Осинового кола при мне нет, зато есть верный крепкий нож, и я точно знаю, что он как минимум не хуже. А потому – рубиться либо до финального вдоха, либо до победного завершения. В конце концов, сколько бы ни навалилось тварей, рано или поздно они закончатся. Или я просто допущу последнюю в этой жизни ошибку.

Она может произойти в любой момент. Неизбежность нависает надо мной, как выступающая глыба над дорогой, вьющейся средь скал, и норовит вот-вот обрушиться. Трещина меж неустойчивым камнем и всей скалой достигает критического размера, осколок отделяется, и начинается падение.

На очередном отрезке пути меня подкарауливает коварный участок ИФП. Я успеваю его засечь каким-то нарождающимся интуитивным чутьём, но полностью поменять траекторию не в состоянии, только немного шатнуться в сторону успеваю. Этого недостаточно, и меня тянет обратно, властно сдувая потоком воздуха, будто невесомую пушинку. Я чудом хватаюсь одной рукой за обломок мраморного креста и до такой степени вцепляюсь, что костяшки пальцев белеют.

За гранью физических возможностей я сопротивляюсь чудовищному ветру, уподобляясь хрупкой деревянной лодочке, усердно противящейся неумолимо сносящему её течению реки.

На миг, но только на один-единственный, всасывающий поток чуть слабнет, и я это использую для толчка вперёд. Вырвавшись, обнимаю остаток мраморного памятника обеими руками, как дражайшего на свете друга… воздух рвёт меня с новой силой, не оставляя попыток утянуть. Притяжение ненормального пространства кажется непреодолимым, но мне всё-таки удаётся обхватить памятник ещё и ногами.

Задыхаясь, я стремлюсь прильнуть к хладной поверхности каждой клеточкой своего тела и только молюсь, чтобы мраморный столб не выломился из земли…

За мной вспыхивает огненное зарево. Пылающий шар диаметром в несколько метров образовывается в нескольких шагах позади меня, вынуждая преследовавшую меня нечисть отпрянуть и прыснуть во все стороны. Спину мне обжигает открытым пламенем. Но я уцелеваю! Тянущего потока воздуха больше нет.

Помятый, обнимая бывший крест с обломанными перекладинами, я сползаю вниз и отпускаю наконец памятник. Спасибо ему, не сломался! Опалённая земля дымится, но стремительно остывает. Поднимаюсь и на автомате, как чистый зомби, плетусь прочь, с неимоверным трудом соображая, изнемогая от множественных повреждений и обезвоживания.

Наяву ли, в бреду ли вижу, подобно измождённому бродяге, узрившему в пустыне мираж, – за бескрайними могильными плитами вздымается едва различимое сооружение. Склеп. До него вроде не так уж далеко… И он сойдёт за укрытие. Или хотя бы в качестве оборонительной позиции, как бы смешно это ни выглядело в моём положении. Если, конечно, там жертву не подстерегает новая монстрическая напасть…

Легка на помине!

Сверху обрушивается организм, похожий на человеческий. Затуманенным сознанием кое-как определяю, что это тощий, обросший серой шерстью гуманоидный тип с двумя клыками, пятью… или шестью глазищами, они светятся зелёным, и крылья у него как у летучей мыши, только во много раз больше, размером с летательные приспособления Ангела из «Людей Икс». А спикировал урод по мою душу, похоже, с небес… Ну, ежели здесь и такие образцы водятся, мне совсем недолго осталось… ручонками махать и ножками перебирать. Вот так донельзя грустно оцениваю я свои перспективы.

Но тут же выскакивает непредвиденное обстоятельство.

Фортуна вновь выступила на моей стороне! А суть в том, что между мной и этим монстром случайно подвернулась моя сума.

