— Решил начать все сначала?

— Ты оказалась во всем права — мне нужен второй шанс, так почему бы не попробовать все сначала… Только уже неразрывно с сыном, — поцеловав меня в висок, продолжает согревать мои руки.

— Мы всегда будем близки, чтобы не случилось, — отстранившись, накрываюсь по самую макушку одеялом, чтобы не растерять то тепло, которым поделился мой «друг».

— Сегодня я обещал сводить Матвея в Москвариум, — поднявшись на ноги, неспешно подходит к выходу из палаты. — Выздоравливай, Ева.

Дверь распахивается и на пороге стоит Кирилл. Проходя вперед, он нарочно задевает плечом Давида, что тот отшатывается в сторону.

— Вижу, что ты никак не поймёшь, что третий — априори лишний?! — поравнявшись с ним, сверлит его тяжёлым взглядом, при этом сжимая кулаки до побелевшие костяшек.

— Кирилл, — подрываюсь с кровати, освобождаясь из своего теплого кокона, чтобы буквально просочиться между ихними телами. — Давид приехал справиться о моем здоровье!

— Ни рубля не позволю заплатить чужому мужику за тебя, — отодвигая меня в сторону, нависает над Давидом, подобно грозовой туче. — Кажется твой гость непозволительно долго задержался здесь.

Когда наши взгляды с Давидом пересекаются, я отрицательно мотаю головой, мысленно умоляя его не развязывать конфликт на пустом месте.

И облегченно выдыхаю, когда тот все же принимает мою сторону, но явно не желая проигрывать. Поправив на себе куртку, он выходит из палаты.

— Я не позволю тебе работать с ним, — делает паузу, растирая ладонью лицо. — Деньги мы ему вернём. Со всем остальным разберемся по ходу.

— Спасибо, что спросил, как я себя чувствую, — направляясь в ванную комнату, щелкаю замочком.

Давид не знал с кем у меня отношения, и не такого первого знакомства я хотела между двумя дорогими сердцу мужчин. В этом несомненно есть огромная доля моей вины из-за недосказанностей, которые я все откладываю до «лучших времен».

— Здесь замочки фальшивые, — под шум воды и звуки своего рыдания, я не слышу, как Кирилл подходит ко мне, опуская свои горячие ладони мне на талию. — Найдем тебе новую работу.

— А если я захочу, чтобы ты бросил бокс из-за «Эли», — разворачиваясь в его руках, обиженно смотрю в его глаза.

— Мама сказала, что тебе нельзя нервничать, — сжав челюсти, пристально рассматривает мое лицо. Я ужасно бледная.

— Что ещё она сказала? — ухмыльнувшись, отвожу взгляд в сторону. — Ясно.

— Это не приговор, Ева. У тебя будут дети…

— Скоро медсестра придет с капельницей, — прошаркав одноразовыми тапочками по полу до своей кровати, укладываюсь и отворачиваюсь к стенке. — Не так я представляла нашу первую встречу после разлуки…

— Я завтра постараюсь пораньше заскочить к тебе перед тренировкой, — прикасаясь к моей спине через одеяло, Кирилл глубоко вздыхает. — Не трави мне душу, Ева.

И под его ритмичные удаляющиеся шаги, оборачиваюсь, не желая вот так его отпускать.

— Жаль не удалось посмотреть видео, как ты одержал победу. Тамара Петровна, попросила поднять коробку, а потом… Может сейчас вместе посмотрим? — улыбнувшись, раскрываю одеяло, приглашая к себе.

— С удовольствием, — когда рядом со мной проминается матрас под его телом — ощущаю самую настоящую радость. Он здесь. Со мной. — Я постараюсь принять твое решение, но и ты меня пойми…

— Понимаю, — уткнувшись в его шею, вдыхаю одуряющий аромат тела своего желанного мужчины. — Ты же обещал не давать себя бить, — целую его в свежий синяк над левой бровью.

— А ты обещала, если я загадаю желание — то оно непременно сбудется.

— И как? — мое ушко щекочет его дыхание, заставляя поджать пальцы на ногах от жаркой волны, исходящей от него.

— В любом случае — я буду счастлив, если это сбудется.

Дни в больнице тянулись мучительно долго, разбавляя мое меланхоличное состояние обследованиями, капельницами, звонками от Давида с Аней, а также редкими визитами Кирилла, которые я ждала, как ребенок.

Мне позволили «сбежать» на день раньше, уговорив дежурного врача оформить мне выписку. Старичок не стал сопротивляться и за маленький комплимент, в виде горькой шоколадки, согласился. Устрою Кириллу сюрприз, тем более я безумно по нему соскучилась.

— Ножками дойдешь или как барыню в кресле — каталке докатить до парковки? — рассмеявшись, Аня перехватывает из моих рук сумку с вещами.

— Ножками… — осмотрев еще раз палату на наличии забытых вещей, замечаю, как она на меня смотрит. — Примета плохая есть. Нельзя оставлять вещи — можно снова вернуться.

— Мусор тоже?! — скептически дёргает одной бровью вверх.

— Глупостей не говори!

— Куда тебя отвезти? — она берет меня под руку, помогая дойти на ослабленных ногах до выхода из отделения гинекологии.

— Хочу к нему…

Переминаясь с ноги на ногу, выжимаю дверной звонок, желая, как можно скорее прикоснуться к горячим губам, чтобы почувствовать себя тонкой и уязвимой в его сильных руках, но мне так никто и не открыл.

«Ты дома?» — пишу сообщение Кириллу, попутно доставая запасной ключ из потайного кармашка сумки.

«Да. Решил сегодня пораньше лечь спать. Сладких снов», — проворачивая ключом в замочной скважине, упрямо не желаю верить своим ощущениям.

Обойдя всю квартиру, присаживаюсь на кухонный стул, потрясенно смотря перед собой.

Он мне впервые соврал…

Глава 24

Раздевшись до нижнего белья, укладываюсь в теплую кровать, в которой еще слышится запах его тела. Он тетивой натягивает струны в моей душе, вонзая острые ядовитые клыки ревности.

Проведя ладонью по пустующему месту рядом с собой, чувствую укол разочарования. Как он приехал обратно в Москву у нас ничего не клеится. Возможно это связано с Давидом, но на прямой вопрос об этом он сумел воспользоваться обыденными ответами, сославшись не чрезмерные нагрузки после отборочных соревнований. Мне остается лишь снова довериться ему, погружаясь в тревожный сон.

Обычно сновидения не приносят и толику радости, содержащие в себе лишь проявления наших страхов, что обретают мерзкие и уродливые формы для восприятия нашего подсознания. Мой сон не исключение.

Утопая босыми ступнями в вязкой болотистой трясине, я отчаянно хочу оказаться в каком-то месте, мне нужно спасти кого-то, но не могу этого сделать, как бы я не билась за собственное спасение.

Оглядываясь по сторонам, замечаю маленькую девочку в сиреневом платье. Она стоит и смотрит на меня, указывая в какую сторону мне нужно посмотреть.

Проследив взглядом за направлением ее маленького указательного пальчика, снова опускаю глаза вниз. Я свободна. Вместо болота — зелёный луг с цветами, а на ногах белые кеды… С алыми пятнами.

Срываюсь с места и бегу в то здание. Распахиваю дверь. Это место моей боли. Здесь я потеряла своего нерожденного ребенка. Здесь умерла моя душа. Одиночество новой волной