Начальник разведки военной комендатуры подполковник Николай сидел в своем кабинете и обдумывал свои дела, скорбные и оперативные. Он уже оброс связями на новом месте: как агентурными, так и просто дружескими, что достаточно крепко способствовало работе. Особенно ему помогали так называемые оэрбэшники. В сложнейшей политической и оперативной обстановке в Чечне эта силовая структура оставалась по-настоящему верной российской целостности и государственности. Среди них у Николая было особенно много друзей.

Оэрбэшники — это ОРБ-2, оперативно-розыскное бюро. Об упразднении сей структуры Рамзан Кадыров заговорил сразу после вступления в должность исполняющего обязанности главы республики, после ухода с поста президента Алханова. Вообще Рамзан Ахматович был большой любитель выступить с голубого экрана. Однажды подполковник слышал собственными ушами буквально следующее:

— На сотрудников этой структуры очень много жалоб от населения, что они избивают, пытают. А я, как будущий избранник народа, права молчать не имею. Потому что деятельность ОРБ-2 и его изоляторов на территории Чеченской Республики противоречит Конституции России…

Кадыров при каждом удобном случае напоминал об этом небольшом подразделении как о главном виновнике всех бед его республики в области гражданских прав. Притом что имелось предостаточно уголовных дел с аналогичными обвинениями в отношении подконтрольных Кадырову силовиков. А оперативно-розыскное бюро под номером два, в отличие от других структур министерства внутренних дел Чечни, подчиняется напрямую Главному управлению МВД по Южному федеральному округу. Это одно из последних подразделений, над которым нынешнее руководство республики пока еще не установило свой контроль.

Создано бюро было еще в две тысячи первом году. Состоит оно главным образом из чеченцев. Основным условием для приема на работу в него была и остается незапятнанная репутация. То есть сотрудники ОРБ-2 никогда не воевали «на той стороне». В отличие от личного состава многочисленных структур типа батальонов «Север» и «Юг». И делить им с бегающими по горам боевиками, в общем-то, всегда было нечего.

Потому и раскрываемость преступлений у них выше, чем у остальных силовых структур, вместе взятых, да и профессионализма больше. Это подразделение даст фору любой спецслужбе — широчайшая агентурная сеть по республике, кадровые оперативники с богатым опытом, имеющие полную информацию об оргпреступности на территории Чечни и ее связях в российских регионах. И отчетность они держат не перед главой своего тейпа, а перед Центром.

И Центр, несмотря на требования даже такого могущественного руководителя, как Рамзан Кадыров, не спешит расформировывать бюро. Москве выгодно иметь в республике свое око государево в лице тех же УФСБ или ОРБ-2.

Прежде чем предпринимать какие-то действия в отношении оперативной информации по готовящемуся сыктывкарскому теракту, Николаю необходимо было проверить ее достоверность. И сделать это надо было как можно быстрее. Времени на раскачку и на раскрутку своей агентурной сети не было совсем. Поэтому подполковник решил, не откладывая в долгий ящик, рвануть в Грозный в контору своего кунака полковника Ахмата Зероева, начальника оперативно-розыскного бюро.

Вызвав машину, набрал на трубке мобильного телефона номер. Слава богу, абонент был в зоне доступа, пошли длинные гудки, на седьмом трубка ожила густым голосом Ахмата:

— Слушаю тебя, дорогой, как здоровье?

— Твоими молитвами, говорить можешь?

— Для тебя всегда могу, даже если не могу, все равно могу и слушаю…

Николай улыбнулся:

— Мне срочно необходимо встретиться с тобой, это возможно?

— Были кое-какие шкурные дела, но ради тебя подождут, — Зероев рассмеялся в трубку, — коньяк будешь?

— Ваш наурский?

— Естественно, наш наурский, я же не буду тебя кизлярскими помоями поить, обижаешь, я тебя источником своей личной родины напою…

Николай снова улыбнулся:

— Минут через тридцать буду у тебя.

— Жду, на КПП пропуск на тебя и твой броневик будет ждать у дежурного…

Машина, скрытно бронированная, с тонированными стеклами трехдверная «Нива» белого цвета с незапоминающимися номерами и боевой раскраской во все борта. «Росчеченнефть», стояла у порога комендатуры. Николай быстро спустился, аккуратно прикрыл за собой дверь в салон и сказал молчаливому прапорщику водителю:

— Серега, едем в Грозный, в ОРБ.

И они полетели. Ехать нужно было через самое гиблое место — сунженский мост и «шервудский» лес, прозванный так федералами за постоянные в нем подрывы и обстрелы военных колонн и одиночных автомашин. Хотя и машина была замаскирована под сугубо гражданскую, и броня, как говорится, крепка и танки наши быстры, на этом участке дороги в желудке у Николая традиционно посасывало. Но Серега, как всегда, проявил чудеса профессионализма, и машина спустя уже пятнадцать минут выскочила на федеральную трассу.

Как только «Нива» военной разведки подкатила к железным воротам контрольно-пропускного пункта, выглянувший в смотровую бойницу блокпоста прапорщик нажал на кнопку, и створка покатилась в сторону, открывая въезд во двор. Зероев, высокий плотный чеченец с седыми кудрями на большой голове, встречал Николая, стоя на крыльце своей конторы.

— Салам малейкум, — приветствовал гость хозяина.

— Малейкум салам, — ответил тот.

Они пожали друг другу руки и обнялись. Водитель, открыв обе дверцы машины, остался сидеть в салоне и стал читать газету.

— Поднимемся сразу ко мне в кабинет, — гостеприимно пригласил Николая Зероев.

— Да, время не терпит…

Они поднялись на второй этаж, миновали импровизированную приемную, в которой вместо миловидной секретарши сидел такой же огромный, как полковник, молодой чеченец со свернутым на сторону носом. При виде начальника он поднялся и молча, кивком головы, приветствовал гостя.

— Маербек, — обратился к нему Зероев, — меня ни для кого нет, выехал из расположения, понял?

— Так точно, — буркнул страж и пресс-секретарь в одном суровом лице.

В кабинете работал кондиционер, и по всему помещению разливалась живительная прохлада. На приставном к начальственному месту столике стояли запотевшая бутылка коньяка, фрукты, коробка шоколадных конфет и нарезанная в тарелку любимая Николаем сырокопченая колбаса.

— Проходи к столу, — гостеприимным жестом пригласил подполковника хозяин.

— У-у, да тут у тебя целая поляна накрыта… — заулыбался Николай и заметил: — Ты же не ешь сырокопченую колбасу, вам нельзя со свининой.

Зероев улыбнулся в ответ:

— Это для тебя, дорогой… Ты гость желанный, в отличие от некоторых, — и он зло глянул на висевший на стене календарь с фотографией здания министерства внутренних дел по Чеченской Республике.