— Слушай, Серж, отдай мне ее на десять минут, я еще в поезде на нее глаз положил, — плотоядно поглядывая в мою сторону, попросил молодой.

— А ты за десять минут успеешь? — подколол его второй.

— Надо будет — успею, — запальчиво ответил ему Валентин.

Серж, по всей видимости, бывший у них за главного, строго посмотрел на покушавшегося на мою плоть парня и сквозь зубы процедил:

— Засохни. Шеф приедет, скажет, что с ней делать.

— Да его только наркота интересует! Телка ему зачем? — парень не на шутку завелся.

— Заткнись, я сказал. Лучше на улицу выйди, проветрись. Заодно посмотри, чтобы к нам гости ненужные не пожаловали!

Пока они спорили, я незаметно пыталась ослабить узлы на своих руках. Связали меня крепко. Видно, знали свое дело. Ноги связаны не были. У меня мелькнула надежда, что бандиты не добрались до той маленькой игрушки, которую мне дал веселый техник. Я ощущала, что ремни кобуры стягивают мою голень, но, может быть, бандиты лишь вытащили револьвер, а кобуру снимать не стали? Я осторожно прижала ногу к ножке стула… «На месте», — мелькнула радостная мысль.

— Ты чего, сука, возишься! — заорал на меня Серж. — Сиди спокойно, падла, а то я Валька с улицы крикну, ты по-другому возиться будешь!

— Что вам от меня надо? — спросила я его, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Щас тебе все объяснят, — зловеще пообещал мне лысый, — ты и за пахана нашего покойного ответишь. Ты и старый придурок, если он еще живой.

— Я понятия не имею, о ком вы говорите, — удивленно сказала ему я.

— Все ты имеешь, стерва, — сквозь зубы процедил Серж, сверля меня ненавидящим взглядом. — Заткнись лучше, а то у меня нервы не выдержат и я сам тебя на куски порву!

Из подвала наверх вела лестница из красного кирпича. Я насчитала шесть ступенек. За ней находилась массивная деревянная дверь. Освещала это неуютное помещение лампочка, свешивающаяся с середины потолка на коротком проводе.

«Если я встану, то, подпрыгнув, сумею достать ее головой», — подумала я, продолжая свой осмотр. Я сидела почти посередине. Что находилось позади меня, я видеть, естественно, не могла. Справа стена, сложенная из все тех же красных кирпичей. Слева стены видно не было, она тонула в полумраке. Примерно в метре от стола по направлению ко мне стенка загибалась под прямым углом и уходила влево.

Дальше я продолжить свои исследования не успела, поскольку дверь скрипнула и на пороге появился довольный Валек, помогая спуститься по ступенькам господину Гюнтеру.

Теперь это уже был не тот спокойный, довольный жизнью респектабельный пожилой человек. Больше всего Гюнтер напоминал собой хищного паука, стремящегося к своей жертве. Даже в том, как он осторожно, боком, поддерживаемый молодым бандитом, спускался по лестнице, было что-то паучье. Выражение его лица в тот момент было отвратительно. Он покосился на стол и беззвучно осклабился. Он поднял пакет, будто прикидывая его вес, потом положил на стол.

— Пошли к машине, — проскрипел он, кивая лысому бандиту, так же осторожно поднялся, и они опять скрылись за дверью.

Молодому подонку, видно, надоело просто лицезреть мое беспомощное состояние, и он направился ко мне. Его взгляд не предвещал для меня ничего хорошего.

— Ты слышал, что тебе Серж сказал? — равнодушно бросил ему второй, продолжая спокойно восседать на стуле.

— Старик обещал, что потом отдаст телку мне, если от нее что-то еще останется, способное заинтересовать мужика, — он противно заржал, обернувшись к своему приятелю, — так что я лучше авансом возьму, пока они там бабки считают, — он, наверное, воображал себя ужасно остроумным.

Я изо всех сил пыталась ослабить узел. Кажется, он немного начал поддаваться. Мне просто омерзителен был этот подонок, и казалось, лучше уж умереть, чем попасть в его похотливые лапы.

Но тут дверь снова открылась, и Гюнтер с бандитом, которого звали Серж, спустились в подвал. При их появлении молодой ублюдок мгновенно заткнулся.

Гюнтер взял стул, поставил в метре от меня, спинкой ко мне и уселся. С минуту молча пристально смотрел мне в лицо, потом вдруг задал вопрос:

— Ты хочешь жить?

Задан он был каким-то особым тоном. Бесстрастным, в нем совершенно не чувствовалось никаких эмоций. У меня внезапно возникла невольная зрительная ассоциация. Гюнтер мне представился значительно моложе, на нем фашистская форма, и он тоном повелителя задает все тот же вопрос.

— Да, конечно, хочу, — ответила я, продолжая потихоньку теребить узел за спиной.

— Если правдиво ответишь на мои вопросы, возможно, я тебя не убью, — продолжал он.

— Задавайте, — ответила я, облизывая губы. Хоть я и была мокрой с ног до головы, во рту пересохло.

— Вот так мне нравится, совсем как раньше, — рот Гюнтера растянулся в подобие улыбки. — На кого ты работаешь?

— Работала. На вашего приятеля, Павличенко Федора Петровича. Сегодня утром он меня уволил.

— Павличенко меня не интересует, скоро он сам отправится на тот свет.

Он качнул стул в направлении меня и уставился, нагло ухмыляясь, прямо мне в глаза.

— Ты спрашивала, как давно я знаком с твоим боссом. Я тебе сейчас отвечу. Давно, очень давно, когда-то я его от смерти спас. А он меня убить задумал, хе-хе. Но он как был недоумком, так им и остался.

Он ненадолго замолчал, видимо, предаваясь воспоминаниям тех далеких лет, затем лицо его приняло звериное выражение, и он выдавил из себя:

— Ты скажи, на какую службу ты работаешь? Кто тебя на «Волге» утром подобрал, после нашей встречи. Ну, быстро говори, не думай, отвечай!

И, неожиданно подавшись в мою сторону, довольно сильно ударил меня по щеке.

— Говори, не думай! — пролаял он.

Больше сдерживаться я не могла. «Будь что будет!» — пронеслась в голове бесшабашная мысль. Я изо всей силы ударила ногой прямо в противную физиономию. Он не ожидал такой прыти от связанной испуганной женщины и ни закрыться руками, ни увернуться не успел. Мне здорово мешал стул, и удар получился не сильный, но его хватило, чтобы этот паук в человечьем обличье свалился со стула. Наверное, не он один оказался в растерянности, так как остальные тоже словно приросли к полу, удивленно таращась на меня. Терять время было нельзя. Я собрала все силы и, подпрыгнув вверх, саданула головой по лампочке. Та отлетела и с хлопком разбилась. Подвал погрузился в полную темноту. Я вместе со стулом упала на бок, напряглась изо всех сил, пытаясь вытащить хоть одну руку. «Ну еще, Женечка, еще немного», — уговаривала я саму себя.

— Спички! — истошно заорал лысый Серж.

Правую руку словно обожгло кипятком, когда я, сжимая от боли зубы, потянула ее сквозь немного ослабевший узел.

Тут я почувствовала, как мне кто-то вцепился в ногу.