— Капитан Мехреньгин слушает! Кому это в такую рань неймется?

— Спишь, Мехреньгин? — прозвучал в трубке до боли знакомый голос напарника Жеки. — Сейчас ты проснешься. И быстренько прибежишь на работу.

— Ты что — убежал оттого всадника? — удивленно осведомился Мехреньгин.

— От какого еще всадника?

— От какого? Известно, от какого… от Медного всадника… — ответил Мехреньгин, до которого наконец дошло, кто именно преследовал его — или Жеку — в сегодняшнем сне.

— Ты что, еще не проснулся? — обиженно проговорил Жека. — Так вот, просыпайся и приезжай! Тут такое… такое… такое… короче, приезжай, сам увидишь.

Мехреньгин тяжело вздохнул. Он понял, что отвертеться не удастся, бросил телефон и поплелся в ванную.

Через час он уже подходил к отделению полиции, где служил последний год — с тех пор как их с Жекой перевели в Адмиралтейский район. Отделение располагалось в самом центре города, на Гороховой улице, и Мехреньгин по пути к нему прошел мимо Медного всадника. Он покосился на огромного вздыбленного коня и его величественного седока, невольно вспомнив сегодняшний сон, страшную погоню по ночным улицам Петербурга и грозное лицо царя, озаренное бледной луной, плывущей в разрывах туч…

Сейчас лицо Петра Первого было величественно и спокойно, он невозмутимо оглядывал Неву и Исаакиевский собор, а на людишек, снующих внизу, не обращал ни малейшего внимания.

Мехреньгин обошел памятник, и вдруг от его ограды к нему метнулся какой-то человек в потертой куртке с поднятым воротником и что-то зашептал.

— Вам чего, гражданин? — опасливо проговорил капитан.

Странный гражданин заговорил чуть громче, и Мехреньгин наконец разобрал его слова:

И во всю ночь безумец бедный

Куда стопы ни обращал,

За ним повсюду Всадник медный

С тяжелым топотом скакал.

— Вы это о чем? — удивленно спросил Мехреньгин, снова вспомнив кошмарный сон…

Но странного человека уже и след простыл.

Перед входом в отделение, несмотря на ранний час, толпились сотрудники.

— Что случилось-то? — спросил Мехреньгин, увидев среди них своего напарника, который возвышался над ними, как корабельная сосна над низкорослым кустарником.

— А ты взгляни! — Жека отступил в сторону, и Мехреньгин увидел на асфальте перед самым порогом человеческое тело. Тело было неподвижное. Светлые волосы на затылке потемнели от крови.

— Елки-палки! — проговорил капитан. Других слов у него не осталось.

— Это ты верно подметил! — отозвался Жека. — Именно что елки и палки, а также другие пиломатериалы! А если точнее — натуральная провокация.

— Кто такой? — перебил Жеку Мехреньгин. — Личность потерпевшего установили?

— Хрен чего тут установишь, — уныло сказал молодой незнакомый парень, шаривший по одежде трупа.

Мехреньгин машинально отметил, что одежда хоть и мятая и запачканная, но приличная, наверняка дорогая, а ботинки уж и вовсе дорогущей итальянской фирмы. У них в прошлом месяце ограбили обувной бутик, с тех пор Мехреньгин в мужской обуви очень хорошо разбирался.

— Ничего не найти — ни бумажника, ни документов, все карманы пусты, — вздохнул парень и поднялся. — Ну и геморрой будет личность устанавливать!

— Ограбление, — заявил Жека, — определенно ограбление. Дали чем-то тяжелым по голове и ограбили. Судя по одежде, мужик не бедный был, денежки водились.

— Точно, — вздохнул Мехреньгин, но тут посмотрел на руки трупа и удивился. Руки совсем не подходили человеку в такой одежде и обуви. Руки были самые что ни на есть рабочие — с обломанными ногтями и въевшейся кое-где грязью. Такие руки подошли бы какому-нибудь работяге — автослесарю или фрезеровщику с завода, но никак не богатому мужику в дорогой итальянской обуви.

— Странно… — пробормотал Мехреньгин.

Жека тут же насторожился. Он прекрасно знал своего напарника и знал эту интонацию.

Дело в том, что капитан Мехреньгин очень любил всевозможные странности и загадки. Причем, по наблюдению коллег, всегда задавал их себе сам. То есть там, где можно и нужно было смотреть проще, Мехреньгин вечно все усложнял. За что начальство частенько его поругивало. Но, однако, процент раскрываемости все же был у капитана неплохой, поэтому его и терпели.

Жека был парень простой и загадок не любил, однако с Мехреньгиным старался по этому поводу не ссориться — все же напарник есть напарник.

Сейчас он попытался Мехреньгина отвлечь.

— Ну, это какую же надо наглость иметь, чтобы прямо перед самым отделением труп оставить! — разглагольствовал он. — Особенно если учесть, какой сегодня день.

— А какой? — Мехреньгин заморгал, думая, что таким способом он освежит свою память.

— Что, забыл, да? — ухмыльнулся Жека. — Такие вещи забывать нельзя! Сегодня, между прочим, начальника нашего день рождения. И не просто день рождения, а можно сказать, юбилей. Кстати, ты деньги на подарок ему сдал?

— А вот сдал! — гордо сообщил Мехреньгин, вспомнив, что вчера занял на подарок у Леночки из бухгалтерии и отдал деньги Сырникову, который обычно занимался такими вещами.

И тут же произнес то, что другие не решались:

— А он-то сам уже видел? Юбиляр наш?

— Пока не видел.

— А тогда чего мы ждем?

— Ждем, пока Ленский придет. Патологоанатом. Ты же знаешь, что будет, если труп убрать прежде, чем он его осмотрит.

Мехреньгин знал. И все в отделении знали. Если свежий труп хотя бы немного передвинуть раньше, чем его успеет осмотреть патологоанатом — тут такое начиналось… начиналось то, что в отделении называли арией Ленского. Услышав Ленского, всем сразу хотелось удалиться. Куда угодно.

К счастью, Ленский подоспел, оглядел труп, заявил, что причина смерти — удар в затылок тяжелым тупым предметом, и разрешил унести его с улицы.

— А как примерно выглядит орудие убийства? — поинтересовался Мехреньгин.

— После вскрытия скажу! — отрезал патологоанатом.

— Ну, хоть примерно! — взмолился капитан. — Нам же надо знать, что искать!

— Примерно я уже сказал: тяжелый тупой предмет. Очень тяжелый и очень тупой. Примерно как ты.

— Я бы попросил! — обиделся Мехреньгин.

— Просить можешь, но все подробности — после вскрытия! — и Ленский удалился.

Тут к ним подошел Леша Сырников и фальшивым голосом проговорил:

— Ребята, выручите!

— Денег нет, — честно ответил Мехреньгин.

— Да мне не деньги нужны! Я подарок полковнику еще не купил, а сейчас мне Тамара позвонила, сказала, что Мишка в школе подрался, нужно срочно ехать утрясать проблему. Купите подарок, а?

— Ты че, Леха? — возмутился Мехреньгин. — Ты же всегда подарки покупаешь! Мы вообще не знаем, что и как!

— Да чего там знать-то? Подберите что-нибудь по нашим деньгам… денег немного, так что выбор будет небольшой.

— Да где хоть подбирать? Из какой хоть оперы?

— Известно, из какой — из оперы Чайковского «Евгений Онегин»! Да шучу, шучу! — Сырников заметил, что Мехреньгин записывает его слова, и испугался.

— Тут неподалеку магазин есть,