с этим поделать. Но если речь шла о клановом золоте, припрятанном в тайнике, тут «юридический» мяч был на половине старикашки.

Отто не мог без помощи Салеха отправиться в поместье и конфисковать ценности. Вот и предложил ему временную дружбу ради взаимовыгодных корыстных целей. Полицейский хотел быть причастным к столь крупному делу и получить за это все полагающиеся почести и служебные привилегии.

— По рукам? — Отто смотрел на деда с нескрываемой насмешкой.

И сделав глубокую затяжку, выпустил струю сизого дыма прямо в лицо Салеху. Тот даже бровью не повёл. Сигаретный дым словно ударился в невидимый барьер, окутывавший голову старика, и разошёлся в стороны.

— По рукам, — дед вернул полицейскому насмешку, и одним щелчком пальцев заставил остатки дыма собраться в плотную белую сферу над его ладонью.

Отто улыбнулся и ударил по его руке. А затем повернулся и подошел ко мне. Полицейский отыскал в кармане ключ от наручников и освободил меня.

— Отпускаешь его? — взревел дед, уничтожая меня взглядом, пока я растирал затёкшие запястья.

— Конечно, — пожал плечами Отто. — Он свою часть сделки выполнил. Да и если не вернётся в скором времени домой, то за ним явится полуголая фурия.

Гринривера передёрнуло от упоминания Арьи. Ну да, в прошлый раз она катком прошлась по его мужскому самолюбию.

Больше он не пытался перечить и я скоренько выскочил из задымленного кабинета.

Хороший мужик этот Отто. И опасный очень, с таким лучше не ссориться никогда и ни при каких обстоятельствах.

Уже посреди шумной улицы я обнаружил у себя в кармане деньги. Вся сумма до последнего дори была на месте. Похоже Отто незаметно вернул мне отобранные средства.

Хотя он и не был обязан.

В суматохе всякие мысли об изъятых деньгах у меня напрочь вылетели из головы. Я настаивал лишь на двух вещах: уничтожить свидетельские показания против меня и отпустить домой.

Было рискованно, но иначе я пригрозил, что не стану держать язык за зубами.

Сработало — мне вернули свободу.

Засунув руки в карманы брюк, я насвистывал весёлую мелодию и думал, как всё удачно сложилось.

План полицейского поражал своей простотой и в то же время гениальностью. Браво! Других слов подобрать я не мог.

Но это всё будет только завтра, да и вообще это теперь стало проблемой Салеха Гринривера. А мне нужно решать свои, поэтому необходимо было найти, где купить вино. Не думаю, что в прошлом магазине меня захотят обслуживать после устроенного переполоха.

Правда посетив с добрый десяток винных лавок успеха было ноль. Отто немного подрихтовал мою физиономию при задержании. И теперь я уж точно не выглядел, как покупатель способный отвалить целую кучу денег за контрабандное вино.

Меня сразу же посылали везде, как только заикался про литийское высшего качества.

В клан я вернулся с пустыми руками и первым делом отправился к совуху. Очень хотелось ему выразить благодарность, за то, что по его инициативе я встрял в очередную неприятность.

Но вовремя опомнился. Ведь Отто строго-настрого запретил мне хоть кому-то рассказывать об этом небольшом происшествии.

— Парень, я даже не удивлён, — Боз оценивающе рассматривал свежие ссадины на моём лице. — Ты просто магнит для различных проблем.

— Там небольшая накладка случилась.

— Значит ты и есть тот самый полоумный, устроивший переполох на чёрном рынке.

— С твоей подачи, Боз. Ты меня туда отправил. И при этом случайно забыл упомянуть, что сисястая дамочка торчит от контрабандного винишка.

Совух пытался отпираться, но со временем был вынужден признать, что это всецело его вина. Я использовал это и постарался стребовать за это полагающуюся мне виру.

— Пусть вино купит кто-нибудь другой. Вот деньги, — я хотел швырнуть смятые купюры совуху, но в последний момент решил, что лучше не буду перегибать и аккуратно сложил их перед ним.

— Хорошо.

— И оно полностью за твой счёт, Боз.

— Ты хоть представляешь какая это сумма денег? — совух сразу же начал возмущаться. — Я ведь тебе говорил. За один дори можно...

— Жадина пернатая, а что ещё ты слышал о произошедшем в лавке контрабандиста? — я улыбнулся и подмигнул.

— Почему ты здесь? — Боз моментально сообразил к чему я вёл. — Как? Ещё и с деньгами!

— Завтра сам всё увидишь. Скорее услышишь, тебе ведь нельзя выходить из библиотеки, — я решил, будет не лишним если мой монструозный партнёр немного помаринуется, гадая как же обычной дворняге удалось выпутаться из такой передряги, ещё и остаться при своём.

— Я заинтригован, — совух успокоился, к нему вернулось присущее хладнокровие. — Если это что-то стоящее, пусть так и будет. Я прощу весь твой долг. Самому не верится, что готов кому-то просто так подарить шесть бутылок литийского...

— Семь, Боз!

— По краю ходишь.

— Не будь скрягой. Нужно, чтобы Арья меня наверняка простила. Там же дури мама не горюй, и она почти всегда выпившая. Смекаешь? — я развёл руками и выдержал небольшую паузу, Боз промолчал и я продолжил. — В следующий раз сил не рассчитает и вместо фингала пол черепа мне снесёт. И всё. Плакали твои денежки за шесть бутылок. Скупой платит дважды, Боз.

После непродолжительного спора, сошлись на том, что бутылок будет семь. Но если обещанное мною завтрашнее «шоу» будет заурядным и скучным, то траты мы поделим поровну.

Каждый из нас был доволен заключённой сделкой. Боз был уверен, что как ни крути, а я всё же стану его должником. У меня на этот счёт было в крайней степени противоположное мнение.

Ведь несомненно эта ложь была одной из лучших, что когда-либо срывалась с моих уст. Завтра всё встанет на свои места и совух обломается.

Когда мы обо всём договорились я напомнил совуху, что вино, тем более контрабандное, само себя не купит.

Не знаю как, но уже через несколько минут в библиотеку прошмыгнула та самая бабка, отправившая меня к Бозу на заклание.

Я этим нисколько не горжусь, ведь старших нужно уважать и всё такое. А я