Получается, Игорь спас не только маму, но и меня. И я бы все поняла, да я бы на коленях перед ним ползала и каждую секунду благодарила. Только какого черта он не рассказал мне обо всем сразу, к чему эти шпионские игры?! Его странное поведение наводило на определенные мысли, и в этот раз я собиралась думать головой, а не эмоциями. Уехать я могу и позже, сейчас мне нужны ответы на мои вопросы.

Мысли раскладывать по полочкам я никогда не умела, в голове всегда была каша. Значит, надо брать ложку и расхлебывать ее, как могу. С чего начать, чтобы понять как можно больше, тоже было непонятно. Голова соображала хорошо, настолько, насколько это было в принципе возможно с моими истрепанными нервами и жутким желанием упасть на кровать да забыться сном.

– Ты ни в чем не виновата. А я действительно скотина, не зря ты меня называешь парнокопытным, только не надо делать меня рогатым. Я сам запутался, настолько, что становится страшно от собственных слов и поведения. Лисенок, ― в его глазах читалась какая-то растерянность и обреченность, ― я не знаю, как все исправить, не знаю, что делать, но потерять тебя не хочу. Помоги мне, дай нам шанс.

Наверное, в очередной раз я делала глупость, но мне хотелось ему поверить, хотелось дать нам хоть маленький, но шанс. Глупо? Наивно? Знаю. Да и не верю в то, что хоть что-то из этого получится, а так хочется. По крайней мере, не буду потом жалеть о том, что не попыталась.

Даже не глядя на него, я чувствовала, как его взгляд проникает под кожу. В воздухе чувствовалось напряжение, и лишь когда я опустилась в кресло, с его губ сорвался вздох облегчения.

– Хочется послать тебя к черту, но не получается. Сама не без греха. Не знаю, что из этого получится, не хочу сейчас об этом думать. Мне нужны ответы, нужна правда. Начнем с этого.

– Спрашивай. Только обещай не делать поспешных выводов, ― ох, как мне не нравились его последние слова, чувствует моя попа, не все так гладко, как хотелось бы. Не стала ничего отвечать, решила перейти к делу, такими темпами мы до утра просидим.

– Квартира ― это ведь не случайно?

– Поджог. Глубокой ночью, и если бы ты была дома… ― недоговаривает, да и нет смысла, все ясно без слов.

– Ты поэтому меня увез из дома?

– У Дениса в клубе, после того как ты меня узнала и убежала, мне сразу же позвонил Стас и сообщил о твоей маме. Стоило сказать тебе сразу, но я струсил, не хотел видеть твоих слез. Сразу же помчался в больницу. Потом закрутилось, завертелось. Пока шла операция, договорился с другом и перевез ее в его клинику. Было опасно, я рисковал, надо было спросить твоего разрешения, но… Я всю жизнь делал, что хочу, никогда не интересовался другим мнением, не сразу понял, что натворил. Поехал к тебе, но ты не открывала, выдернул Мишку из клуба, он отказался открывать дверь, хоть и признался, что ключи у него есть. Пришлось забирать силой.

Вся жизнь пролетела перед глазами, когда увидел тебя лежащей на полу в кухне. Не сразу понял, что ты просто пьяна, первое, что пришло на ум, что опоздал, и он добрался до тебя. Не раздумывая, увез тебя к знакомому на квартиру.

– Лалетин, ты не скотина, ты много хуже. Еще не придумали такого слова, чтобы точно к тебе подходило. А если бы мама не выжила? Ты хоть понимаешь, что натворил? Понимаешь, в какое положение меня поставил? ― почему-то, на душе было слишком спокойно, даже безразлично, словно все это происходило не со мной. Покосилась на бутылек с успокоительным, надо бы запомнить название, еще пригодится в жизни. ― Ты ее спас, и я тебе благодарна настолько, что даже страшно, а вместе с этим, ты меня предал, решил все сам. И что прикажешь мне теперь делать с этим коктейлем из благодарности и злости, граничащей с ненавистью?

Игорь молчал, и я его понимала. Будь я на его месте, тоже бы молчала, потому что его поступкам нет оправдания.

– Ты знаешь, куда влезла моя мать?

– Да.

– Знаешь, почему ее пытаются убить?

– Да, ― это уже начинало раздражать.

– Это не ответ.

– Знаю.

– И-и-и?

– Она слишком много знала и не пожелала делиться информацией.

– Кто? ― не стала пояснять, он и сам поймет.

– Глеб. ― ни о чем не говорит, но то, как он это сказал…

– Ты его знаешь?

– Да, ― уже хотела возмутиться, как снова раздался голос Игоря. ― Вам с Вероникой он не по зубам, пожалуйста, не отказывайся от моей помощи.

– А тебе он, значит, по зубам? ― я скептически выгнула бровь. Я, конечно, понимаю, свой клуб, связи, но достаточно ли этого?

– По зубам, ― я даже вздрогнула от его голоса, а взгляд… Теперь передо мной сидел Арес. Бог войны, мечущий молнии, поражающий своей непоколебимостью и жестокостью. Я знала этот взгляд: он уже не отступит, сделает все, что возможно, и даже то, что невозможно, но врага не отпустит. Вопрос только в том, разорвет ли он этого Глеба на клочки, или же будет медленно душить, как удав, набрасывая на свою жертву все новые и новые кольца, сжимая их медленно, но неотвратимо?

– Ты помнишь, жаль только, что я пытался все эти годы забыть, ― горько усмехнулся он уголком губ, заметив страх в моих широко распахнутых глазах. ― Тогда должна помнить и то, что я дал тебе слово, что Арес никогда не пойдет против тебя.

– Почему ты так рвешься помочь мне и матери, ведь мы для тебя чужие люди? ― в сказку о вечной любви и благородном рыцаре я не верила. Тут нечто большее, но признается ли он? Ответит ли честно?

– Мой отец. Именно он втянул во все это твою мать. Когда она позвонила и попросила денег на твою операцию, он снова заставил ее работать на себя. Она и раньше знала слишком много, а своим условием он поставил вас под удар. Пока он был жив, Глеб особо не нарывался, но после смерти отца стал практически неуправляем, ― сейчас он не сводил с меня своих настороженных глаз, и я поняла, чего он так сильно боялся. Боялся, что я подумаю, что он был заодно с отцом, или же что я осужу его за поступки отца. Но далеко ли Игорь ушел от своего отца в желании все контролировать и играть жизнями других? Разве что по головам еще не пошел, да и насколько он близок к этой черте?

Видимо, что-то увидев в моих глазах, Игорь соскочил с дивана и, как в далеком прошлом, обнял мои ноги руками, устроив голову на моих коленях.

– Я не знал, правда. Поверь мне хотя бы в этом, понимаю, что прошу слишком многого, что не заслужил твоего доверия, ― лихорадочно шептал он, уткнувшись носом мне в живот. ― Если бы Вероника позвонила мне, я бы помог просто так, не попросив ничего взамен.

Рука сама потянулась к его волосам, тело реагировало неосознанно, словно и не было этих одиннадцати лет разлуки. Замерла в нескольких сантиметрах, так и не решаясь прикоснуться. И, словно почувствовав мою заминку, Игорь поднял голову, безошибочно находя мою руку. Прохладный шелк волос. Оказалось, это совсем не страшно и даже приятно, как когда-то давно. Вот только теперь на бледной коже играли черные языки пламени, манящие, опасные. Сердце защемило тоской, раньше, зарываясь руками в его волосы, я представляла, что это пламя, теплое, родное, красно-рыжее с переливами.