руку на пульсе и ждать момента, чем провожать взглядом ошибки, уносящие с собой жизни моих людей.

— Истину глаголишь. — Хирако хмыкнул. — Но как же чертовски медленно наши абордажные команды продвигаются к сердцу «Щита»! Согласно изначальным расчётам и моделированию, мы уже должны были занять все пункты управления орудийными батареями в «нашей» полусфере станции, переведя минимум половину из них под свой контроль. Но пока покончено лишь с двумя третями орудий, и лишь четвёртая их часть продолжила работать уже на нашей стороне.

— Промедление вызвано действиями противника на обшивке, а так же провалом в боях первого контакта внутри станции, коммодор. — В диалог, улучив подходящий момент, совершенно самостоятельно вмешалось «единение дроидов-тактиков», а по сути своей — тактико-стратегическая боевая система, использующая все доступные мощности флота. — Противник располагал достаточным количеством материального и живого ресурса для кратковременного сдерживания продвижения наших абордажных соединений. На данный момент запасы этих ресурсов подходят к концу, а мораль противника упала до минимального значения. Нередки случаи сдачи в плен, дезертирства и попыток предательства в нашу пользу. Всем этим разумным единицам мы, согласно седьмому блоку директив, сохраняем жизнь без неприемлемого ущерба для процесса захвата станции.

— И почему я слышу это только сейчас?.. — Пробормотал Хирако, бросив мимолётный взгляд на столбцы и строки с данными, из которых, по всей видимости, и можно было сделать такой вывод. Верно: машины — это не разумные, и в таком «ограниченном» виде общаться в самой доступной для органиков форме не могут. Оттого и случилось то, что случилось: сколько коммодоры ни бились над информацией о боях на станции, а полную картину так составить и не смогли.

— Вы не оставляли никаких запросов, касающихся абордажа, коммодор.

Почему-то всем разумным на мостике в этот момент показалось, что сказано это было с ехидцей. Вот только даже если бы они прослушали запись сотню раз, ничего подобного расслышать не смогли бы.

— Проехали. Самое время привести в исполнение финальную часть плана. С задержкой, конечно… — Подавление даже половины орудий станции заняло слишком много времени. — … но пора выдвигать ультиматум.

Трюи Галл оскалился и опустил кулак на стальное оребрение голопанели, чем привлёк внимание пары ближайших офицеров. Впрочем, те быстро вернулись к своим делам: им было не до таких мелочей.

— Давно пора! Они уже потеряли достаточно, чтобы задуматься о сдаче. Да и повторить своё предложение в случае отказа, когда станция уже будет двигаться к планете, а останавливать её будет совсем некому, нам не помешает ничего. — Трюи Галл широко, во все свои сорок шесть зубов ухмыльнулся. — Мы же миротворцы, а не мясники, верно?

— Текущие расклады действительно не должны их обнадёживать. Двести восемьдесят три боеспособных судна с нашей стороны — и сто двадцать четыре с их. Захват станции — вопрос времени, а истребители, сколь бы много их ни было, без поддержки крупных кораблей ни на что не способны. Да и хреново им сейчас, откровенно говоря. Боеприпас восполнить негде, прикрытия нет…

Хирако кивнул и переключил гарнитуру на шифрованную частоту командования флота.

— Господа, прямо сейчас мы начинаем финальную фазу плана: «Палач». Всем кораблям немедленно занять свои места в новом построении. Повреждённым и близким к неспособности продолжать бой судам обратиться к офицерам-координаторам. — За которых, впрочем, львиную долю работы делал машинный разум. — И я не расстроюсь, если название фазы станет известно нашему противнику…

Сняв таким образом эмбарго на упоминание «Палача» на открытых частотах, Хирако преследовал две цели: устрашить врага и склонить его к сдаче. Первое стало вполне возможно благодаря уже достигнутым на поле боя успехам, бегству целых кораблей и армад истребителей королевства Тарс, а так же организованными «миротворцами» проблемами со связью. Второе закономерно проистекало из первого, ведь как ещё солдат может проиграть и сохранить себе жизнь? Только выбросив белый флаг, и никак иначе. Стоять же до конца…

Такие разумные были, есть и будут во все времена. Герои своего времени, которых чаще всего не то, что забывают — просто не запоминают. Мёртвые не говорят, да и проигравшие предпочитают не вспоминать дни, наполненные страхом и беспомощностью.

Впрочем, кое-что о героях звёздного королевства Тарс узнать всё-таки можно…

* * *

— Тишь-2, нужно прикрытие, маневрирую, м-ма…

Слова пилота утонули в шелесте помех, отрезанных автоматикой шлема буквально спустя половину секунды, а на небольшом тактическом экране стало одной синей сигнатурой меньше: проклятые дроны достали Тишь-2, изрешетив его машину точно охотники дикого торба, пришедшего на водопой. Младший лейтенант Сайтек, сжимая в обеих руках рычаги управления «Арканом-258», позволил себе лишь покрепче сжать зубы, да беззвучно выругаться. В кабине Тиши-3, ныне разлетевшейся по космосу в виде облака обломков, находился последний знакомый человек из его выпуска. Не друг, но товарищ, за которого он цеплялся до самой последней секунды. Тот тоже цеплялся за него, но эта тактика дала сбой. Не в первый раз за сегодня, но, по всей видимости, в последний.

Больше опереться Сайтеку было не на кого.

Тем временем автоматика истребителя неожиданно перекрасила значительную часть секторов в зелёный, сигнализируя тем самым о появлении пространства для манёвра. Спустя пару секунд, закладывая вираж на пределе возможностей «Аркана», Сайтек понял, что вторженцы начали перестраиваться, и, похоже, брали курс на уже почти не огрызающийся «Щит». А спустя ещё пару мгновений ему стало совсем не до того, ведь он так удачно сел на хвост тройке дронов, уничтоживших Тишь-3.

В космической пустоте не нашлось места звукам, и потому автоматические орудия истребителя исторгли из себя несколько очередей, так и не расколов окружающую сражающихся мёртвую тишину. Просто в какой-то момент рваные нити перечеркнули идущего в центре построения дрона — и тот сдетонировал, развалившись на части. Оставшаяся двойка «москитов» бросилась врассыпную, но и здесь Сайтеку повезло. Он на голом везении умудрился повредить ещё одного дрона, лишив того движков, и теперь остался один-на-один с неспособным оказать достойное сопротивление противником. Дроны были роевыми машинами, и в отрыве от основной своей массы показывали себя весьма посредственно. Сейчас же, когда «миротворцы» начали свои манёвры, эти дроны оказались… брошенными, почти как пилоты, до сих пор сражающиеся за свой дом.

Но даже так дрон сумел воспользоваться имеющимся временем, развернуться и ответить преследующему его истребителю длинной, прервавшейся лишь одновременно с уничтожением машины очередью примитивных стальных болванок. «Аркан-258», может, и хотел бы уклониться или иным образом избежать такого залпа, но азарт охотника завёл пилота в ловушку. Снаряды легко преодолели едва тлеющую плёнку щита истребителя, а после впились в корпус, кое-где прошивая тот чуть ли не насквозь.

Строки пробежавших по внутреннему дисплею шлема символов предоставили Сайтеку информацию о том, что кислорода в его боевой машине осталось от силы на четверть часа. После