— Привет, красавица, рад твоему возвращению. — раздалось из противоположного конца комнаты.

Ничего не ответив, я уселась на свободное место. Хвала небесам, оно было не рядом с Марком. Терпеть его присутствие с каждой секундой было невыносимо, а чтобы ещё и сидеть с ним рядом — вот уж увольте. Зачем и как он тут очутился, меня не очень волновали. Хоть мы и были в статусе «бывшие», но наши родители продолжали крепко дружить. А зная папу, если бы он узнал подлинные причины нашего разрыва, то вся дружба полетела бы к чертям.

— Всё хорошо? — тихо спросила мама, заметив как я буравлю взглядом непрошеного гостя.

— Всё супер, мам, не беспокойся, — попыталась успокоить я её, — Я так голодна, что готова слона съесть, причём живого.

— Ох, милая, чего же ты молчала... — Катрина засуетилась, накладывая мне полную тарелку.

Вечер продолжился в более или менее дружественной обстановке, не считая того, что меня изнутри раздирала злость, ярость и обида. Мне так хотелось выкинуть этого засранца, приветливо улыбающегося и строящего из себя святошу, из дома родителей, но тогда пришлось бы раскрыть все карты. А огорчать маму с папой, ой как не хотелось.

После плотного ужина я решила подышать воздухом, пока ДиШо помогали маме убрать посуду и приготовить стол к десерту.

Свежий воздух хорошо прочищал мозги и моя ярость немного поутихла. Смотря на уже потемневшее небо, я выискивала заезды. Для их часа было ещё рано, слишком светло в атмосфере, чтобы мы их видели...

— Райли, — прервал моё размышление о вечном, голос напарника, — ты как?

— Нормально, Тим, и не такое бывало. — приободрила я парня.

— Правда что ли? — изумился тот.

— Ага. Я как-нибудь расскажу тебе занятную историю...

— Мои родители приглашают тебя на ужин. — вдруг выпалил парень, немного замявшись.

— Отлично, напарник. Буду рада познакомиться с ними. — похлопав молодого мужчину по плечу, я вдруг заметила тень возле двери. Её там не должно было быть, и в голову пришла только одна догадка — это Марк, пытается что-то вынюхать.

— Правда? —воодушевился Тимати.

— Конечно. Узнай у мамы когда им будет удобно.

— Ох, потрясно! Папа фанат полковника, так что жди миллион вопросов. — хохотнул парень и бросился меня обнимать.

— Ти-и-им, — застонала я. Резкая боль пронзила всё тело. Мои рёбра! Из глаз чуть ли не посыпались искры.

— Ой, прости. — испугался парень и резко отстранился.

— Ничего, борта ещё помятые, но жить буду.

Парень звонко засмеялся и в этот раз обнял меня только за плечи.

— Рад, что ты вернулась. — тихо, но серьёзно сказал напарник.

— Была причина...

— К чаю! — раздался громкий голос младшего брата из самых глубин дома.

— Пошли, Райли, у твоей мамы такие потрясные вкусняшки. — словно проснулся ото сна Тим.

— Иди, я подойду через минуту.

Что-то буркнув себе под нос молодой мужчина унёсся словно торнадо.

— Какие нежности! — послышалось из того места, где я заметила ту тень.

— Выходи, Марк!

Сильные души рождаются в страданиях. Самые могучие из них покрыты шрамами.

(Ф. Ницше)

— Выходи, ублюдок!

— Ну-ну, детка, зачем же так грубо? — улыбаясь во весь рот, мужчина вышел из тени.

— Зачем весь этот фарс, Марк? — моё раздражение нарастало в геометрической прогрессии.

— О чём ты, детка? — как ни в чем не бывало, этот нахал продолжал гнуть свою линию «святоши».

— Не называй меня «детка» это раз, и что ты забыл в этом доме – это два.

— А то что? — ухмыляясь он подошёл совсем в плотную. — Что ты сделаешь мне, дорогая?

— Для начала, переломаю тебе обе ноги, — сквозь зубы прошипела я. Он возвышался надо мной как гора, но преимущество было на моей стороне. Хотя ушибленные рёбра могли помешать быстро действовать, но сволоч стоящая передо мной получила бы заслугам.

— Ой, боюсь, боюсь.

— Что тебе надо? — повторила я свой вопрос.

— Ты. — просто ответил Марк.

— Никогда более не поверю в это.

— Нам будет хорошо вместе, милая, — начал мужчина, — как только я увидел тебя и твой взгляд на том месте преступления, я понял, что есть шанс. У нас есть шанс.

— Да ты издеваешься?! — рассеялась я ему прямо в лицо. — Никогда, слышишь меня, НИКОГДА этого не будет. Если ты думаешь иначе, то глубоко ошибаешься.

— Нет, Райли, ты не права...

— Так, стоп. Я более не собираюсь с тобой разговаривать на эту тему, как и на любую другую, — чаша терпения грозилась переполнится и тогда этот скунс точно окажется в больнице. — скажу тебе единожды, и больше повторять не буду: если ты ещё хоть раз переступишь порог этого дома, то сломанные ноги покажутся тебе Раем. Никто не знает причин нашего разрыва, но это легко исправить, слышишь меня, легко. Если ты преследуешь какую-то цель, а ты явно это делаешь, мозоля глаза в этом доме, то подумай хорошенько — а действительно тебе это надо? Я выясню причину, рано или поздно, но выясню, и тогда все черти Ада не спасут тебя от моего гнева.

— Ты угрожаешь мне, детка? — всё так же наигранно-слащаво говорил мужчина.

— Нет, Марк, я просто предупреждаю. Той глупой и доверчивой девчонки, что ты когда-то знал, больше нет. Ты убил её в день нашей свадьбы. С другой мной тебе лучше не знакомиться!

Более не говоря и слова, я обогнула мужчину стоявшего передо мной, и вошла в дом. Разговаривать с этим человеком не было ни сил, ни желания.

— Райли, подожди... — послышалось сзади. А этот ублюдок не собирался сдаваться.

— Я всё сказала, Марк, и надеюсь, что ты меня услышал. — не оборачиваясь, стоя на пороге, ответила я ему.

— Во-о-т вы где! — радостно воскликнула мама. За моей спиной моментально оказался Марк и продолжил свою игру, улыбаясь во все зубы. — Вы  померились, детки?

— Этого никогда не случиться, мама. — чуть громче и жёстче, чем хотелось бы, ответила я матери. Все сразу замолчали и уставились на меня.

— Я, пожалуй, пойду. — заговорил Марк, топчась на месте. А товарищ оказался не так и глуп.

— А как же десерт? — расстроенно спросила мама.

— Я возьму с собой, если вы не против, миссис Куин?

— Конечно, конечно. — мама закопошилась, собирая гостю сладкое в дорогу.

Остальные же так и сидели молча, наблюдая развернувшийся концерт. Интерес и непонимание виднелись в глазах ДиШо и Тимати, Шарлотту и Дерека вообще считать было невозможно, а вот папа, он точно что-то заподозрил, но не подал виду.