не нужно переступать через себя, чтобы яркой.

— Спасибо, — мне правда становится легче от слов Генераловой. Не уверена, что завтра проснусь другим человеком, но по крайней мере теперь мне есть о чем подумать. Как будто и без этого мало мыслей.

— Не за что, — она улыбается, получив сообщение. Пока Иляна отвечает, я рассматриваю её счастливое лицо. К гадалке не ходи, итак понятно от кого оно

— Генералова, ты такая хорошая. Почему ты дружишь со мной?

— Почему? Не знаю. Ты умеешь дружить, хранить секреты, нам есть о чем поговорить.

— Но я ведь категорически против твоей дружбы с Федей.

— И что? У тебя же может быть свое мнение и оно не обязательно будет совпадать с моим.

— А как ты относишься к тому, что на вас смотрит вся школа и обсуждает за спиной, что вы не пара?

— Мне все равно. Я хочу, чтобы хорошо было мне, на остальных плевать.

Иляна действительно так думает. Она живёт для себя. А вот я так не умею. Мне важно, что обо мне подумают или скажут. Я изучаю потолок и люстру, интересно это врождённое качество, или можно выработать в себе такой пофигизм?

— Жаль, что я не умею думать так же.

— Это не сложно. Попробуй забить на чужие слова.

— Как у Светы дела с Бондаревым? — я меняю тему и задаю интересующий меня вопрос.

— Никак. Он постоянно меняется, то общается, а то, наоборот, словно и не замечает. Её это бесит. Но, знаешь, когда ты чего-то очень хочешь, а оно не идёт к тебе в руки, это нужно еще больше. Вот и у Светы уже просто навязчивая идея.

— Ясно, — я отворачиваюсь, чтобы Иляна не видела моей радости. В принципе мы со Светой в одинаковом положении. Хотя не совсем. С ней Бондарев хотя бы общается, а меня он в последнее время просто игнорирует.

— А почему ты вдруг интересуешься у меня?

— Со Светой мы почти не разговариваем. Могу же я просто задать вопрос?

— Можешь, — она всматривается в моё лицо, словно ищет подвох. Но я слишком опытный боец, поэтому прячу все свои мысли и чувства под маской безразличия. — Ты обижена на неё?

— Нет. Просто навалилось столько всего. Давно мы не собирались втроём. Надо исправить.

— Тогда, ты же не обидишься, — Иляна виновато улыбается. — Света записала тебя на сборы. Я не смогу поехать, ты же знаешь.

— На что тут обижаться?

Это абсолютно безобидное мероприятие, физрук устраивает раз в год выезд в спортивный лагерь. Там и делать-то ничего особо не нужно. Судя по выражению лица Генераловой где-то есть подвох

— Просто в этот раз Игорь Борисович берет баскетбольную команду с ночёвкой, а тех добровольцев, кто поедет с ними, гонять будет по полной. Так что отсидеться не получится.

— И когда? — спрашиваю упавшим голосом.

— В следующие выходные.

Ну супер. Бег и остальная физическая нагрузка — мелочи в сравнении с тем, что там будет и Бондарев и Ястребов одновременно.

Глава 21

Богданова проходит по коридору, а я невольно провожаю её взглядом. Она разговаривает по телефону и улыбается. Когда Алена не строит из себя королеву класса, она преображается. Вот и сейчас, с виду обычная девчонка в школьной форме, а по факту центр притяжения. Моего так точно.

Она поднимается по лестнице, а я все так же изучаю её со спины. Волосы убраны в высокий хвост, маленький рюкзак, коротенькая юбочка открывает обзор на длинные ноги.

— Челюсть подбери, — Ястребов подходит со спины. Откуда он здесь нарисовался? Да ещё один, без сопровождения.

— У тебя паранойя. Выпей таблетку, — я достаю учебник по химии. Через двадцать минут идти на пересдачу контрольной, которую я пропустил из-за болезни, а я последний раз читал параграф недели две назад. Не то, чтобы это сильно поможет мне, но это лучше, чем разговаривать с Ястребом.

— Забудь про Богданову, понял? — Саша не отстает. Я слышал, что они расстались (весь лицей в курсе, просто я делаю вид, что мне не особо интересно), и даже своими глазами видел, как он катался с Сидоровой за ручку, видимо ожидая от Алены ответной реакции. А она просто встала и ушла, будто ей все равно.

— Как не понять. Ты говоришь довольно чётко.

Мне хочется подразнить его. Я и без выпендрежного мажора прекрасно знаю, что у нас с Богдановой мало общего.

— Ещё раз увижу, как ты смотришь, разобью тебе лицо, — он переходит к угрозами. Нашёл, чем испугать. У меня уже был разрыв связок, перелом руки, сотрясение мозга, не считая ушибов и синяков. И большую часть травм я получил в драка.

— Кажется, кого-то жёстко отшили? — надо остановиться, но я наслаждаюсь процессом. Уже не скрываю своей радости. Ей плевать на него, вот он и бесится.

Ястребов хватает меня за воротник, глаза горят ненавистью. Кто-то не сдержался.

— Давай не здесь. Тут везде камеры, а вот за углом никто не увидит, — посмотрим кто кого. — Или ты один не ходишь?

Он ненавидит меня за то, что я есть. А я его за то, что у него, в отличие от меня, есть шансы быть с Богдановой.

— Пошли, — Ястребов ведется на мою провокацию.

Мы выходим на улицу без курток. Декабрь в этом году морозный, но я не чувствую холода. Иду следом за Сашей ни капельки не напрягаясь.

Стоит только зайти за угол, как в висок прилетает кулак. Ощутимо. Сам виноват. Задумался и отвлёкся. Ястребов довольно улыбается, он замахивается, чтобы нанести новый удар. Но преимущество закончилось, я в своей стихии, ныряю ему под руку и завожу её за спину. Ногой под колено и локтем в спину, и вот уже мажор на холодной земле. Не зря отец водил меня на борьбу в детстве. Вся моя злость вдруг куда-то исчезает. Это ведь все равно ничего не изменит, сколько бы раз я не побеждал Ястребова, в драке, или в спорте.

— Побежишь жаловаться?

— Еще чего. Не думай, что это конец, — Саша, в отличие от меня, становится еще злее.

Я возвращаюсь в лицей, не проверяя идёт Ястребов за мной, или нет.

— Бондарев, тебе нужно особое приглашение? — в холле у расписания стоит завуч. Я поворачиваюсь правым боком, чтобы она не увидела распухший висок. Все таки удар был довольно приличным. — Контрольная сама себя не исправит.

— Я как раз иду, — как хорошо, что я её встретил, как-то я уже и забыл про пересдачу.

А Людмила Кирилловна ни за что не упустит шанс поставить лишнюю двойку.