– Уже вспомнил! Я знаю только, что они существуют.

– Это уже немало, Дюпон, вам остались сущие пустяки – составить список тех способов кодировки текста, которые мог использовать Жильбер де Буа-Жибо. Вечером доложите ваши соображения!

И она исчезла в раскрывшемся окне портала.

Почесав в затылке, я решил начать с более понятного – с поисков первых тетрадей дневника. Всё-таки здесь я имею хоть малое представление о том, что именно ищу. Потом чуть передохну и съем что-нибудь, а потом засяду за шифры, криптограммы и прочите ребусы.

И, кстати, если госпожа Редфилд поняла, что моя находка – это личные записки покойного, да ещё и определила, что последние строчки появились за месяц до его смерти, значит, она смогла это прочесть?

Лавиния перечитала заполненный ею формуляр, расписалась и отдала листы сотруднику архива военного министерства. Тот просмотрел документ, несколько раз кивнул и сообщил скрипучим голосом:

– Ваш заказ будет исполнен в четырнадцать часов, время работы в зале до восемнадцати часов. Прошу не опаздывать.

Положил формуляр на ползущую мимо ленту и отвернулся, полностью потеряв интерес к посетительнице. Еще пару минут Лавиния его разглядывала, потом решила не тратить время попусту.

«Итак, у меня два с половиной часа, – рассуждала она, бредя по аллее Люксембургского сада. – Можно зайти домой, пообедать, порадовать дворецкого и кухарку. Можно наведаться в магбезопасность и узнать новости. Впрочем, если бы было что-то стоящее, наверное, Равашаль бы мне сообщил. Можно заглянуть в Геральдическую Палату и попытать Лавуа на предмет того, за что же им платил бездетный и не имеющий наследников граф Буа-Жибо. Что выбрать?».

Проговаривая для себя все эти варианты, она уже отчётливо понимала, что отправится именно в ведомство маркиза Лавуа, потому что найденные в сейфе покойного квитанции не давали ей покоя.

В каких случаях гражданин Галлии оплачивает услуги герольдмейстеров? В самом простом – для разработки, изменения и утверждения герба. Это работа простая и лёгкая, тут самое главное – вовремя ограничивать претензии грядущего счастливого обладателя фамильного знака. Если бы офицеры Палаты не умели тщательно фильтровать эти пожелания, половина страны кичилась бы гербами, неотличимыми от королевских.

«Впрочем, я несправедлива, – поправила себя госпожа Редфилд. – Большая часть населения Галлии живёт безо всяких геральдических украшений, и в ус не дует. Вот нувориши, скоробогачи, миллионеры в первом и зачастую последнем поколении – те да, тех хлебом не корми, дай покрасоваться. Слава всем богам, их не так много, да и имеющиеся ведут себя относительно скромно…».

Главное же, для чего в штате маркиза Лавуа работают отличные, хваткие и умелые сотрудники – изменения в составе родов (например, в случае усыновления), проведение генеалогических расследований и составление родословных. Сюда же относились вопросы фамильной магии, передающейся по крови, а также всё, связанное с родовыми проклятиями и их последствиями. Тут можно встретить сыщиков, генетиков, магов и историков, и если уж эти герольдмейстеры ставят свою личную печать, с таким документом не станет спорить и сам король…

Размышляя обо всём этом, Лавиния и сама не заметила, как ноги принесли её на улицу Шерш-Миди, где в скромном особнячке с двумя одноэтажными флигелями по сторонам мощёного двора работала Геральдическая Палата Галлии. Она прошла через калитку, кивнув дежурному офицеру, и свернула к левому флигелю.

Секретарь Лавуа, благообразный господин с ухоженной седой бородой, привстал, когда она вошла. И с долей сожаления сообщил:

– У его сиятельства совещание. Минут двадцать ещё. Хотите кофе, госпожа коммандер?

Лавиния совершенно не хотела, но с улыбкой согласилась: она знала, что господин Клементи мало чем так гордится, как своим умением варить кофе, причём рецепт выбирает, угадывая настроение посетителя. Судя по тому, что ей подали большую чашку капучино с шапкой взбитых сливок, настроение госпожи Редфилд котировалось на шкале Магнуса Клементи где-то между «всё плохо» и «убила бы кого-нибудь»…

Через какое-то время секретарь встрепенулся, словно от неслышимого сигнала, и кивнул ей:

– Можете проходить, госпожа коммандер.

Из кабинета никто не выходил, однако маркиз Лавуа был там один. Лавиния отмахнулась от мысли, что никакого совещания не было – не та она птица, чтобы господин Клементи ей врал. К тому же, гости вполне могли уйти подземным ходом или порталом. Или нет, портал из кабинета маркиза даже его величеству не открыть? Она встряхнула головой и села в предложенное кресло.

– Иногда ты напоминаешь мне гончую, вставшую на след, – без улыбки сказал Лавуа.

– Иногда я себя так и чувствую, – согласилась госпожа Редфилд.

– И какого зайца гонишь сейчас?

– Копаюсь в тайнах Буа-Жибо.

– Там шикарная библиотека, в этом провинциальном замке.

– С неё всё и началось, – не стала спорить Лавиния. – Мой помощник изучает и составляет списки сокровищ, а я вот пришла к тебе. В сейфе покойника были расписки об оплате работы твоих офицеров.

– В самом деле, был такой запрос, – Лавуа потёр подбородок. – Вообще говоря, обязательным условием расследования была полная тайна.

– Да что уж теперь… Граф полгода как умер. Чего он хотел, расскажи? У меня куча осколков и фрагментов, из которых я пока не могу сложить цельную картину.

– Н-ну, хорошо…

Глава Геральдической Палаты щёлкнул по кристаллу вызова и сказал появившемуся в дверях секретарю:

– Клементи, вызовите мне Гоннинга. И пусть возьмёт с собой дело Буа-Жибо.

Долго ждать неведомого Гоннинга не пришлось: не прошло и пяти минут, как секретарь пропустил в кабинет высокого и широкоплечего блондина вполне нордической внешности. Тот поставил на стол коробку и вопросительно воззрился на Лавуа.

– Садись, – ворчливо приказал глава Геральдической палаты. – Расскажи коммандеру всё, что ты узнал о Буа-Жибо.

Блондин кивнул.

– Значит, Буа-Жибо… Запрос от графа поступил двадцать восьмого октября, и звучал так: «Найти всех живых потомков Франчески Гритти, родившейся одиннадцатого мая 2080 года в Венеции, умершей пятого ноября 2125 года там же в госпитале Джованни и Паоло. Проверить родство по крови указанных потомков с графами Буа-Жибо».

– И в чём была проблема, если известны все сведения о даме?

– Франческа Гритти не была замужем, – пояснил геральдист. – Умерла она при родах, не смогли остановить кровотечение.

– В Венеции? – не поверила Лавиния. – Да ладно! Там поголовно маги воды, и чтобы они не справились с такой стандартной проблемой?

Гоннинг развёл руками.

– Мы работаем с документами, госпожа коммандер. С документами, а не с населением. В бумагах всё именно так. Франческа была единственной дочерью проведитора Триадано Гритти, погибшего месяцем ранее от несчастного случая. Оставшееся после её смерти имущество было поделено между тремя кузенами из младшей ветви фамилии.