первое впечатление о женщине наверняка окажется ошибочным. Впрочем, он все-таки посмотрел на мисс Дакос, так как ему предстояло с ней побеседовать, после чего поинтересовался, предала ли ей миссис Брунер содержание разговора со мной.

Сара Дакос казалась не столь оживленной, как при нашей первой встрече, а ее ореховые глаза потускнели. Миссис Брунер заявила мне, что мисс Дакос просто болтала, и, быть может, сейчас, оказавшись на допросе у Вулфа, Сара поняла, что сболтнула лишнего. Она ответила «да», миссис Брунер ей все рассказала.

Вулф, часто моргая, уставился на девушку. Освещение в ресторане было хуже, чем у нас дома, а кроме того, глазам Вулфа сегодня и так пришлось нелегко.

— Меня интересует исключительно Моррис Элтхауз, — произнес Вулф. — Вы его хорошо знали?

— Да нет, не очень, — покачала головой мисс Дакос.

— Вы ведь жили в одном доме.

— Ну… в Нью-Йорке это абсолютно ни о чем не говорит, как вам, должно быть, известно. Я переехала туда около года назад, а когда мы однажды столкнулись внизу в холле, то вспомнили, что уже встречались раньше: у миссис Брунер, куда Элтхауз приходил с неким Оделлом. После этого мы иногда обедали вместе — возможно, два раза в месяц.

— И это не переросло в более близкие отношения?

— Нет. Независимо от того, что вы понимаете под «близкими отношениями». Мы не были близки.

— Тогда все понятно и можно переходить к сути дела. Итак, вернемся к вечеру пятницы, двадцатого ноября. Вы в тот вечер обедали с мистером Элтхаузом?

— Нет.

— Однако вы выходили из дому?

— Да, я была на лекции в Новой школе.

— Одна?

— Вы совсем как мистер Гудвин, — улыбнулась Сара. — Вам непременно нужно доказать, что вы детектив. Да, я была одна. На лекции по фотографии. Я интересуюсь фотографией.

— В котором часу вы вернулись домой?

— Около одиннадцати вечера. Без десяти одиннадцать. Я собиралась послушать одиннадцатичасовые новости.

— И что было потом? Постарайтесь восстановить события как можно точнее.

— Да тут и восстанавливать-то особо нечего. Я вошла в дом, поднялась на второй этаж, открыла дверь своей квартиры. Сняла пальто, выпила воды и уже начала раздеваться, как вдруг услышала на лестнице чьи-то шаги. Крадущиеся шаги. И мне стало любопытно. В нашем доме только четыре этажа, женщина из квартиры на верхнем этаже была в отъезде — уехала во Флориду. Тогда я открыла окно и, высунув наружу голову, увидела, как из парадной выходят трое мужчин, идут налево и поспешно сворачивают за угол. — Она развела руками. — Вот и все.

— Кто-нибудь из них слышал, как вы открывали окно? Никто из них, случайно, не посмотрел наверх?

— Нет. Я открыла окно до того, как они вышли на улицу.

— Они переговаривались между собой?

— Нет.

— А вы их узнали? Хотя бы кого-нибудь из них?

— Нет. Конечно нет.

— Слово «конечно» совершенно лишнее. Значит, вы никого не узнали.

— Да.

— Вы смогли бы их опознать?

— Нет. Лиц я не видела.

— Вы заметили какие-либо характерные особенности? Размер, манеру ходить?

— Ну… нет.

— На самом деле ничего не заметили?

— Ничего.

— А потом вы легли спать?

— Да.

— Когда вы вошли в квартиру, но еще до того, как услышали шаги на лестнице, не услышали ли вы каких-либо подозрительных звуков из квартиры мистера Элтхауза?

— Абсолютно никаких звуков. Ведь я не стояла на месте. Снимала пальто, убирала его в шкаф, открывала кран и пропускала воду, чтобы она была похолоднее. А на полу его комнаты толстый ковер.

— Выходит, вы бывали в его квартире?

— Несколько раз, — кивнула она. — Три или четыре раза. Пропустить по стаканчику, перед тем как идти на обед.

Мисс Дакос недрогнувшей рукой взяла чашку. Я сказал, что кофе совсем остыл, и предложил налить более горячего, однако она отказалась. Вулф тоже налил себе кофе и сделал глоток.

— Когда и как вы узнали, что мистера Элтхауза убили? — спросил он.

— Утром. По субботам я не работаю и обычно сплю допоздна. Айрин, уборщица, принялась колотить в мою дверь. Где-то после девяти.

— Так это вы позвонили в полицию?

— Да.

— Вы сообщили им о том, что видели троих мужчин, которые выходили из дома?

— Да.

— Вы сказали им, что приняли их за агентов ФБР?

— Нет. Это не то чтобы… это было… полагаю, я была в шоке. Я никогда прежде не видела мертвого тела… разве что в гробу.

— А когда именно вы сказали миссис Брунер, что, по вашему мнению, это были люди из ФБР?

Мисс Дакос задумчиво зашевелила губами, на секунду засомневавшись:

— В понедельник.

— С чего вы взяли, что они из ФБР?

— Они выглядели как агенты ФБР. Молодые… накачанные. Ну и походка.

— Вы ведь говорили, в их походке не было ничего особенного.

— Да, говорила. Но это не было… Я бы не назвала ее особенной. — Мисс Дакос закусила губу. — Я знала, что вы меня непременно спросите. Полагаю, самое время признаться… Полагаю, я сказала так в основном потому, что знала о ненависти миссис Брунер к ФБР. Слышала, как она говорила о той книге. И я подумала, ей понравится… Я имею в виду, мои слова совпадали с тем, что она испытывала к ФБР. Мистер Вулф, мне неприятно в этом признаваться. Конечно неприятно. Я понимаю, как это все звучит. Надеюсь, вы не выдадите меня миссис Брунер.

— Только если это будет для пользы дела. — Вулф взял чашку, допил кофе, поставил чашку на стол и посмотрел на меня. — Арчи?..

— Пожалуй, осталось два мелких момента. — Я в свою очередь посмотрел на Сару; ее ореховые глаза сразу потемнели. — Копы наверняка спрашивали вас, когда вы в последний раз общались с Элтхаузом. Так когда это было?

— За три дня до того… До той пятницы. Во вторник утром в холле. Мы поболтали минуту-другую. Случайная встреча.

— А он рассказывал вам, что пишет статью о ФБР?

— Нет. Он не любил распространяться о своей работе.

— Когда в последний раз вы проводили время вдвоем? Ходили на обед или куда-нибудь еще?

— Точно не помню даты. Около месяца до того. Как-то раз в октябре. Мы обедали вместе.

— В ресторане?

— Да. «Джерриз джойнт».

— Вы знакомы с мисс Мэриан Хинкли?

— Хинкли? Нет.

— Или с неким Винсентом Ярмеком?

— Нет.

— А с Тимоти Куэйлом?

— Нет.

— Элтхауз когда-либо упоминал эти имена?

— Насколько я помню, нет. Хотя все может быть.

Я выразительно поднял брови. Вулф наградил мисс Дакос долгим взглядом, после чего, выразительно хмыкнув, заявил, что ничего полезного сегодня не извлек, а значит, вечер прошел впустую. Тогда я сходил за пальто нашей гостьи и помог ей одеться. Вулф остался