бросали осуждающие взгляды, а подружки Ханки не сдержались:

— Опять у нашего ректора из-за этой Комарек настроение испортилось!..

— Гнать ее надо, видно же, что ничего не знает, только лера Тори злит!..

— А мы все из-за нее страдаем!..

Я пререкаться не стала. Зачем? Правду о своих отношениях с ректором я рассказать не могу, да и они не поверят. Да и вообще… Может, он злится не на меня, а у него просто зуб болит? Вот и настроение плохое, а на мне просто зло срывает.

Когда в классе остались только мы с Вилкой и Валежкой, сестра радостно сообщила, что смогла ответить на целых два вопроса.

— Надеюсь, ты не стала подписывать работу своим именем? — поинтересовалась я.

— Обижаешь! Подписалась вашей Хамкой, которая в беде. Пусть ректор разбирается, ее это работа или нет, — заявила Валежка, а мы с Вилкой не смогли сдержать улыбок. — А вообще твой ректор несчастный мужчина, — глубокомысленно заявила сестрица. — Страдает, злится на себя и заодно на тебя. Я в таких вещах разбираюсь.

Валежка хоть и была младше, но опыта в сердечных делах у нее было больше.

— А вот мой жених… бывший жених Мартин, который уже не мой, вообще меня игнорирует, — поделилась личным Вилария.

— Это хуже, — «обрадовала» ее Валежка и принялась объяснять, что если мужчина любит, но не может достичь желаемого, у него две реакции: злость и побег, то есть уход от проблемы. Но никак не равнодушие.

Пока мы переходили из одной аудитории в другую, Валежка продолжала рассуждать о поведении мужчин и сыпала советами. Я плелась в задумчивости позади и потеряла бдительность, когда на нашем пути возник адепт Райт. Он странно застыл, а затем с неверием пробормотал:

— Валежка? Кошмарек? Что ты здесь делаешь?!

Старшекурсник перевел взгляд на меня, внимательно рассматривая. Нехорошо так рассматривая, то и дело косясь на сестрицу.

Валежка тоже на секунду замерла, а затем сверкнула глазами:

— Джер Райт?! Значит, не показалось! Хотелось бы задать тебе тот же вопрос: что ты здесь делаешь?!

Эти двое встали в стойку, словно два дракономопса перед схваткой, а я поняла, что все пропало. Хорошо, что Райт подошел один, где-то позабыв своих дружков, а в коридоре было пустынно.

— Какая неприятная, то есть приятная встреча, — воскликнула я, пытаясь разрядить обстановку.

Валежка поморщилась, а наставник выгнул бровь.

— Зато многое становится ясно, — выдал Райт с ухмылкой. — То-то я все смотрел на адептку Комарек и удивлялся ее сходству с одной моей ветреной столичной знакомой. И теперь, наверное, мне нужно называть тебя адептка Кошмарек?

Дураком Райт никогда не был, а вот наглости ему не занимать, да еще он любимчик ректора. А-а-а!.. Я взвыла. Амадор обмана не простит. Одно дело, если я сама расскажу ему правду, а тут «доброжелатель» преподнесет в искаженном виде. Большой любви ко мне адепт Райт не испытывал, скорее, наоборот — до сих пор не мог простить ту историю с липучкой. Да еще меня навязали ему в команду по прохождению эстафеты, небось, спит и видит, как меня выкинуть. Скверно, ох, как все скверно сложилось!

— Подожди-ка, — никак не мог угомониться Райт, — а не твоя ли старшая сестрица выходит замуж за нашего ректора? Вроде бы ты хвалилась, что она станет важной персоной в Протумбрии. А наш ректор, по слухам, заключил помолвку с дочкой первого столичного аптекаря. Всем известно, что после королевского первым аптекарем в Альмерии является лер Кошмарек… Теперь ясно, как кое-кто поступил в академию. Жених помог!

Увы, в сообразительности Райту не откажешь, сложил факты как дважды два, только выводы сделал неверные. Я уже хотела возразить, но Валежка опередила. Она приблизилась к сопернику и толкнула его в грудь. Тот пошатнулся и удивленно захлопал глазами — не ожидал, что моя нежная и милая сестрица готова загрызть любого, кто обидит семью.

— Во-первых, Элиска приехала сюда не за женихом, а учиться. Во-вторых, ваш ректор Тори ни сном ни духом не ведает, что его невеста здесь. Это говорит о том, что сестра хочет всего добиться сама! — Валежка не стала отрицать очевидное, это было бы глупо, но и спускать обидные обвинения не собиралась. Она все наступала на адепта, ударяя кулаком то в плечо, то в грудь: — И я не хвалилась, что Элиска станет важной персоной, а сожалела, что она выходит замуж не по любви, хоть и за уважаемого мага. Но тебе не понять, чувства для тебя пустой звук!

— Не пустой… — поджал губы Райт и с вызовом посмотрел на сестру. — Я все помню!

— Да-да, поэтому и сбежал, — выдала презрительно Валежка и вскинула подбородок.

— Я не сбежал!.. — попытался оправдаться Райт, но сестра опередила.

— Не сбежал, а тебя выгнали из столичной академии за драку. Думал, я не знаю? Мне рассказала об этом подруга — младшая дочка ректора. Она подслушала разговор отца со старшим братом. Ведь это с ним ты подрался?

— С кем? С ректором? — деловито уточнила Вилария, которая все это время молча наблюдала за перепалкой и отгоняла мимо проходивших студентов.

— С его сыном! — одновременно ответили Валежка с Райтом и вновь сцепились взглядами.

— Потому что ты с ним заигрывала! — пояснил Райт.

— У меня с ним ничего не было! Я же не виновата, что кто-то не понимает слово «нет» и продолжает забрасывать меня подарками, — парировала сестра.

— Поэтому ты ему так улыбалась?

— Как «так»?! Да я кроме тебя ни на кого смотреть не могла! А ты… — Сестра всхлипнула, а я догадалась, кто разбил ей сердце.

Вокруг нас уже собралась небольшая кучка адептов, поэтому Валежка перешла на шепот:

— Ты мне даже ничего не объяснил! Просто исчез. — Сестра покосилась на девиц, которые подошли к Райту ближе, то ли пытаясь защитить, то ли подслушать. — А ты, оказывается, учишься в Провинциальной академии, окружил себя поклонницами, а про меня забыл!

— Ты ошибаешься! — возразил Джер и шагнул к Валежке, обнимая за плечи.

Студентки ахнули, а Вилка зашипела на них, пригрозив прозрачной банкой с мармеладными, но страшными на вид пауками. Поклонницы Райта взвизгнули и сбежали, остальные любознательные студенты на всякий случай отошли подальше.

Сам же участник ссоры проникновенно зашептал:

— Я думал о тебе каждую секунду! Представлял, как вернусь в столицу, как все тебе объясню, как попрошу у твоего отца…

— Я предателей не прощаю! — взвилась Валежка и оттолкнула адепта, а в коридоре прибавилось народу.

Оно и понятно: