Старуха опять вздохнула. Дальше Петя знал, спасибо Михалычу.

— Я ж говорю, не слушай. И говорить с ними — последнее дело.

— А слышал уже чего, нет? — нервно спросила старуха.

Петя признался, что слышал.

— Ох, плохо. Раз ты их слышал, то и они тебя. Не отстанут теперь. А хуже всего, если покажется кто из них. Увидишь, в глаза ему посмотришь — пиши пропало. Утянет за собой. Многих утянули.

— Съезжать тебе надо отсюда, — подвел итог Коля, дымя вонючей папиросой.

Работалось Пете после такого плохо. На вопросы отвечал невпопад, не те данные ввел… Хорошо, хоть сам заметил вовремя, исправил. Вместо обеденного перерыва взялся звонить по объявлениям.

А когда закончил переговоры, совсем приуныл. Где требовали предоплату за полгода, где цена на сайте оказалась занижена, а по факту была неподъемной, а в одном месте хозяин был явно нетрезв, никак не мог понять, что Пете от него нужно.

Петя позвонил хозяйке комнаты, попытался вернуть деньги, которые заплатил за месяц: ему пришло на ум, что можно пока в хостеле пожить и поискать комнату. Но Валентину Васильевну на кривой козе не объедешь, как она сама сказала.

— Ты комнату видел, когда снимал? Видел. Свет, вода, техника, мебель — все, как договаривались? Да. Так какие ко мне претензии? Тебе мерещится, может, спьяну, а я виновата? Глупости разные поменьше слушай и нервы подлечи.

Вот и весь сказ.

Петя уже отчаялся, не зная, где искать выход, но тут позвонила мама.

— Слушай, ты только не подумай, что я вмешиваюсь и пытаюсь давить, но, мне кажется, я нашла для тебя лучший вариант. Комната, которую ты выбрал, конечно…

— Что? Как? — не поверил своим ушам Петя, боясь обрадоваться раньше времени. А мама, решив, что он сердится, принялась торопливо объяснять:

— Ты помнишь тетю Лену? — Это была мамина школьная подруга. — Она уезжает на полгода в Москву, по работе, переживает за квартиру. Она же одинокая, присмотреть некому… В общем, спрашивает, не хочешь ли ты у нее пока пожить? Район хороший, квартира отличная, двухкомнатная. Будешь квартплату только оплачивать. Счета надо забирать, присматривать за хозяйством, цветы поливать, кот у нее еще, Барон.

— Кот, — автоматически повторил Петя, не веря, что все вот так просто решилось.

— Он спокойный, кастрированный.

Да хоть десять котов! Лишь бы не бесы, что являются по ночам!

— Хорошо, мам, я согласен.

Мама порадовалась, решили, что Петя переедет через три дня: тетя Лена улетает в столицу, а он заселяется. Вечером Петя сходил, посмотрел, что и как, получил от хозяйки инструкции. Господи, счастье-то какое, и чистота-красота, и простор, и никаких стариков с их ужасами, никакой нечисти. Кот Барон смотрел круглыми зелеными глазами — оценивал нового жильца.

Договорившись обо всем, Петя возвращался в общагу в отличном настроении. Здорово, что тете Лене понадобилось в Москву! А когда она соберется обратно, Петя спокойно подыщет новое жилье, время есть.

И даже тот факт, что придется провести в страшной общаге еще две ночи, не особо тревожил. Люди годами живут — и ничего. Тем более он знает, что делать: сидеть ночью у себя, дверь не открывать, в коридор не соваться. А главное, ничего не слушать.

Первая ночь так и прошла. Петя даже выспаться умудрился.

А вот на последнем рубеже, отделявшем его от нормальной жизни без нечисти и ее проделок, споткнулся.

Сделал все, как надо: наушники, запертая дверь, стул возле нее, ночник. Заряда на телефоне было мало, и Петя поставил аппарат заряжаться. Забаррикадировался в комнате, лег, включил музыку.

А среди ночи проснулся: темнота была такая же оглушающая, плотная, как тишина.

Петя пощелкал выключателем, однако лампочка в ночнике не зажглась. Электричество вырубили — бывает такое, вдобавок фонари за окном погасли, а потому в комнате было черно, хоть глаз коли.

Но это все ничего. Хуже то, что телефон окончательно разрядился и умер, поэтому и музыка смолкла. Который час, интересно? Далеко до утра? Петя вытащил из ушей наушники, положил на тумбочку рядом с бесполезным телефоном.

Вся ночь впереди, а защититься от нее и тех, кто в ней бродит, нечем. Словно в подтверждение, раздался тихий шорох, а следом — женский голос запел, старательно выводя каждую ноту. Слова были знакомые, но общий смысл непонятен: какое-то церковное песнопение.

Петя, обливаясь потом от страха, лежал и слушал. Пели совсем рядом, за картонной дверью. Потом пение внезапно оборвалось, и изменившийся голос, скрипучий и сухой, как камыш у болота, проговорил:

— Дай хоть посмотрю на тебя. Выходи к папке, не бойся, Петюша.

Петюша. Мама говорила, отец называл его так, пока жил с ними.

Пока не ушел, когда Пете исполнилось года четыре.

Он вскинулся на кровати, предостережения разом вылетели из головы.

— Ты не мой отец, — сказал Петя, позабыв о том, что с бесами нельзя говорить.

Существо за дверью хмыкнуло.

— Как не твой? — Внезапно голос сделался плаксивым. — Помер я, Петюша. Уж пять лет как помер. Пил крепко, замерз в сугробе. А нам, таким, кто жизнь свою напрасно прожил, по дурости смерть принял, после смерти покоя нету. И вас с мамкой обидел. Вот и скитаюсь. Нашел тебя.

Петя до крови прикусил губу. Привычный мир перевернулся с ног на голову. Мертвый отец, которого он не помнил, явился к нему промозглой осенней ночью. Или не отец, а потустороннее существо, которое им прикинулось.

— Поздороваемся, Петюша, — уговаривал голос за дверью. — Искал тебя, искал… Думаешь, легко было?

Петя встал с кровати и на цыпочках подошел к двери. Существо снаружи кажется, приободрилось, в тоне зазвучало предвкушение. Так голодный пес переминается с лапы на лапу, поскуливая от нетерпения в ожидании мясной похлебки.

— Я тебе не открою, — сказал Петя. — Не старайся.

Существо зарычало и навалилось на дверь. Та затрещала, но выдержала. Следом посыпался град ударов: по ней колотили кулаками.

— Убирайся! — заорал Петя и прижал ладони к ушам.

Так и стоял, пока звуки не стихли. Сколько времени прошло, он не знал.

Внезапно ночник затрещал и включился. Фонари за окном тоже зажглись. Снова цивилизация, мир опять стал нормальным. Петя метнулся к телефону, который снова начал заряжаться, и увидел, что сейчас три часа ночи.

Еще немного — и наступит утро.

— Петька, ты как там? — снова раздалось из-за двери.

Голос был знакомый — спрашивал Коля.

— Живой? Орал так, что мы уж подумали, тебя убивают.

Слышать нормальный человеческий голос было так здорово, что Петя, отбросив осторожность, подошел к двери и распахнул ее.