кроху, сама того не желая? Ужасно, конечно, когда кукушка так отъезжает и человек невменяемым становится. Какие же мы, люди, хрупкие существа. И так жалко этих девчонок. И Мариэллу, и Софи...

 Интересно все же, что стало с отцом девочки? Куда он исчез из поля зрения Мариэллы? Не хотелось бы с ним однажды столкнуться нос к носу. Он-то не в курсе, что Мариэлла уже не та, и небось начнет...

 Ладно, что тут гадать. Выжить бы, втянуться.

 Не знаю, что нахимичила и намагичила Мариэлла, какими препаратами она накачала свое тело, что внушила моей душе при переносе, но я вот только сейчас более-менее начинаю приходить в себя и ужасаться произошедшему. Да и то как-то вяло.

 А ведь моему характеру это совершенно не свойственно. Я вовсе не фаталист, не склонна сидеть сложа руки, ныть и философствовать о произошедшем. Из чего делаю вывод, что я очутилась в теле, напичканном магическими транквилизаторами по самую макушечку. Как в старой-старой сказке, когда зачарованная Марья-искусница[6] с пустым взглядом постоянно говорит: «Что воля, что неволя — все равно».

 И хотя я начала спешно решать проблемы, что как раз в моем духе, но отчего-то не впадала в истерику от самого факта моего нахождения в другом мире. Вот даже сейчас — размышляю об этом, но как-то индифферентно. Мол, ну да, другой мир. А я ничего не понимаю. Магия какая-то, которую я теперь вроде как знаю, но строго в заданных моему персонажу рамках. Я в теле другого человека. Бывает. Надо жить дальше.

 Ну вот не получается иначе. Может, и хорошо.

 О! Я ощущаю себя персонажем некоей игры. Вот, хороший образ пришел в голову. Словно все понарошку, в заданных игровых сценариях. И хотя умом понимаю, что все по-настоящему, я действительно вляпалась в это вот все, но...

 В общем, прорвемся. Всегда со всем справлялась и не ломалась, как бы паршиво жизнь ни складывалась, и сейчас справлюсь. Могло и хуже случиться. Вдруг я там, дома, вообще умирала, а меня вжих — и сюда, еще один шанс прожить жизнь иначе.

 И угодила задорно... Уж попасть, так в преподы.

 Утро первого рабочего дня второй недели началось с известия, что прибыл новый ректор.

 — Наконец-то! — это было единогласное мнение преподавательского состава.

 И не только. Об этом же шептались и остальные сотрудники университета. Похоже, никто не знал, чего ждать от нового руководства, и на всякий случай опасались. И если честно, мне кажется, совершенно заслуженно. Не знаю, как было при прежнем начальстве, но сейчас бардак.

 Нормально учебная сетка не сформирована, о чем думают деканы и почему так по-дурацки проставлены мои часы, не знаю. Внятной программы нет, мне озвучили, мол, сами давайте, вот вам учебники, вот методички, вперед. Это то, что осталось от прежнего преподавателя, на этой основе думайте. Но там такие методички, что даже я, человек из мира без магии и алхимии, понимаю, что это туфта полная. Сама вот только пока не умею и не знаю, как правильно сделать новые учебные планы. Импровизирую, как могу.

 Кому из деканов с какой кафедры я подчиняюсь, тоже не сказали. Похоже, они и сами не знают. И болтаюсь я ни там, ни сям. Вроде и предмет у меня непрофильный, и к кафедре я ни к одной не приписана. А кто тогда мой босс, неясно. Сам ректор? А ректора-то и нет.

 Из всего этого напрашивается странный вывод, что мадам, работавшая до меня, вообще особо себя не утруждала, а контроля над ее работой не было. И работала ли она вообще? Может, чья-то любовница и ее держали за красивые глазки, а предмет так... лишь бы был и хоть видимость какая-то соблюдалась? Непонятно, короче. Но я ждала нового ректора, чтобы он навел порядок.

 Не то чтобы это все было совсем уж плохо, но хотелось бы ясности. А то ведь анархия — это хорошо лишь до первых проблем. А в том, что они рано или поздно возникнут, я не сомневалась ни секунды. Совсем скоро кто-то из студентов сделает попытку меня прощупать, попробует не учиться и не сдавать положенные зачеты или курсовые. Девушки начнут стервозничать и вставлять мне шпильки. Это неизбежно. А парни, многие из которых практически ровесники Мариэллы, начнут волочиться. Я ведь не слепая, замечаю взгляды и тех, и других.

 Это мне удалось их просто ошеломить в первые дни, и они присматриваются. Так уж устроены люди, ничего с этим не поделаешь. И неважно, магический это мир или техногенный, как Земля. Учитывая все это и то, что я в статусе матери-одиночки с рожденным вне брака ребенком, хотелось бы четкой позиции руководства относительно моей персоны и четкого рабочего режима.

 — И что же новый ректор? Кто-то уже успел с ним пообщаться? — спросила я.

 Левой рукой я держала бутылочку и кормила Софи, а правой сама быстро завтракала.

 — Секретариат и канцелярия. Их подняли с утра пораньше, и они все утро бегают с выпученными глазами, словно виверной покусанные.

 Я хмыкнула. Еще бы. Видела я тот творческий беспорядок, что творился в этих двух местах. При стареньком ректоре, который все забывал, они себя не особо нагружали. Пыль, бардак, кучи папок и бумаг на столах. Как они вообще там что-то умудрялись находить, мне неясно.

 — Да-да, Мари, — правильно поняли мои эмоции коллеги. — Бедным дамам предстоят «веселые» дни. Это вы еще в архив не спускались. Вот где хаос и бездна.

 Занятия я решила вести как обычно, следуя странной методичке и собственному разумению.

 Мои хвостатые и ушастые студенты успешно справились с изучением и приготовлением антидота. Некоторые не с первой попытки, но все же сделали все до единого, чем порадовали. И сегодня четвертый курс снова ждал от меня чуда.

 — Маэстрина, а вы нас сегодня чем-то будете угощать? — с ехидной улыбкой громко спросил рослый детинушка с галерки. — Я бы не отказался, чтобы что-нибудь выросло... — И он выразительно подвигал бровями.

 Его приятели заржали, а девушки зафыркали.

 — Нет, Ди́ппель, сегодня у вас ничего не вырастет, — невозмутимо ответила я. — А хотя... Идите-ка сюда. Будете моим подопытным кроликом.

 — Маэстрина, ну какой же я кролик? — вальяжно встал и начал спускаться к моей кафедре. — У меня даже хвост был