Она призвала к себе тех слуг, которые сопровождали султана к колонне Эль-Зеруйя, и велела им рассказать, как все было, во всех подробностях, после чего решила обсудить это дело со своими самыми верными невольницами. Долго судили они да рядили, перебирая разные средства, но все казались неподходящими. Наконец слово взяла Мелехзала, старая мудрая черкешенка:

— Если я правильно расслышала, достопочтенная госпожа, то податель кинжала называл того, кого ты считаешь своим сыном, именем Лабакан и говорил, что тот — сумасшедший портняжка.

— Верно, — ответила султанша. — Но к чему ты спрашиваешь?

— Может статься, — продолжала черкешенка, — что этот обманщик наградил вашего сына своим собственным именем. А коли так, то есть один верный способ, как вывести его на чистую воду. Только позвольте рассказать вам о нем по секрету.

Султанша склонилась к черкешенке, и та нашептала ей на ухо, как лучше действовать. Совет старухи пришелся султанше, видно, по душе, вот почему она не мешкая направилась к султану.

Как всякая умная женщина, султанша, зная слабые стороны своего супруга, умело обращала их себе на пользу. Явившись к султану, она поэтому сделала вид, что решила уступить ему и признать самозванца родным сыном, но только попросила исполнить одно-единственное условие. Султан, который и сам уже был не рад тому, что так вспылил и обидел жену, согласился на это и приготовился выслушать ее.

— Мне бы хотелось испытать обоих на ловкость, — проговорила султанша. — Другая, быть может, попросила бы устроить состязание в скачках или заставила бы их сразиться на саблях или метать копье. Но это все такие вещи, которые умеет делать всякий. Я же хочу дать им другую задачу, для исполнения которой требуется ловкость совсем иного рода — тут требуется сообразительность. Пусть каждый из них пошьет по кафтану и шаровары в придачу! Посмотрим, у кого из них лучше получится!

Султан рассмеялся и сказал:

— Ну ты придумала! Мой сын должен состязаться с твоим сумасшедшим портняжкой и зачем-то шить кафтан?! Куда это годится?! Нет, не бывать этому!

Султанша напомнила супругу о том, что он заранее согласился исполнить ее условие, ну а поскольку тот был человеком слова, то ему пришлось в конце концов уступить, хотя он и поклялся при этом, что, даже если сумасшедший портняжка сошьет распрекраснейший кафтан, он все равно никогда и ни за что на свете не признает самозванца своим сыном.

Султан отправился к принцу, чтобы лично сообщить ему о странной причуде его матушки, которая возжелала, видите ли, получить от него кафтан, сшитый его собственными руками. Простак Лабакан в душе несказанно обрадовался. Если дело только за этим, подумал он, то я легко сумею угодить султанше!

Скоро уже были приготовлены две комнаты — одна для принца, другая для портняжки. Тут им предстояло показать свое искусство. Каждому из них выдали по куску шелковой ткани, без запаса, в обрез, и все необходимое для шитья — ножницы, нитки, иголки.

Султану было очень любопытно, какой же кафтан получится у его сына, султанша тоже волновалась, на душе было тревожно, ведь она не знала, чем еще обернется ее хитрость. На шитье было отпущено два дня. На третий день султан призвал к себе султаншу, а когда та явилась, отправил слуг, чтобы те доставили обоих мастеров с их кафтанами. Лабакан вошел и с торжествующим видом разложил свое изделие перед изумленным султаном.

— Взгляни, отец! — молвил портняжка. — И ты, достопочтенная матушка, взгляни! Смотрите, какой чудо-кафтан я смастерил! Готов биться об заклад с самым искусным придворным портным — такой красоты ему не сшить!

Султанша улыбнулась и обратилась к Омару:

— Ну а что у тебя вышло, сынок?

Тот сердито швырнул шелк и ножницы на пол:

— Меня учили совсем другому — как обуздать коня, как управляться с саблей, как метать копье — мое копье попадает в цель с шестидесяти шагов! Шитейное ремесло мне незнакомо. Разве ж подобает заниматься таким делом воспитаннику Эльфи-бея, владыки Каира?

— Ты настоящий сын моего господина! — воскликнула султанша. — Как хотелось бы мне обнять тебя и по праву назвать тебя своим сыном! Простите меня, супруг мой и повелитель, — проговорила она, обращаясь к султану. — Простите меня за эту маленькую хитрость! Неужели вы сами не видите, кто тут принц, а кто портняжка. Спору нет, кафтан у вашего сына получился отменный, вот только хочется спросить, у какого мастера он обучился этому искусству?

Султан сидел, погруженный в мысли, и только недоверчиво посматривал то на жену, то на Лабакана, который весь покраснел и не мог, как ни старался, скрыть свое смущение оттого, что так глупо выдал себя.

— Это еще ничего не доказывает, — проговорил наконец султан. — Но, слава Аллаху, я знаю одно средство, как выяснить, обманывают меня или нет.

Он велел подать самого быстрого коня и, вскочив на него, полетел стрелой в лес, который начинался сразу за городом. По преданию, там жила добрая фея, которую звали Адолзаида и которая уже не раз выручала в тяжелую минуту царей из его рода добрым советом. Вот к ней-то и поспешил султан.

Посреди леса была поляна, окруженная высокими кедрами. Там, как гласило предание, и обитала фея. Простые смертные редко забредали сюда, ибо с незапамятных времен относились к этому месту с некоторой опаской.

Добравшись до поляны, султан сошел с коня, привязал его к дереву, вышел на середину и проговорил громким голосом:

— Коли правда то, что ты помогала моим предкам в тяжелую минуту добрым советом, то не откажи и мне в моей просьбе! Помоги разрешить одно дело — своим умом мне с ним не справиться.

Не успел он закончить свою речь, как один из кедров раскрылся и оттуда вышла женщина в длинных белых одеждах и легкой накидке, скрывавшей лицо.

— Я знаю, зачем ты пришел, султан Саауд! Знаю и то, что намерения твои чисты. Потому будет тебе помощь. Возьми эти две шкатулки. Пусть каждый из юношей, желающих называться твоим сыном, выберет себе свою, и ты увидишь — твой настоящий сын не ошибется и сделает правильный выбор.

Так молвила женщина в накидке и протянула ему две небольшие шкатулки из слоновой кости, богато украшенные золотом и жемчугами. На крышках, которые тщетно пытался открыть султан, были сделаны надписи, выложенные из алмазов.

По дороге домой султан всю голову себе сломал, пытаясь догадаться, что же такое сокрыто в шкатулках, которые ему так и не удалось открыть, как он ни старался. Надписи тоже не помогали разгадать загадку: на одной шкатулке было написано «Честь и Слава», на другой — «Счастье и Богатство». Султан подумал, что и ему, пожалуй, было бы трудно сделать выбор между этими вещами — и то и другое было равно привлекательно и соблазнительно.

Вернувшись во дворец, султан позвал к себе султаншу и рассказал ей о том, что посоветовала фея. Сердце матери исполнилось надежды, что тот, к которому ее влекло всей душой, выберет нужную шкатулку и предъявит доказательства своего царственного происхождения.