и понял, что она собирается сбежать?

Нет-нет, не может быть. Не говори ерунды. Не приписывай ему способности, которыми он не обладает. Если бы Уильям верил, что ты хочешь от него уйти, он ни за что не оставил бы тебя вчера одну.

Мэтти глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Она должна перестать паниковать и вести себя подозрительно рядом с мужем. Если он заметит, что Мэтти напугана или чувствует себя виноватой, то непременно поймет: она что-то задумала. Важно, чтобы Уильям ничего не понял. Важно, чтобы он оставался довольным ее поведением вплоть до того момента, как она тихонько выскользнет за дверь и скроется в ночи.

А ведь с деньгами я могла бы уехать далеко. Могла бы заплатить кому-нибудь, чтобы он увез меня подальше от этой горы, и Уильям никогда бы меня не нашел, сколько бы ни искал. Я бы изменила имя…

(На прежнее, снова бы назвалась Самантой.)

…а он пришел бы в ярость, но не смог бы меня найти.

А сейчас что делать с найденными деньгами? В этих брюках Уильям был вчера; он попросту забыл про банкноты. Но когда-нибудь вспомнит.

Ладони Мэтти вспотели, и деньги в ее руках грозили промокнуть. Она положила денежный валик на кухонный стол и насухо вытерла руки тряпочкой.

Сейчас ей нужно убрать деньги, но так, чтобы те не выглядели нарочно спрятанными, если Уильям их найдет. Надо обставить все таким образом, будто они случайно выпали из его кармана.

Если бы Мэтти знала, ходил ли муж по дому накануне и куда именно. Но она спала, когда он вернулся домой.

Я спала у очага. Уильям поднял меня и отнес в постель.

Она взяла деньги и поспешила к дивану, встала перед ним на колени. Между диваном и полом имелся небольшой просвет, сантиметров шесть-семь. Мэтти сунула туда руку по локоть. Нащупала толстый слой пыли (я никогда там не мою, Уильям бы так разозлился, если бы узнал) и аккуратно положила деньги под диван, засунув их примерно наполовину.

Она вытащила руку. Та была вся в пыли. Мэтти вытянула за собой комки пыли – маленькие шарики перекати-поле, свидетельства ее преступления.

Что, если он увидит?

– Спокойно, без паники. Просто подмети пыль, и он не догадается.

С улицы донесся свист. Уильям приближался к их поляне.

Мэтти бросилась к метле, схватила ее, снова подбежала к дивану, смела пыль в совок и высыпала содержимое в таз. Обычно она выбрасывала мусор во дворе, но Уильям уже подошел к хижине, и сейчас это было невозможно. Свист раздавался совсем рядом с крыльцом.

Мэтти поставила метлу в угол и услышала его топот на крыльце. Муж постучал сапогами о дверь, сбивая снег с подошв. Она бросилась к тазу, опустила руки под воду, когда он открыл дверь. Он вошел и посмотрел на нее; она энергично оттирала его брюки на стиральной доске.

– Все готово, моя мышка, – сказал Уильям, снял сапоги и закрыл дверь. – Если этот монстр придет со стороны реки, он об этом очень пожалеет.

– А если не оттуда? – спросила Мэтти.

Она немного запыхалась, но это можно было списать на усталость от стирки. Меж лопаток стекала струйка пота.

Спокойно. Спокойно. Будешь вести себя, будто что-то не так, он догадается.

– О, у меня насчет этого дьявола все продумано, – ответил Уильям. – Не переживай. Не попадется в капкан – найду другой способ. Но так или иначе он у меня поплатится.

Мэтти подумала о Гриффине, Си Пи и их подруге Джен, с которой они должны были встретиться. Вдруг они еще на горе? Что, если кто-то из них попадет в капкан для монстра?

Ты велела им уйти. Ты их предупредила. Если они не ушли, это уже не твоя ответственность.

Это была не ее ответственность, но она все равно волновалась. Глупые мальчишки, вот кем они были – хоть и выглядели как мужчины. Разве взрослые бродят по лесу, разыскивая сказочных зверей? Они вели себя как сущие дети в поисках единорогов или фей.

Надо построить правильный домик, иначе фея не придет и не станет в нем жить.

Голос Хезер. Руки Хезер, аккуратно раскладывающие веточки, камушки и листья. Хезер на заднем дворе строит домики для фей.

Но как мы узнаем, что фея заходила в домик?

А это ее собственный голос – точнее, голос Саманты: тонкий, детский, полный сомнения.

Фея оставляет подарок – желудь или что-то еще. Так она благодарит, а мы понимаем, что она жила в домике.

На следующее утро они вышли во двор в пижамах и босиком пробежали по траве к краю лужайки. Сразу за ней начинался лес: у них не было забора, как у других людей. Домики для фей они построили в траве, потому что мама ходить в лес не разрешала.

Мэтти вспомнила, как легла на траву на живот и заглянула в домик. Роса намочила ее любимую пижамку с маленькими пони.

«Там что-то есть! Смотри, Хезер!»

Она осторожно просунула руку в домик и достала крошечную шишечку идеальной формы.

Разумеется, никакие феи не приходили. Мэтти это сразу поняла. Мама, должно быть, ночью вышла во двор и положила шишку в домик, чтобы девочки продолжали верить в волшебство, чтобы магия осталась в их мире еще ненадолго.

Точно так же вели себя Гриффин и Си Пи; они были как Саманта и Хезер в детстве, по-прежнему верили в возможность чего-то, надеялись всем сердцем.

Но им кажется, что они встретят дружелюбное существо, того, кто помашет им лапой, а они тем временем будут фотографировать его и делать зарисовки. Чужаки не знают, что в лесу бродит настоящий монстр.

Уильям ходил по хижине и собирал рюкзак, пока Мэтти витала в облаках. Ей повезло, что все его мысли были заняты лесным зверем, иначе он наказал бы ее за рассеянность.

Она отжала брюки Уильяма и повесила их на веревку, стараясь не думать о свернутых в трубочку деньгах. Если она станет о них думать, то может ненароком посмотреть туда, где их спрятала, и тогда Уильям что-нибудь заподозрит.

Храни спокойствие и не нарывайся. Будь незаметной на самом виду.

Муж тем временем положил в рюкзак гранаты.

– Уильям, – очень медленно и уважительно произнесла Мэтти. – Если ты взорвешь эти гранаты, не придут ли люди на шум?

– Не переживай, – ответил он. – Я буду взрывать их только в пещере.

Тут Мэтти встревожилась, не будет ли обвала или оползня. Взрывать гранату на склоне горы – идея не из лучших.

Что, если Гриффин и Си Пи будут в