Я шёл не вперёд, оказывается, а в обратном направлении – и в аккурат притащился к ней и винтовке. Разумеется, никаким барьером мой мешок для вещей послужить не сможет, и заслониться им одним от смерти не выйдет при всём хотении… Но там внутри спрятана круглая штука, которую я подобрал позавчера.

Жуткое создание, будто командированное сюда прямиком из детских страшилок, напоминает Морбиуса из вселенной комиксов «Marvel». Похоже на прямоходящую комбинацию человека с волком и вышеупомянутой летучей мышью. Оно вцепляется в мою сумку, и стоит монстру коснуться, как оттуда вырывается мощный свет!

Такой я уже видел, только сейчас – намного ярче.

Луч бьёт в чудовище и заодно мне в глаза. Что стряслось после, я не воспринимаю, содержимое моей черепной коробки трясётся, как при качке на судне во время десятибалльного шторма. Я куда-то проваливаюсь, и боль делается незначительной, начинает растворяться, вселенную заполоняет густой мрак.

…Вечное забвение одолевает, как обычный сон, утоляя боль и жажду, унося меня прочь от тягот бренного существования, отменяя надобность найти ответы на все вопросы… Но я говорю НЕТ. Точнее, произносить я ничего не в силах, даже мысленно, настолько «обесточен».

Скорее, отрицающий вердикт огласил бесплотный дух, направляющий меня; нематериальный, но на удивление твёрдый стержень характера внутри. И я возвращаюсь сюда, в грязь и боль, раскрываю глаза и смотрю, что поблизости творится.

А стряслось вот что. Та светящаяся штукенция, возмутившаяся прикосновению зеленоглазого гибрида, при достаточном внешнем воздействии на неё застилает всё вокруг непроглядным сиянием на какой-то период; одновременно в приличном радиусе она воздействует чем-то вроде ультразвука или излучения в другом диапазоне.

Очень многие из тех, кто пытался меня настичь, как оказалось, чувствительны к его воздействию, потому что сейчас их тела усеивают пространство вокруг меня.

Ну, может, и не ультразвук, я не знаю достоверно. Но столь удачно подобранный мною чужеродный предмет, обладающий фантастическими свойствами, основную массу неприятелей на время вывел из строя, это факт. И даровал мне некоторую фору.

Хотя они, эти твари, стремящиеся расправиться со мной, уже очухиваются, и мне надо поторопиться, чтобы не упустить отвоёванный у небытия интервал. Сколько ж я их уже покрошил, а им всё мало… Гляжу туда, где находится склеп. Или это строение возводилось из других соображений; ведь я лишь предположил, что склеп.

После вспышки в глазах мелькают посторонние пятна и точечки, штрихи окружающего искривляются. Поэтому трудновато углядеть постройку. Но я старательно фокусируюсь, и зрение постепенно возвращается в норму, и предполагаемый склеп вновь получается заметить.

До него совсем недалеко. Доберусь быстро, если на дистанции не попадутся изменки и если банально хватит подаренной форы. Нацелившись на возможное укрытие, я поднимаю свой организм вверх усилием воли.

Уверен, что прикладываю к этому процессу не меньше усилий, чем барон Мюнхаузен, когда вытаскивал себя за волосы из болота, если такое действительно было, а основания верить есть, причём весомые, ибо «барон Мюнхаузен никогда не врёт»!

Отделяющее от укрытия расстояние относительно недлинное, но когда я начинаю двигаться, чудится, что оно нескончаемо. Финишная прямая самая тяжёлая, и только я знаю, каких неописуемых стараний мне стоил этот этап пути до строения, олицетворяющего надежду.

Но вот наконец я толкаю вполне целую дверь и вваливаюсь внутрь. Точно, действительно склеп, в этом не ошибся. Внутри очень мрачно и сыро. Я достиг своеобразной контрольной точки, но растекаться «на расслабоне» не стоит: до границы кладбища ещё прилично, а нечисть обязательно привалит сюда, когда оклемается, очевидно, это лишь вопрос времени.