Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горгулья обняла сестру, и они исчезли. Надеюсь, Матюша прислушалась к моей просьбе про кусты у главного здания академии, а не потащила Валежку показывать свое любимое болото в парке.
Мы с Виларией медлить не стали и понеслись в сторону главного корпуса. И вовремя успели, ибо Валежка уже кокетничала с адептами-некромантами.
До слуха донеслись фразы:
— Что-то мы раньше не замечали такую хорошенькую студентку на целительском… Где ты пряталась?..
— Я просто очень скромная, все время провожу в комнате с учебниками, — улыбнулась сестрица и стрельнула глазками.
— А в какой комнате? Зайду за тобой вечером, погуляем, — предложил один из некромантов.
Тут я не выдержала, отстранила нахала от младшенькой и строго произнесла:
— Если хочешь, чтобы тебя оживляли завтра всем курсом, можешь рискнуть!
— Э-э-э… зачем сразу угрожать-то? Мы же не знали, что она ваша подруга, — насупился тот.
— Мы не угрожаем, а предупреждаем, — вторила мне Вилка. — А то найдешь в супе тошнотный порошок. Совершенно случайно.
Второй парень дернул друга за рукав, шепнув: «С этими лучше не связываться». Некроманты поторопились в учебный корпус, а мы с Виларией довольно переглянулись и ударились кулаками. О том, как мы расправились с врагами — адептом Райтом и его компанией, сбрызнув пол липучкой, уже ходили легенды. И это не считая мелких пакостей недоброжелателям — Вилкины магические штучки работали исправно.
— Вас тут боятся? — удивилась Валежка.
— Уважают, — подтвердила Вилария и поторопила нас.
В холле сестра охнула и уставилась на компанию старшекурсников с боевого факультета, которую возглавлял адепт Райт.
— Что? — занервничала я.
— Показалось, — судорожно выдохнула Валежка, провожая взглядом фигуры, уже маячившие в конце коридора. — Идем на лекцию!
Сестра выудила из кармана очки с толстыми стеклами и в роговой оправе. В таком виде ее и папенька не узнал бы, потому что не разглядел бы лица.
— Ты прихватила очки тетушки Лижбет? — догадалась я.
— Ага, средство маскировки, — довольно улыбнулась Валежка. — Взяла во временное пользование. Еще парик изъяла, но он седой, мне совершенно не идет.
— Зачем нужно было разорять тетю? — возмутилась Вилария. — Порылись бы в моем чемоданчике, там такое есть…
Что именно, помимо липучки, желейных паучков и тошнотных пастилок, находилось в чемоданчике Вилки, мы не узнали, потому что едва вошли в аудиторию, как раздался звонок и вбежали опоздавшие студенты. А следом появился ректор Тори — весь какой-то нервный и злой. Может, не выспался?
Мы предусмотрительно сели на последний ряд, а Валежка прошептала:
— Это и есть твой жених?! Ничего так. Но для меня староват…
Я бросила на сестру суровый взгляд, Амадор и так уже косился на нас. Книги и листы летали по аудитории, ректор был не в духе.
— Не переживай, Лисочка, замуж я за него все равно не пойду, даже если ты откажешься, — пообещала сестрица. — Да и не буду я отбивать твоего ректора, ты же в него влюблена!
— Он не мой! И я ничуть не влюблена в этого ледышку Амадора! — громко огрызнулась я, а отвернувшись от сестры, ойкнула.
Ректор Тори стоял рядом.
— Значит, ледышка? — процедил он сквозь зубы, склонившись надо мной и явно пытаясь заморозить взглядом.
В ректорском кулаке хрустнул карандаш, осыпавшись на пол трухой. Над моей головой пролетела чернильница, парты пошатнулись. А студенты замерли, словно зрители в театре.
Амадор отстранился и строго произнес:
— Адептка Комарек, смотрю, вы на занятиях обсуждаете личную жизнь вместо того, чтобы записывать. Игнорируете лекцию и лектора?
— Лектора я не игнорирую, наоборот, — промямлила я.
И почему я всегда теряюсь, когда Амадор на меня так смотрит? И почему у него опять виновата во всем я? Остальные тоже переговариваются, но на них же он не рычит?!
— Наоборот? — прищурился Амадор. — Поясните!
— Я вас очень, очень… — с чувством начала я и запнулась, подбирая нужное слово.
— Уважаю, — подсказала Вилка, а сестрица зачем-то шепотом добавила: «Беру за хвост и провожаю».
— Так что вы меня? — не успокаивался тиран.
— Беру за хвост и провожаю, — выпалила я, нервничая и, как всегда, ляпнув не то. Вилка фыркнула, сестрица хихикнула, вокруг раздались смешки, ректор стал пунцовым, я же поправилась: — В том смысле, что очень вас уважаю. И хвоста вроде бы у вас нет.
— Мда, хвостом вы меня еще не успели наградить, — пробурчал Амадор, поправив упавшую на глаза лиловую прядку, которой я его как раз успела наградить в начале учебного года и которая так и не поддалась никаким красителям и заклинаниям, а прочно укоренилась на белоснежной ректорской шевелюре. — Адептка Комарек, повторите последнюю дефиницию, которую я продиктовал.
— Дефика… ни… цию? — запнулась я, пытаясь сообразить, что от меня хочет Амадор.
— Определение, — подсказал он.
— Ах, определение! — выдохнула я.
Да-да, вроде бы ректор сыпал дефинициями, но меня как раз отвлекла Валежка. Но я все же напряглась и припомнила слова, мелькавшие на проекционной доске.
— Выкрутились, адептка Комарек, — язвительно произнес Амадор. — Впредь попрошу внимательно слушать и записывать! Не заставляйте меня жалеть о поставленном зачете. Могу ведь отменить результат и устроить вам индивидуальный экзамен. Или рекомендовать к переводу в другое учебное заведение.
Амадор склонился ниже и шепнул:
— В другое заведение даже будет лучше.
— Не дождетесь! — буркнула в ответ.
Что он мне все грозит то отчислением, то переводом? Я, можно сказать, лучшая адептка на факультете МЖ, ну и что, что нас всего шесть студентов. Он не может разбрасываться такими ценными кадрами! И вообще — нельзя ставить личное выше общественного, нужно уметь держать себя в руках. Последнюю фразу я, кажется, пробормотала вслух, потому что книги, парившие в воздухе, попадали на пол, а Амадор поджал губы и резко отстранился.
Студенты, не слышавшие нашу перепалку, но явно подозревавшие о том, что я дала неверный ответ на вопрос, уткнулись в учебники и зашуршали страницами, а Ханка Беде подняла руку и вскрикнула:
— Я! Можно я отвечу?
— Ответите! Вы все ответите! — мстительно произнес ректор Тори и обвел взглядом аудиторию. — Самостоятельная по новой теме до конца лекции!
Перед каждым студентом возник лист бумаги с индивидуальными вопросами. Мне показалось, что в моем листе были самые заковыристые. Тем не менее я на все ответила, кроме последнего.
Когда раздался звонок, ректор Тори покинул аудиторию, а за ним стайкой полетели зачетные работы. Студенты, проходя мимо меня,
