— Ах ты ж! А ну, фу! — рявкнул Данилов, отгоняя собаку.

— Так значит вот где он отравился, — констатировала я.

Мешок был большой, и лежал тут уже не первый день, судя по его распотрошенному состоянию.

— Корм премиум класса, — прочитала я на упаковке. — Кто же его выбросил? Лучше бы в приют отдали.

— Кажется, я знаю, — зло выпрямился Ярослав Алексеевич, цепляя поводок.

— Но как Ларс сюда сумел добраться? — ты же сам с ним гуляешь, разве нет?

— Не всегда. Днем собак на прогулку выводит собачья няня. Похоже назрел серьезный разговор, за что я плачу такие деньги.

Заморский праздник Хэллоуин выдался в этом году на понедельник, но корпоратив планировался на вечер пятницы. Оно и понятно. Катенька еще с утра пристала ко мне с расспросами, померила ли я то самое платье, о котором мы говорили. Какой размер, хорошо ли село. Я нехотя отвечала на вопросы, протирая пыль и искоса поглядывая на дверь кабинета Данилова.

Вчера он довез меня обратно, мы мирно распрощались, но… Меня не покидало чувство, что между нами осталось какая-то недосказанность. И вроде бы все решила для себя, но сердцу не прикажешь. Я даже думать о нем спокойно не могу. Сразу перед глазами картинка встает. Тяжко. Ой как на душе теперь тяжко. Все время будто задыхаюсь и плакать тянет, стоит подумать, что не видать мне его как своих ушей. Вряд ли его внимание что-то большее, чем мимолетный интерес, непонятно чем вызванный.

Это он меня тогда в душе увидел, возбудился. Вот и зациклило мужика, придумала я себе объяснение. Как только добьется своего и думать забудет. Все. Точка, Машка! Завязывай фигней страдать. Ты не за этим сюда ехала.

— Маааш, у тебя вид такой воинственный? Я тебя даже боюсь, — осторожно протянула Катенька.

— Разве? — я сдула с глаз выбившуюся прядку. — Ну и отлично. Могу на корпоратив не наряжаться. И так как есть натуральная ведьма, — пошутила я.

— Ты действительно на меня так в последний раз посмотрела, что… Что я решила, что это мой последний раз. Сейчас как дашь шваброй и тю-тю, — Катенька мило улыбнулась. — Ты на кого-то злишься? Что-то случилось, да? А тут я со своими шмоточными разговорами.

— Вроде того. Но злюсь я на себя. Вот у тебя бывало такое, что чувствуешь себя полной дурой и при том не понимаешь, как поступить правильно?

Я даже перестала тереть пол.

— Каждый день, — горько усмехнулась Катенька. — Понимаешь, я училась на отлично. Медалисткой в школе была и диплом у меня красный, а тут все совсем другое. Столько всяких программ и приложений и нет нормальных инструкций. Да что там? Я с кофемашиной никак не могу разобраться. Каждый раз что-то не то делаю. Ох… — она горько выдохнула. — Сейчас звонил босс. Просил забронировать ему билеты в Германию, а я что-то не понимаю. Вроде бы уже покупала, но тут что-то запарилась со всеми этими условиями… Да еще и дергают постоянно. Сегодня все как с ума сошли. Я с утра на телефоне.

В подтверждение ее слов экран стационарного телефона, включенного на беззвучный режим, замигал, и Катенька, сняв трубку, выдала заученную фразу. Я покатила тележку в кабинет.

Через пятнадцать минут я закончила, а Данилов так и не появился.

— А когда босс улетает? — спросила я хмурую Катеньку.

— Через две недели. Нет! Ну ты хоть что-нибудь понимаешь? — вспылила вдруг она, отбросив мышку.

— Давай попробую помочь? — я подошла и заглянула в монитор. — Сайты у всех разные. Некоторые работают странно. Кстати, а ты не пробовала просто по телефону забронировать?

— В голову не пришло, — ответила мне Катенька.

— А чего тете не позвонишь? Она наверняка лучше меня все знает.

— Не хочется. Мы вроде как поссорились. Да и на больничном она.

— Поссорились?

— Ага. Из-за работы. Мне не хочется этим заниматься всю жизнь, я дизайном увлекаюсь и мечтаю им на жизнь зарабатывать, а это все мне как серпом по одному месту.

— А чего тогда сюда пошла?

— Родители заставили. Но благодаря этой работе я смогу сама себе оплатить обучение там, где мне нравиться. Подкоплю немного и уволюсь.

— Понятно. Сочувствую.

Я могла понять ее чаяния. Сама находилась вроде как не на своем месте.

— Так что на Хэллоуин планируешь надеть? — вдруг спросила повеселевшая помощница.

— На Хэллоуин? — растерялась я. — Да ничего. Я не иду.

— Как это?! — Катенька даже из-за стола вскочила. — Конечно идешь!

— Да-ну! Кому я там нужна. Не уверена, что туда приглашают уборщиц.

— Маш, ну ты чего? Конечно, ты идешь. И ты нужна! Очень нужна! Мне. Я же тут нормально ни с кем не общаюсь. Вспомни, как меня обсмеяли, мне будет неловко. Нужна моральная поддержка.

— Так и ты не ходи.

— Не могу. Я обязана. Да и тетя говорит, что на первый корпоратив на новом месте всегда нужно сходить. Выпить немого или хотя бы засветиться с бокалов в руках. Сблизиться с коллективом в неформально-официальной обстановке.

— Ага. Как сказал Максим Горький, если интернет не врет, пьющий без меры вызывает у меня пренебрежение, пьющий в меру — одобрение. А не пьющий вообще вызывает у меня большое ПОДОЗРЕНИЕ: а не сволочь ли он?

Мы рассмеялись.

— Короче, Машка, не будь сволочью, сходи со мной на корпоратив и выпей фужерчик шампанского. Глядишь и перестанем быть такими новенькими.

— Я подумаю, — не стала ничего обещать я и не удержалась, спросила: — А Данилов сегодня где?

— Сказал, что у него что-то там с собакой в выходные было. Повезет обследоваться в какую-то клинику.

— Отравился бедняга, — вздохнула я.

— Ты знала, что у Данилова собака есть? — удивленно приподняла брови Катенька.

Елочки! Спалилась!

— Ага. Он как-то у меня интересовался, как пятна от чая с ковра лучше выводить и проговорился, — не моргнув соврала я, чувствуя, что краснею.

— А почему именно отравилась?

— Так собаки вечно едят все, что не приколочено. Да и приколоченное тоже.

На мое счастье, снова зазвонил телефон, и Катенька отвлеклась.

Я поспешно улизнула из кабинета, досадуя, что так глупо проболталась. Никто. Никто не должен знать, о том, что случилось в эти выходные. Никто.

На следующий день все вели себя странно.

— Босс не в духе, — шепнула едва слышно Катенька, стоило мне вкатить свою тележку в приемную.

— Что, совсем? — я удивленно посмотрела на дверь кабинета.

— Кажется, он Батрухину звонил по телефону. Не орал, но такими словами говорил, я думала окна замерзнут.