На стеклянной полочке в ванной полиция нашла бритвенныйнабор. Фолкнер был чисто выбрит. Сложив все эти факты, полиция пришла к выводу,что во время телефонного разговора к Фолкнеру неожиданно, без звонка вошелнекто. Фолкнер разозлился на такую бесцеремонность и решил выставить гостя задверь. Он повесил трубку и собрался исполнить свое намерение, но в этомгновение получил пулю.

– Врач это подтвердил? – спросил Мейсон.

– Врача вызвали не сразу. Когда полиция узнала все это, онарешила, что проверять точное время смерти нет необходимости. Предпочли занятьсяфотографированием, поисками отпечатков пальцев и так далее.

Мейсон сказал:

– Хорошо, теперь я знаю, где можно искать ошибки. А что онидумают о перевернутом сосуде с золотыми рыбками?

– Они считают, – ответил Дрейк, – что этот сосуд мог стоятьна столике, а когда в Фолкнера выстрелили, он, падая, опрокинул столик, авместе с ним и сосуд.

Мейсон кивнул.

– Или же, – продолжал Дрейк, – кто-то побывал в ванной послеубийства и опрокинул сосуд – случайно или преднамеренно.

– А есть какие-нибудь предположения о том, кто бы это могбыть?

– Миссис Фолкнер. Она могла опрокинуть сосуд, как я уже сказал,случайно или преднамеренно. А потом сесть в машину и отъехать за угол, чтобыподождать вашего появления.

– Но откуда она могла знать, что мы приедем?

– Насколько я понял из твоих слов, Перри, – ответил Дрейк, –ей мог намекнуть об этом Стаунтон.

– Другими словами, полиция предполагает, что она моглапобывать дома раньше и обнаружить труп. Она же могла опрокинуть сосуд срыбками. А потом, скажем, позвонить Стаунтону. Он хотел поговорить с Фолкнером.Она ответила ему, что Фолкнера в настоящее время дома нет. Они немного ещепоговорили, и Стаунтон сказал ей, что я и Салли Медисон едем от него кФолкнеру.

Мейсон поднялся из-за письменного стола и начал расхаживатьпо кабинету.

– Это, конечно, в свою очередь, подразумевает, что миссисФолкнер надеется на молчание Стаунтона. Он не должен упоминать об этомтелефонном разговоре. Ведь если Фолкнера убили между четвертью и половинойдевятого, Стаунтон, конечно, об этом узнает и покажет полиции, что миссисФолкнер была в это время дома наедине со своим мертвым супругом. Ну, ладно, чторассуждать без толку, Пол! Почему бы нам не отправиться к Стаунтону и неспросить об этом у него? Посмотрим, что он нам скажет.

Дрейк не шевельнулся и продолжал все так же безмятежносидеть в кресле.

– Не то, Перри.

– Ты думаешь, полиция уже вошла с ним в контакт?

– Больше чем уверен. Его нельзя использовать. Он дастписьменные показания и принесет клятву, что все это – чистая правда. А чтобы несесть в лужу, он ни на йоту не отступит от тех показаний, которые уже далсержанту Дорсету.

Мейсон перестал расхаживать по комнате и сказал Дрейку:

– Дай распоряжение своим людям, Пол, понаблюдать за домомСтаунтона. И как только полиция отпустит его, задай ему один вопрос.

– Какой? – поинтересовался Дрейк.

– В последнюю среду Фолкнер отвез ему своих рыбок, сообщилтелефон зоомагазина и попросил заняться лечением рыбок. Спроси у него, когдазоомагазин доставил ему лечебный аквариум.

Дрейк удивился:

– И это все?

– Все. Есть и другие вопросы, которые я хотел бы задать ему,но после общения с полицией он все равно на них не ответит. Поэтому спроси еготолько об этом. Сегодня суббота, и все учреждения заканчивают работу в полдень.Поэтому и полиция постарается задержать Стаунтона и Тома Гридли до тех пор,пока не будет поздно выяснить, имеются ли для этого основания. Да, откровенноговоря, при создавшемся положении я даже побаиваюсь просить освободить Томаиз-под ареста.

В этот момент зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку,послушала и протянула ее Полу:

– Это тебя, Пол.

Дрейк взял трубку:

– Алло! Говорите! Вы уверены? Хорошо! Рассказывайте все, чтоузнали.

Дрейк минуты две слушал, а потом сказал:

– Пожалуйста, поддерживайте со мной постоянную связь. – Онповесил трубку и повернулся к Мейсону. Тот поднял на детектива глаза и спросил:

– Плохие новости, Пол?

– Неважные. Вы проиграли. Конфиденциальное сообщение, Перри.Полиция держит все в секрете, но я узнал это от одного человека, который вкурсе дела. Они арестовали Салли Медисон. Нашли у нее револьвер и пачку денег.Уже исследовали револьвер и нашли несколько четких отпечатков пальцев. Два – настволе, неполные, но отчетливые – вполне достаточно, чтобы определить ихвладельца. Трэгга дураком не назовешь. Он закрыл шестьсот тринадцатый номер вотеле, обработал зеркало в ванной, дверные ручки и обнаружил отпечатки пальцевСалли Медисон и Деллы Стрит. После этого он сравнил эти оттиски со следами наревольвере и нашел, что около десятка из них принадлежат Салли Медисон и два –Делле Стрит. Затем он сфотографировал револьвер и отправил его в баллистическийотдел. Там произвели контрольный выстрел и сравнили выпущенную пулю с той,которой был убит Фолкнер. В результате они пришли к выводу, что Фолкнера убилииз этого самого револьвера. Далее они выяснили, что это оружие принадлежит ТомуГридли. Револьвер тридцать восьмого калибра, он приобрел его шесть лет назад,когда работал банковским служащим. Револьвер зарегистрирован в полиции.

Делла Стрит со страхом взглянула на Мейсона. Тот хмуросказал:

– Ладно, Пол. Привлеки всех своих людей, и пусть они держатнас в курсе дела. Если возможно, разузнай, куда они отвезли Салли Медисон.

Он повернулся к Делле Стрит:

– Делла, возьми блокнот и бланки и заполни «Хабеас корпус»[1] на Салли Медисон.

– Я думаю, сейчас не время это делать, Перри, – заметилДрейк. – Сейчас они попытаются вытянуть из нее все, что можно. Нет смыслазапирать конюшню, когда лошади уже украдены.

– К черту все конюшни! – бросил Мейсон. – Я не собираюсь ихзапирать. Я собираюсь ловить лошадей.

Пол Дрейк вернулся в контору Мейсона минут через пять послетого, как вышел из нее, и столкнулся с адвокатом в дверях его кабинета.

– Куда? – спросил Дрейк.

– К Уилфреду Диксону, – ответил Мейсон. – Хочу выяснить все,что касается его и первой жены Фолкнера. Он ее адвокат. Есть новости?Что-нибудь важное?

Дрейк взял Мейсона под руку, отвел его обратно в кабинет изакрыл за собой дверь.