— Такую же, как у вас?

Блондинка покачала головой:

— Боюсь, что нет. Она только для ТП и только на время наших занятий.

— Значит, серая?

— Пет, пока вы не обретете статус ГС — Готового к Слиянию. До той поры вы обязаны носить цвета КС.

Хотя ее английский был безукоризнен, она все же не справлялась со звуком «тс», произнося вместо него мягкое "з".

В мужской раздевалке кандидатов на слияние — он удивился, почему ее не назвали МРКС, — Джек нашел дюжину шкафчиков. Десять стояли открытыми, и в каждом висел темно-зеленый парашютный комбинезон, а в замке торчал ключ. Он снял свою одежду и влез в комбинезон, который великоват. Но Джек не стал тратить время в поисках подходящего. Он обратил внимание, что в нем нет карманов — только крохотный кармашек слева на груди, в котором мог поместиться лишь ключ от шкафчика, и больше ничего.

Ему пришлось оставить свой бумажник и прочие веши в шкафчике.

Джек улыбнулся. Ловко придумано.

По возвращении в холл Эвелин подвела его к дверям с табличкой «АП-3», и он поинтересовался, а она объяснила, что АП — это Аппаратура Пробуждения.

Он вспомнил вчерашние слова Джейми Грант, когда он спросил ее: а что, Занятия по Пробуждению — это всего лишь ряд вопросов?

О нет. На самом деле это куда больше...

Джек не мог забыть ухмылку, с которой она произнесла эти слова.

АП-3 оказалась каморкой без окон, где располагались стол, два стула... и белая мышка. Проволочная клетка с ней стояла на возвышении с правой стороны стола. Эвелин предложила Джеку один из стульев. Сев, он увидел, что перед ним тянется горизонтальная медная труба, закрепленная к столешнице двумя шестидюймовыми кронштейнами — по одному с каждой стороны. Из середины трубы тянулся провод, который шел к черной коробке размером с буханку хлеба, лежащей на столе; другой провод шел от коробки к клетке с мышкой.

Джеку даже не нужно было имитировать удивление.

— Надеюсь, вы объясните мне, что это такое?

— О, конечно, — сказала Эвелин, усаживаясь по другую сторону стола. — Не сомневаюсь, вам известно, поскольку вы читали «Книгу Хокано», цель Занятий по Пробуждению — разбудить вашего Личного Кселтона, ту половинку его, которая спит в вас.

Джек бросил взгляд на мышку.

— Это верно. Но зачем?..

Эвелин подняла руку.

— Для пробуждения оной необходимо изучить вашу нынешнюю жизнь и прошлые жизни вашего ЛК. — Из верхнего ящика стола она вытащила папку. — С этой целью мы зададим вам ряд вопросов. Некоторые из них покажутся очень личными, но вы должны верить нам — ни одно сказанное вами слово не покинет пределов этой комнаты.

Информации Джейми Грант этот подход не соответствовал.

Откинувшись на спинку стула, Джек потер виски, скрыв этим жестом взгляд, который он бросил на решетку, прикрывавшую вентиляционное отверстие. Между двумя ее ребрами он заметил предмет, напоминавший маленькую линзу, которая смотрела прямо на него. Где-то в здании изучалась и, скорее всего, записывалась информация, которая поступала с этого аудиовизуального устройства.

— Я вам верю, — сказал Джек.

— Отлично. Итак, это ваш первый шаг в мир удивительных приключений и открытий. Пробудятся воспоминания из многочисленных жизней вашего Личного Кселтона, проснется и он сам, после чего вы приступите к воссоединению вашего ЛК с его двойником на стороне Хокано, в результате чего они сольются в единое целое. Это долгий процесс, требующий многих лет учебы и занятий, но в завершение его вы станете сверхъестественным существом, не боящимся принять любой вызов, сметающим любые препятствия. После ВС вы сможете излечивать все болезни, и жить вы будете вечно.

В конце этого восторженного речитатива Эвелин широко раскинула руки, и Джек вздрогнул, увидев, что в каждой подмышке у нее таится морской еж. Лишь, чуть позже он осознал, что это волосы.

— Ух ты, — сказал он, отводя взгляд от ее подмышек. — А ВС — это Великое Слияние, верно?

Эвелин опустила руки. Акцент в ее речи стал заметнее.

— Да. Оно произойдет, когда известный нам мир объединится с миром Хокано. И возникнет Возвращенный Рай — но только для тех, у кого выжили их слившиеся Личные Кселтоны и Кселтоны Хокано.

— Я хочу быть в их числе, — сказал Джек.

Но для чего тут торчит эта проклятая мышка?

— Чудесно. В таком случае давайте начнем. Первым делом вы должны обеими руками взяться за тот стержень, что перед вами. И изо всех сил сжать его.

Джек сделал, как ему было сказано.

— А зачем это надо?

— Дабы убедиться, что вы говорите правду.

Джек изобразил возмущение:

— Я не лжец.

— Конечно. Но все мы скрываем правду даже от самих себя, не так ли? Подавляем воспоминания о стыдных поступках. Каждый день врем сами себе. Мы должны отказаться от практики самообмана и проникнуть до самого сердца истины. А вы знаете, где оно находится? В вашем Личном Кселтоне. Ваш ЛК знает истину.

— А я думал, что мой ЛК спит.

— Да, но это не означает, что он ничего не чувствует. И, услышав ложь, он будет реагировать.

— Как?

— Вы этого даже не заметите. Как и я. Только ВС, Взыскующие Слияния, которые достигли Восьмой Ступени на ЛС, постигнут ее без посторонней помощи.

— Так как же мы узнаем?..

Эвелин постучала по черному ящичку:

— Это УСК — Усилитель Сигналов Кселтона. Он не может усилить сигнал так, чтобы он дошел до нас, но вот мышка его уловит.

— О'кей. — Джек чувствовал себя так, словно очутился в Зазеркалье и ввязался в беседу с Безумным Шляпником. — А как же мышка нам сообщит?

— Солгите в ответ на вопрос и увидите. — Эвелин открыла папку. — Давайте начнем.

— О'кей. Но должен сказать вам, что веду очень скучную жизнь — нудная работа, нет ни семьи, ни домашних животных. Никуда не хожу, и вообще...

— Поэтому вы и здесь? Чтобы все изменить, не так ли?

— Так ли. То есть верно.

— В таком случае возьмитесь за проводник Сигналов Кселтона и мы начнем.

Джек сжал его. Он почему-то испытывал напряжение.

Он не сводил глаз с маленькой белой мышки, нервно сновавшей в клетке, пока отвечал на град невинных вопросов — о погоде, о дороге, по которой он шел сюда, и так далее, — и отвечал совершенно искренне.

Посмотрев на него, Эвелин сказала:

— Очень хорошо, Джек. А теперь я задам вам важный вопрос: что самое плохое вы сделали в жизни?

Прямота этого вопроса удивила его.

— Как я вам уже говорил, моя жизнь настолько неинтересна, что едва ли я сделал что-либо порочное.