Существовало несколько вариантов такой установки: WB-81A с тремя сдвоенными, всего шесть стволов, пулеметами MG-81Z, стреляющими вперед по оси полета, WB-81B, в которой стволы пулеметов отклонены на 15 градусов вниз и WB-20 с парой 20-миллиметровых пушек MG-FF. Во всех вариантах боекомплект патронов или снарядов размещался в общем контейнере позади оружия.

Новая модификация Ju-87D-1 появилась одновременно на Восточном фронте и в Северной Африке.

Кроме мощного стрелкового вооружения, Ju-87D-1 отличался еще и довольно сильным бронированием. Летчика сзади прикрыли бронешпангоутом, 8-миллиметровой бронеспинкой и 12-миллиметровым бронезаголовником. Для защиты стрелка сзади смонтировали 8-миллиметровую бронеплиту, а снизу – бронированный пол. Блистер сделали из 50-мм бронестекла в прочной раме и скосов из легированной стали.

Также вся передняя часть фюзеляжа и радиатор были защищены броней толщиной в четыре миллиметра.

И сейчас эта крылатая сволочь неслась на советский зенитный танк на бреющем, плюясь раскаленным свинцом из всех стволов! Кроме шести пулеметов MG-81Z винтовочного калибра в подвесной установке, работали и 7,92-миллиметровые пулеметы MG-17 в крыльях «лаптежника».

Пыльные вихрящиеся трассы попаданий стремительно побежали к танку, взвизгнули, рикошетя о броню, пули выбили кирпичную крошку из уцелевшей стены дома. Даже пули винтовочного калибра были для легкого зенитного танка весьма опасны. Начальная скорость пули суммировалась со скоростью полета самолета, и это увеличивало убойность пулеметного огня «Юнкерса-87». К тому же бронированная крыша башни отсутствовала для обеспечения лучшего обзора воздушного пространства. Ее заменял откидной брезентовый верх. Сейчас он был снят, и командир танка в башне был полностью открыт сверху для огня противника.

Но, в отличие от танковой башни Т-70М, где угол наклона листов составлял 23 градуса, на Т-90 его увеличили до тридцати градусов при толщине брони в 35 миллиметров. Вообще, легкий зенитный танк Т-90, как и его «прародитель» – Т-70М, был весь «клепано-граненый». Его клепано-сварной корпус и пулеметная башня обеспечивали весьма неплохой для легкой машины уровень защиты, а вражеские пули в большинстве своем рикошетировали от «граней».

Слыша, как барабанят немецкие пули в наклонный верхний носовой лист толщиной 35 миллиметров, Степан Никифорович весь сжался, но от коллиматорного прицела взгляда не отвел. Минимальный угол возвышения для него был двадцать градусов, но проклятый бомбардировщик-штурмовик шел практически на границе этих градусов. Так что рассчитывать приходилось больше на собственный глазомер и опыт.

Педаль спуска утоплена в пол вращающейся башни зенитного танка, грохочут спаренные «ДШК», выплевывая крупнокалиберную смерть искрящимся потоком трассеров. Очереди 12,7-миллиметровых бронебойно-зажигательных пуль Б-32 и бронебойно-зажигательно-трассирующих – БЗТ вспарывали тугой воздух огненными плетьми. А в концентрических кругах коллиматорного прицела уже даже лицо немецкого пилота видно – настолько близко крылатая смерть, молотящая лопастями пропеллера упругий, спрессованный скоростью воздух.

Ширококрылая тень с черными крестами в белой окантовке на плоскостях и фюзеляже накрывает советский зенитный танк…

Рев стоит такой, что Степану Никифоровичу Стеценко кажется, что он умер и уже попал в ад!

Но все же ни глазомер, ни боевой опыт не подвели.

Два стальных монстра столкнулись в лобовой атаке – распростерший свои крылья над почти что полностью разрушенным городом, и другой – на гусеницах, за стальной броней, огнем своих пулеметов этот город защищающий. Огненные трассы пуль скрестились, словно сияющие клинки, но броня советского танка выдержала! Чего не скажешь о хваленом пикировщике-штурмовике, рожденном «сумрачным германским гением»…

Все ж много брони на самолет не навесишь по определению. Советский конструктор Сергей Ильюшин был гением, предложив совместить функции защиты и несущей конструкции. И советские металлурги и технологи были гениями – впервые в мире создали броню переменной кривизны, а не просто плоские бронепанели. Так родился «Ил-2», лучший в мире штурмовик!

А вот название «лапотник» говорит само за себя…

В итоге Ju-87D-1 с подвесной шестиствольной пулеметной установкой пронесся над «Т-девяностым» и врезался в развалины дома, подняв огромный фонтан пламени и дыма.

– Долетался, сука! – Степан Никифорович стер пот со лба и перевел стволы пулеметной установки на следующего неприятеля. Короткая очередь, и снова зенитный танк срывается с места и мчит по улице. А на том месте, откуда он только что стрелял, земля и каменное крошево взметается фонтанами под натиском смертоносного свинца и стали.

– Жми, Юра! Вперед по улице и за угол на следующем перекрестке!

Так зенитчики и танцевали аллегро со смертью – среди вздымающихся фонтанов разрывов, вихрящихся строчек пулеметных очередей и сполохов дульного племени собственных крупнокалиберных «ДШК». Только так можно было выжить в этом аду.

Авианалет закончился, оставшиеся «лаптежники», гудя и срываясь на высокие нотки, уходили на запад. Оседала поднятая взрывами пыль, понемногу рассеивалась дымная пелена.

Зенитный танк, захлебываясь единственным работающим мотором, отполз под защиту кирпичных завалов.

К танкистам подошел, пригибаясь, майор Валентинов.

– Ну, зенитчики, ну, молодцы! Хорошо поработали! От лица командования объявляю вам благодарность!

– Служим трудовому народу!

Степан Никифорович отсоединил колодку провода переговорного устройства рации и стащил с головы танкошлем. Потом, кряхтя, выбрался из открытой башни.

– Нам на ремонт надо, один из двигателей поврежден. И боекомплект на исходе.

– Хорошо, я свяжусь со штабом полка. Хотя нам такого зенитного прикрытия будет не хватать…

– Ничего, товарищ майор, сюда «лаптежники» теперь долго не сунутся!..

– Это точно…

– У меня просьба, товарищ майор.

– Слушаю…

– Распорядитесь выделить нам хотя бы три десятка крупнокалиберных патронов. Диски перезарядить.

– Н-да… У самих – негусто, но для вас найдется.

– Спасибо.

Вскоре подошло подкрепление. Три танка Т-70М и «полуторка» с зенитным крупнокалиберным пулеметом «ДШК» в кузове. Легкие танки заняли позиции и замаскировались. Такое подкрепление было сейчас весьма кстати.

А что касается легкого танка Т-70М, то мнения о нем в армии были самыми разными, а зачастую и вовсе противоположными. Например, командир 1-го танкового корпуса генерал-майор Михаил Ефимович Катуков во время приема у Иосифа Сталина на вопрос о том, как воюют наши танки, сказал о Т-70 следующее: «Легкий танк Т-70 имеет более солидную броневую защиту – имелось в виду по сравнению с Т-60, вооружен 45-миллиметровой пушкой, на нем установлены два автомобильных двигателя. Но он только начал поступать на вооружение и пока себя ничем особенным не проявил. Одна канитель с ними, товарищ Сталин».