— Сомневаешься? — спросил старик, прислушиваясь к резким командам, рвущим воздух на дворе.

— Да. Все же голодные бунты проще гасить при помощи хлеба и повешенного жулья, чем заливать кровью жар ненависти. При всей любви к брату, Гудернар лишь мнит себя великим полководцем, мечтая затмить славой бога войны, даровавшего ему свое имя. Но в реальной битве…

— Реальной битвы не будет… Это всего лишь крошечный бунт в глубине лесов одного из лордов. Вот пусть и тренируется на такой маленькой войне. Ведь надо с чего-то начинать…

Кайлок вернулся к столу, поковырял пальцем в одном блюде, задумчиво поднял птичью лапу и раздраженно бросил ее обратно.

— Ты нужен мне здесь. Отправить Халефгена, и он споит всех соседей, включая бунтовщиков… Да и не королевское это дело, по первому взвизгу перепуганного идиота садиться в седло и мчаться по холоду… Будь там Дейста или Бьофальгаф, этих горлопанов уже бы вешали, не дожидаясь моей помощи. А мать Мэра успела бы прислать мне гневное письмо, обвиняя в заговоре против ее семьи и организации восстания на ее бедных-несчастных землях.

— При этом походный шатер она бы разбила на телах перебитых мятежников, — не удержался от колкости Нидс.

— Разумеется. Старая ворона способна удавить любого, кто посмеет недобро покоситься на ее надел… Поэтому пусть Гудернар собирается в дорогу. Нечего ему ходить по дворцу и ворчать вечерами, жалуясь на судьбу. Он хочет показать свои великие таланты, пройдя мечом и огнем? Пусть пройдет. А мы в довесок сунем ему в свиту побольше монахов из церкви. Туда же напросится сам лорд с приближенными. И вместо резни мы получим выезд на природу с громкими трубами и требованием сдаться немедленно, во славу богов и великого полководца…

— Но при этом ты отправляешь пять сотен солдат. И брат наверняка постарается тряхнуть казну Лэксефа по максимуму, чтобы нанять любого проходимца, способного сидеть на лошади и участвовать в облаве. И не будет обращать внимание на количество убитых в бою…

— И пусть. В следующий раз лорд будет решать проблему сам, а не бежать к нам со слезами… Пять сотен прикроют спину моему сыну. А остальное отдаю на откуп ему и богам… Пусть порадуется, помашет мечом, сорвет голос на морозе… Пусть покажет, чему он действительно научился, двигая солдатиков на картах и штудируя хроники времен Пути на Запад…

Шагнув к дверям, король на секунду задержался и буркнул с усмешкой:

— Не забудь меня поднять утром пораньше. Я хочу благословить его в дорогу. А то ведь так и умчится, забыв сказать: «Я вернусь с победой, отец!..»

Крепкий старик, похожий на широколапого тролля, мерил ногами крошечную комнату, бросая свирепые взгляды на испуганно сжавшегося за столом писаря. Не выдержав очередного мрачного всплеска глаз, сморщенный мужчина неопределенного возраста лишь пробормотал:

— Его величество примет вас, как только будет возможно! Он знает, что вы прибыли, лорд Дейста, и обязательно вызовет…

— К черту слова, — рассерженно выплюнул старик, — слова оставь болванам, которые тащат тебе подношения и глупые бумажки! А мне надо поговорить с королем, пока еще не потеряно драгоценное время!

— Конечно, уважаемый лорд, конечно, — раздалось у него за спиною, и полная женщина с огненно-рыжей шевелюрой сердечно обняла замершего старика. — Пойдемте, отец уже ждет вас. Прошу прощения за задержку, но если бы вы известили нас чуть раньше, мы бы приняли вас без промедления!

Буркнув что-то неразборчиво под нос, лорд Дейста пристроился сбоку от дочери короля и зашагал рядом, с трудом стараясь не сорваться на стремительный бег. Невпопад отвечая на вопросы Иннэте, старик думал о чем-то своем, изредка кривя зло губы и воюя с какими-то своими, глубоко спрятанными призраками. Запустив гостя в жарко натопленную комнату, женщина изобразила лицом «Поосторожнее, папа, старик явно тронулся» и закрыла дверь.

Покончив с объятиями, король усадил хозяина Ланграссена напротив себя, налил ему вина и широким жестом указал на разнообразные угощения, заполонившие небольшой стол.

— Ну, мой старый друг, что стряслось, почему на тебе лица просто нет? Надеюсь, коротышки из Фьерранлонда не отказались торговать в твоих наделах?

— Нет, Кайлок, — дернул щекою лорд Дейста. — У меня проблема другая. Отчасти семейная…

— Слушаю тебя, — враз посерьезнел собеседник.

Семейные дела — самые кровавые и жестокие. Только близкие люди способны рвать друг друга на части без перерыва, превосходя в жестокости и коварстве любого иного.

— Осенью взбунтовался один из моих бастардов. Я готовил его для службы на северных рубежах, а он уволок казну и бежал к речным крысам в таверны Сторагела.

— Разве Рэдда Каменный посмел оказать ему поддержку? — неприятно удивился король.

— Нет, этот хитрец никогда не полезет в чужую свару. Но при этом он с радостью берет золото от любого сброда, что шатается по улицам его города. В болотном клоповнике можно найти кого угодно.

— Про твоего соседа я понял. А что с бастардом?

— Ублюдок просадил все золото, наняв наемников и захватив на несколько дней старую крепость в лесу. Когда я подошел с войсками, наемники выдали мне болвана без сожаления. И я сделал ошибку… Я отправил его к гномам, на рудники. Думал, труд на благо каменного народа заставит его подумать о своем будущем…

Кайлок пригубил вино и задумался. Похоже, вариант с продажей незаконнорожденного сына на каторгу как-то не приходил ему в голову. Решив не обсуждать этот вопрос, он лишь приподнял густую бровь:

— И после рудников?..

— Бежал. Ублюдок бежал. Его видели в Сторагеле. А потом он во главе наспех навербованного отряда отправился на юг.

— На юг… — протянул вслед за гостем Кайлок. — Все пути ведут на юг…

— Да… И я прошу помощи у тебя… Если я сунусь к Лэксефу с сотней-другой конницы и арбалетчиками, он будет орать хуже бабы на сносях. А участвовать в поимке бастарда откажется категорически… Даже если этот смутьян разведет у него под задницей костер и начнет жарить пятки не только лорду, но и всей семейке…

— Готов тебя порадовать, — улыбнулся рыжеволосый гигант. — Мне писали об этом, но я не мог поверить… Значит, наши соглядатаи в этот раз не ошиблись…

— Ты о чем? — насторожился Дейста.

— Твой бастард с наемниками устроил бунт в лесах Спрэкедетты. Разорили несколько поместий, беспощадно перебили жителей. Поговаривают, что это месть за бесконечные поборы со стороны родственников и любимчиков Лэксефа, но ответ воистину кровавый и беспощадный…

— И что лорд? — Старый хозяин Ланграссена даже чуть приподнялся из кресла, так его заинтересовала новость.

— Ничего. Жалуется на судьбу и просит помощи.

— Я готов ее предоставить! — немедленно отозвался Дейста.

Король спокойно допил вино и аккуратно поставил пустой кубок на стол.