Лютен прошел в комнату леди Таис. Проведя руками над ее телом, он констатировал:

— Это уже четвертый этап, Северин. Здесь я бессилен помочь, ты же знаешь. — И Авар с грустью посмотрел на друга.

— Когда он закончится? — прокричал Северин.

— Я не уверен, что он закончится, друг. Ты же видишь, как она рвется. В конце концов ты не выдержишь, отпустишь ее, и все пойдет по новой.

В ответ на слова Лютена Наиля что-то грозно прорычала на том же непонятном языке.

— Так и есть, сын, — печально добавил вошедший в комнату Марон. — Я как-то раз закрылся в кабинете от твоей матери, так она начала выть под дверью. Выла несколько часов на одной ноте — я чуть сам с ума не сошел. В итоге вышел к ней.

— Уходите! — закричал Северин. — Оставьте нас в покое! Мы сами со всем справимся!

«Правильно, любимый! Нечего мне идеи насчет воя подкидывать! И так еле держусь за остатки сознания… Надо отвлечься. Проклятые губы! На что же отвлечься? Что поможет? О, нам песня строить и жить помогает… Точно, надо спеть!

Тьфу, опять не то! На что отвлечься, спрашиваю!»

Посмотрев на закрывшуюся за родственниками и другом дверь, на опять рычащую что-то жену, Северин принял решение.

Под покровом ночной мглы лорд Таис один, тайно от всех, вез закутанную в меховой плащ полубессознательную жену к храму Донаты. Постучав в высокие стрельчатые двери, Северин ждал, когда выйдут жрицы.

Створки дверей со скрипом распахнулись. На пороге возникла фигура в черной накидке с капюшоном.

— Что надо? — прошелестел сухой женский голос.

— Жену привез. Ей плохо, — глухо ответил лорд Таис.

— Сам привез? Интересно! — противно хихикнула фигура. — Жену давай, а сам за порогом стой!

Жрица неожиданно с недюжинной силой вырвала Наилю из рук Северина. Двери храма захлопнулись.

«Зачем он привез меня в храм? — с трудом думала Анастасия, отгоняя от сознания наркотический дурман. — Что-то мне говорили раньше про храм Донаты. Вспомнить бы еще, что именно. Куда меня тащат эти женщины в черном? К алтарю? Надеюсь, в жертву меня не принесут? Кинули у каменюки этой огромной и оставили. Чего ждем, товарищи?»

«Здравствуй, дочь моя! Приложи руки к камню», — прозвучал женский голос в многострадальной Настиной голове.

«О-о-о, какие тут боги доступные и общительные. Без поста, без молитвы, без покаяния — и вдруг глас слышу. Не по правилам это. В чем подвох?» — насторожилась Настя, держась за гудящую голову.

«Надо же, какая недоверчивая, — проговорил тот же голос. — Эй, приложите ее руки к алтарю!»

К девушке тут же подскочили несколько черных безликих фигур, и ее ладони положили на камень. Ладони закололо, от них пошло тепло, распространяясь по всему телу. Вслед за теплом тело омыло прохладой, и Настина головка вдруг стала свежей и ясной. Почувствовав себя бодрой и полной сил, как в рекламе кофе, Настя поднялась на ноги. В ней буквально бурлила энергия, а образ губ мужа — в мареве из красных сердечек — растворился без следа.

— Ко мне действительно вернулась ясность сознания? — вслух удивленно спросила Настя. — Ушла наркотическая зависимость от мужа?

«Да. К мужу ты больше не привязана. Оставайся со мной, в храме тебе всегда будут рады. Все твои сестры здесь счастливы. Здоровы, полны сил».

— Спасибо большое! Вы очень мне помогли, но мне домой надо!

«Как знаешь. До встречи!»

В последних словах Насте послышалась коварная усмешка. Покрепче закутавшись в плащ, она попятилась от алтаря. В храме вдруг стало еще темнее, чем раньше. Неподвижные фигуры жриц, смотрящие на нее горящими глазами, заставляли нервно вздрагивать от каждого шороха и ускорять шаг по направлению к выходу. Каблучки сапожек гулко стучали по плитам пола. Анастасию вдруг охватило жуткое ощущение, что она — единственный живой человек в этом храме, уж больно окаменело стояли жрицы, уж больно странно сияли их глаза. В самой тишине храма Насте чудилось что-то невероятно злодейское, даже дьявольское. Казалось, по углам скользят мрачные тени, и вся атмосфера буквально давила на девушку, вызывая в ней ощущение страха и безнадежности.

— До скорой встречи, сестра! — раздался дружный коллективный вздох-стон за спиной Насти, когда она подошла к дверям.

— До встречи, — жутко улыбнулась жрица, открывшая глухо заскрипевшие двери.

— До свидания! — робко пискнула полумертвая от ужаса Настя и выскочила из храма.

«Хорошо дома, хорошо в горячей ванне, хорошо в руках мужа — особенно если всем этим наслаждаешься одновременно!» — думала Настя спустя три часа после выхода из храма. Северин так радостно встретил ее у входа, будто она с того света вернулась. Оказывается, те женщины, которые приходили в себя после посещения храма Донаты, больше не покидали его стен, оставаясь в нем жрицами. На вопрос Насти, как же он тогда решился ее туда отвезти, Северин ответил: «Ты говорила, что любишь меня. Любовь — самая большая сила в мире, я верил, что ты обязательно вернешься». Леди Таис даже прослезилась от таких признаний мужа. В итоге они оба, абсолютно счастливые, лежали в горячей ванне после весьма бурных проявлений радости по поводу счастливого воссоединения.

Настя подробно пересказала мужу все, что произошло в храме, в том числе и слова богини о снятии зависимости от магических феромонов.

— Почему всех жен не приводят в храм сразу после свадьбы? Или хотя бы через полгода, еще до лаприкория? — спросила она.

— Раньше так пробовали делать, но, как я и говорил, никто не вернулся из храма. Теперь это последнее средство.

«Странно. Но сейчас мне слишком хорошо, чтобы размышлять об этом. И Северин опять целует так сладко… Подумаю об этом завтра!» — в лучших традициях женской логики решила Настя, отдаваясь ласкам мужа.

Утром нового дня Настя встала отдохнувшая, радостная и полная сил. Нежный поцелуй мужа, влюбленный взгляд его зеленых глаз, совместная утренняя ванна — что еще девушке для счастья надо? Лично Анастасии Николаевне — ничего!

Проводив мужа до его спальни — тоже одеваться, Настя спустилась по лестнице на первый этаж. Стоило ей только войти в столовую, как Орлов радостно метнулся к хозяйке. Громко тявкая, песик напоминал, что время его выгула давно миновало, пока хозяева в постели прохлаждались. Настя, радуясь его возмущению, накинула шубку и пошла с собакой в сад. Во время прогулки она невольно обратила внимание, как много людей встречаются ей в замерзшем негостеприимном саду: вот радостно улыбается садовник, вот выскакивают на дорожку Паляна с Ильиной, взмахивают руками, тоже улыбаются и куда-то опять убегают, вот Бор с сынком мимо прошли, Марика почему-то через заднюю калитку на улицу выйти решила…