Савина: Ты не поверишь! Приеду и, может быть, расскажу. Вообще-то, я хочу стрясти с него кругленькую сумму за молчание.

Кузьмина: Слушай, подруга, это не опасно?

Савина: Я не какая-нибудь лохушка. Я все продумала.

Кузьмина: Жуть как интересно!»

Петелина прочла распечатку и вернула бумагу.

— Почему вы прослушивали Савину?

— Сами видите, Савина угрожала Круглову компроматом, требовала денег.

— Каким компроматом?

— Пока не знаем. Но очень хотим найти его. С вашей помощью.

— Потому что Круглов критикует власть?

— Потому что не должно быть тайн, которые нам неизвестны.

Этот разговор с полковником ФСБ оставил в душе Петелиной неприятный осадок. Получалось, что, помимо своего непосредственного начальника Харченко, она должна отчитываться еще и перед Молотовым. Именно из-за этого вмешательства Елена под предлогом отпуска согласилась передать нечистоплотное дело другому следователю. Харченко вздохнул с облегчением. А Елена не могла отделаться от ощущения, что она проявила слабость.

Сейчас она вновь прокручивала в голове свои прежние действия, и внезапно поняла, что, отыскивая следы пребывания Ксении Савиной в Звенигороде, они упустили из виду ломбарды.

Высокий фонарь, похожий на поникшую от усталости букву «Г», освещал переулок между коттеджами. Сплошные заборы одинакового зеленого цвета отбрасывали густые тени внутрь участков. В углу одного из участков притаились два человека. Лицо каждого закрывала лыжная маска. Оба держали в руке по бутылке, заткнутой тряпкой, от которой пахло бензином.

— Ты к двери, я сбоку, — шепнул один из них, показывая на кирпичный дом.

Черные фигуры пробежали по дорожке между клумбами и прижались к стене. Первый проскользнул вправо за угол. Второй остался под окном рядом с входной дверью. Когда он услышал звон разбитого стекла, быстро поджог фитиль, швырнул бутылку в окно и бросился бежать. У распахнутой калитки его нагнал сообщник.

— Криворукий! — прошипел он, выталкивая того наружу.

Первый успел обернуться и понял свою оплошность. Брошенная им бутылка разбилась о декоративную решетку, защищающую окно первого этажа. Стекло осталось целым. Горела лишь кирпичная стена, облитая бензином.

— Я подопру дверь, — решил исправить ошибку первый.

— Смываемся, идиот!

И злодеи скрылись.

Денис Лоськов проснулся в спальне второго этажа от звука разбитого стекла. Рука рефлекторно выхватила пистолет из-под подушки, глаза шарили по темной комнате, мозг пытался понять, что случилось. Спустя секунды он увидел блики за окном и почувствовал запах дыма. Денис вскочил с кровати и выглянул в окно. Калитка во двор была распахнута, справа от входа в дом полыхал огонь.

Денис как был, в трусах и босиком, сбежал вниз по лестнице. В гостиной у разбитого окна разгорался огонь. Пламя уже охватило ковер на полу, книжный шкаф, кожаное кресло и дрова у камина. Денис поискал глазами огнетушитель. Ничего! Бросился на кухню за водой. Во что налить? Под руку попадались только кружки, фужеры и небольшие кастрюльки. От них никакого толку.

В этот момент за спиной что-то хлопнуло, и огонь набрал дополнительную силу. Денис вернулся в гостиную. Он догадался, что лопнула емкость с жидкостью для розжига, стоявшая у камина. Пламя мгновенно перекинулось на диван и стены, огонь быстро продвигался дальше. Едкий дым клубами заполнял пространство.

«Тушить бесполезно, — убедился Лоськов. — Нужно спасаться».

Вверху пьяно заорал Андрей Бахлин:

— Что? Что тут такое?

Боевой опыт Денису подсказывал, что прежде, чем выводить людей, следует убедиться, что снаружи безопасно. Особо подлые поджигатели порой устраивают засаду и расстреливают выбегающих из огня людей.

Денис приоткрыл входную дверь, держа под прицелом точки, представляющие потенциальную угрозу. Вроде, чисто. Выйдя на крыльцо, он полностью подставился, тем самым убедившись, что засады нет. Огонь у входа постепенно стихал, слегка закоптив кирпичную стену и покорежив пластиковую раму.

Денис вернулся в дом, накинул найденную в прихожей зимнюю куртку, сунул ноги в ботинки.

— Помогите! Я задыхаюсь! — орал сверху Бахлин.

Грохот падающей мебели подтверждал, что хозяин дома пьяно мечется по комнате, плохо соображая, как спасаться. Путь наверх шел мимо гостиной, а пламя уже подступилось к деревянной лестнице. Но страшнее огня был дым, вытеснявший кислород. Глубокий вдох грозил мгновенной потерей сознаний.

Лоськов вбежал на второй этаж, заслоняя лицо мокрым полотенцем, взятым из ванной.

— Кто? Что? — вцепился в него Бахлин, безумно тараща глаза.

— Вниз. Во двор! — приказал Денис.

Он потащил Бахлина на задымленную лестницу, передав ему мокрое полотенце. Пьяный Бахлин пучил глаза от ужаса и совершал много неловких движений, мешая собственному спасению. Наконец, силой его удалось выпихнуть во двор и швырнуть на лужайку.

Глотая чистый воздух, Лоськов с трудом отдышался.

«Петелина! Она заперта в подвале», — стучало в его голове. Денис прикинул посекундный путь туда и обратно, успокаивая себя: — Ворваться в гостиную, сбежать по лестнице вниз, открыть дверь, подхватить Петелину — и обратно. На все про все — не более минуты. Пока самое страшное — дым, но можно задержать дыхание. «Успеем. Прорвемся!»

Вбежав на крыльцо, он хлопнул себя по бедру в поисках ключа от сауны. И только тут вспомнил, что ключ остался в джинсах, а они наверху, в спальне. Дым, валивший из гостиной, и всполохи пламени, пожиравшие деревянную лестницу, полностью перекрыли путь на второй этаж. Добраться до ключа стало невозможно.

Снизу, из-за толщи дыма, словно из преисподней, послышался женский крик:

— Помогите!

Максим Ручкин и Эдуард Орлик возвращались к машине, стараясь не попадать в свет фонаря. Они не снимали маски и то и дело оглядывались: как там последствия их работы? Второй этаж дома Бахлина, возвышавшийся над забором, внешне выглядел невредимым, но герметичные окна на глазах становились матовыми — густой дым заполнял особняк.

Ручкин плюхнулся за руль, стянул маску, понюхал свои руки и, кривясь от запаха бензина, протер ладони влажной салфеткой. Закончив, он швырнул салфетку в траву.

— Смываемся! — поторопил Ручкин замешкавшегося Орлика.

— Салфетку подними, — указал старший неаккуратному напарнику. — Ты не на пикник приехал.

— Все! Сдохла твоя Петля! Надоело слушать про ее цепкую хватку. Мы сильнее.

Под тяжелым взглядом Орлика Ручкин подобрал салфетку и снова сел за руль.