– Все эти увертки, – отрезал Трэгг, – заставляют меняуточнить вопрос. Мисс Стрит, что заставило вас позвонить Перри Мейсону в пятьчасов утра?

– Вы уверены, что я звонила в пять? – спросила девушка сискренним удивлением. – Я не посмотрела на часы. Я только… Правда, вы тожемогли это узнать из регистрационной книги отеля.

– Независимо от той информации, которую я могу получить вотеле, я хотел бы узнать, не было ли в одежде, в вещах, которые имела с собойСалли Медисон, в ее поведении и словах чего-нибудь необычного?

Мейсон сказал:

– Я уверен, лейтенант, что, если бы мисс Стрит заметилачто-нибудь, как вы выражаетесь, необычное, она бы сообщила об этом мне. Так чтовы с таким же успехом можете задать этот вопрос и мне.

– Нет, я спрашиваю мисс Стрит. Скажите, мисс Стрит, зачем выпозвонили Мейсону и попросили его приехать в отель?

Взгляд девушки внезапно стал твердым и жестким.

– Это вас не касается.

– Вы так думаете?

– Да.

– Да будет вам известно, меня касается очень многое, когдаречь идет об убийстве.

Делла Стрит лишь плотно сжала губы. Внезапно лейтенант Трэггвоскликнул:

– Хорошо! Вы оба долго увиливали от ответа, пытаясь узнать,что мне известно. И этот факт доказывает, что вы знаете о том, что мне хотелосьбы выяснить. Как верно заметил Перри Мейсон, у меня было две возможности:получить рапорт от полицейского офицера, ездившего в отель «Келлинджер», ивстретиться с Салли Медисон, которой я мог задать ряд вопросов. В душе вынадеялись на первое, но ваши надежды не оправдались. Я, конечно, получил рапортот дежурного офицера, но только потому, что целую ночь не смыкал глаз, ожидаяразвития событий. Рапорт дежурного и заставил меня перейти к активнымдействиям. Я поспешил к отелю и перехватил Салли Медисон на улице. В ее сумочкеобнаружились две тысячи долларов наличными. Откуда у нее они, она объяснить несмогла. Кроме того, в сумочке был револьвер тридцать восьмого калибра, изкоторого недавно стреляли. Он очень похож на оружие, из которого был убитФолкнер. Ну а теперь, Перри Мейсон и Делла Стрит, если я смогу доказать, чтовам было известно о содержимом сумочки, я обвиню вас в сокрытии улик. Я дал вампрекрасную возможность заявить добровольно обо всем, что касается убийстваФолкнера. Но вы не пожелали воспользоваться этой возможностью. Поэтомуповторяю: если вы знали о наличии револьвера в сумочке, я привлеку вас кответу.

Лейтенант Трэгг резко отодвинул стул и сказал удивленномуофицианту, который подошел по его знаку:

– Получите с меня за завтрак!

Положив деньги на стол, он вышел из ресторана. Делла Стритиспуганно посмотрела на Мейсона:

– О, шеф! Я должна была рассказать ему все! Какую глупость ясделала!

Лицо Мейсона по-прежнему было бесстрастным.

– Ничего не поделаешь. У нас было два пути. Мы выбрали нетот и проиграли. Ну, а сейчас пойдем отсюда, Делла. День, кажется, начинаетсянеудачно. Мы оба попали в беду, и это плохо.

Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в кабинетеМейсона вокруг его письменного стола. Закончив рассказ о событиях минувшей ночи,Мейсон сказал:

– Теперь ты понимаешь, Пол, что мы сели в лужу.

Тот иронично заметил:

– Вы не просто сели в лужу, вы прочно сидите в ней. Почемувы сами не вызвали полицию, когда увидели, как обстоит дело?

– Я опасался, что они нам не поверят; и потом, мне нехотелось бросать Салли на растерзание волкам, не вникнув в суть дела. Хотелосьсперва выслушать, что она скажет. И ко всему прочему, я думал, до этого дело недойдет.

– Да, вы начали рискованную игру, и вам не повезло, – кивнулДрейк.

– Что верно, то верно, – согласился Мейсон.

– И что вас теперь ожидает?

– Если они будут в состоянии связать имя Салли Медисон субийством, мы тоже будем каким-то образом замешаны в этом деле. Если же нет, тои мы выберемся из этой лужи. Пол, что тебе удалось выяснить новенького обубийстве?

– Они засекретили это дело, но кое-что я все-таки выяснил.Могу сказать, что медэксперт допустил один промах, молодой прокурор оказалсянеопытным, а сержант Дорсет лишь усугубил их ошибки. Правда, время смертиопределено довольно точно, но, как я понял, вскрытие было произведено небрежно.

– Так, хорошо, – сказал Мейсон.

– Я могу сообщить и еще кое-что, Перри. Но тебе это непонравится.

– Что именно?

– Этот парень, что работает в зоомагазине, Том Гридли,кажется, не имеет алиби на то время, но зато у него есть чек на тысячудолларов. И, насколько я понял, этот чек был последним, который ХаррингтонФолкнер подписал перед своей смертью.

– Как тебе удалось выяснить это, Пол?

– На полу валялась чековая книжка, и последний корешок в нейбыл заполнен лишь частично. Это был чек на тысячу долларов. Харрингтон Фолкнеркак раз заполнял корешок, когда его ручка вдруг отказала. Но он все-таки успелнаписать имя Том и три буквы: «Гри…». Вполне очевидно, что он собиралсянаписать: «Том Гридли». Авторучку тоже нашли на полу.

Мейсон на мгновение задумался, а потом спросил:

– А что говорит Том Гридли по этому поводу, Пол?

– Никто не знает. Как только полиция нашла эту чековуюкнижку, она отправилась за Томом Гридли, и с тех пор, как говорится, он изъятиз обращения.

– Когда, по мнению полиции, произошло убийство?

– Около четверти девятого. Точнее, между четвертью иполовиной. Фолкнер как раз собирался на собрание любителей аквариумных рыбок.Он должен был там быть в 8.30. Около 8.10 он позвонил туда и сказал, чтонемного опоздает, поскольку дела задержали его дольше, чем он рассчитывал. Онсказал, что уже побрился и теперь собирается принять горячую ванну. После ваннысразу же приедет, опоздает буквально на несколько минут. Кроме того, он добавил,что уйдет с собрания в 9.30, так как на это время у него назначена встреча. Апотом, в самой середине разговора, он сказал кому-то, кто, видимо, вошел в егокомнату: «Как вы сюда попали? Я не хочу вас видеть!» Человек, разговаривавший сФолкнером по телефону, услышал чей-то голос, а затем Фолкнер снова сказал сраздражением: «Я не собираюсь обсуждать сейчас это с вами. А если вы, чертвозьми, не уйдете, я сам вышвырну вас отсюда. – И после паузы: – Что ж, если выжелаете, пусть будет так». После этого Фолкнер неожиданно повесил трубку, так ине закончив разговора.

Любители аквариумных рыбок захотели удостовериться, приедетФолкнер все-таки на собрание или нет, и в 8.25 позвонили ему домой. Но ктелефону никто не подошел. Подождав еще минут пятнадцать, они позвонили снова –тоже напрасно. Тогда они решили начать собрание, посчитав, что Фолкнер ужеоделся и отправился к ним.