– Да я сам не очень-то понимаю, честно говоря, какой смысл, допустим, в сегодняшней поездке, – признался Хокинс. – Но одно мне очевидно: если Эдвард доведет проект «МЕХ» до конца, то Синдикат нас просто уничтожит. На их стороне и так все деньги мира, и мы еще как-то держимся! – Из груди вырвался нервный смешок. – Я знаю, что ты представляешь, когда слышишь «механическая боевая машина». Потому что я представлю то же самое – огромного исполина, несущего смерть. И, если верить нашим осведомителям, все настолько плохо, как мы и представляем.

– Но зачем тогда мы летим в Вашингтон, сэр? – недоуменно спросил Майкл. – Зачем ставить жизнь генерала под угрозу?

– Наша единственная возможность избежать краха – каким-то образом отвадить инвесторов от детища Эдварда. Число потенциально заинтересованных в проекте «МЕХ» воротил велико, но они не станут вынимать деньги из бумажников, пока не взглянут на опытный образец в действии. К сожалению, помешать разработке этого образца мы не можем, поэтому остается уповать только на общественный протест.

Купер нахмурился, но промолчал. Он понял, что речь идет о простых гражданах Америки, но не совсем уловил, почему они должны выступать против создания Синдикатом боевых машин. В конце концов, населению-то какой с этого вред? Тем более сам Эдвард, Майкл практически не сомневался, наверняка подаст все так, будто его разработка направлена как раз на защиту мирного населения… от кого?

«Да от того же Тейлора, имя которого он называть открыто, конечно, не станет, но намекнет так, что даже круглый дурак поймет, о ком идет речь!»

– Тейлор хочет убедить жителей Америки, что тезис «„МЕХ“ против внешнего врага» будет актуален не всегда. Что сидящий внутри пилот – всего лишь человек, который может просто не справиться с полученной мощью. В общем, главная мысль – нельзя вверять такую мощь в руки людей.

– Что-то в этом определенно есть, сэр, – заметил Купер.

– Есть-то есть, – вздохнул капитан. – Но хватит ли этого «чего-то», чтобы убедить зрителей по ту сторону экрана?

– Это будет прямая трансляция?

– Сейчас все трансляции – прямые, – пояснил Хокинс. – С камеры – прямо на интернет-канал. А камер там будет, уж поверь, куча. Думаю, от того, что будет транслироваться, сегодня не один сервер рухнет – столько будет желающих посмотреть. И потому генерал все-таки летит в Вашингтон.

– Я вот только одного не понимаю, – признался Майкл. – Если это презентация Эдварда, то почему на ней будет выступать Тейлор?

– Он не будет выступать за трибуной, Майк. Он будет присутствовать в зале. А само присутствие генерала для журналистов – полноценный повод, чтобы взять у него интервью. Таким личностям, как Тейлор, не обязательно напрашиваться на пресс-конференцию или договариваться о телеэфире. Поверь, каждый уважающий себя телевизионщик не упустит возможности задать ему пару вопросов.

Майкл верил. Все телевидение держится на подобных противостояниях. Никому не интересно читать про монополиста – всем подавай конкуренцию, две полярные точки зрения, больше стычек, выше градус, выше рейтинг ролика в Сети, а следовательно, и выручка от рекламы. Сами по себе «роботы» Эдварда немногим интересней, чем предполагаемый ответ Тейлора. Люди будут сидеть перед экранами ноутбуков, планшетов, телефонов и думать: Синдикат сделал свой ход. Интересно, что на это ответит Легион? И вот само это ожидание – оно будет заставлять их обновлять канал снова и снова. И даже если Тейлор не скажет ничего экстраординарного, мир все равно будет ждать новостей.

Предвкушение делает телевидение.

– Впрочем, нам сейчас не о речи генерала думать надо, а о куда более насущных вещах, – сказал капитан, отвлекая Майкла от раздумий. – Поскольку мы не знаем, где и когда будет нанесен удар, мы должны быть начеку всегда.

Капитан достал из-за пазухи черный сенсорный телефон и протянул его Куперу. Тот взял аппарат, покрутил в руках.

– С секретом? – поинтересовался, вопросительно посмотрев на Хокинса.

– Догадливый, – улыбнулся адъютант Тейлора. – Наши умельцы прикрутили к нему детектор взрывчатых веществ, миниатюрный аналог последнего «Квантум Сниффера». Включается через приложение «Сапер», если уровень зеленый – все в порядке. Если желтый или, не дай бог, красный, значит, поблизости взрывчатка, надо бить тревогу.

– Толковая вещица, да? – Купер включил приложение и поводил телефоном из стороны в сторону.

– Весьма. Считается, что детекторы «Квантума» уступают только собакам. Остальные разработки даже не близко.

– Что-нибудь еще?

– Я на быстром вызове под номером один. Пожалуй, все. В остальном – самый обычный телефон. Пули от курса не отклоняет, бьется не хуже других подобных, так что аккуратней с ним.

– Учту, – кивнул Купер.

– Так, теперь, собственно, о вечере. Старайся держаться к генералу поближе, но так, чтобы он тебя ни в чем не заподозрил. Не пытайся заслонить его собой от пули и все такое прочее. Для этого у него уже есть специально обученные люди. Твоя задача – именно предупредить покушение. Работай головой.

– Да, сэр, – только и сказал Майкл.

Купер до сих пор не очень-то понимал, почему нельзя напрямик сказать Тейлору о том, что он – его телохранитель. Отговорка, что, мол, генерал терпеть не может, когда его опекают, казалась Майклу не слишком убедительной. Однако капитан и майор упрямо твердили, что дело только в этом.

Что думал он сам?

Возможно, Хокинс боится, что среди ближнего окружения Тейлора завелась «крыса», но не хочет раньше времени баламутить воду? Такой вариант, как казалось Куперу, вполне имел право на жизнь. Вот только не совсем понятно, какова роль в этом всем самого Майкла? Почему охранять генерала доверили ему, чуть ли не с позором изгнанному из Легиона солдату?

«Нет, все же быть рядовым членом движения куда проще…»

– Смотрю, ты сразу взялся выполнять приказ? – усмехнулся Хокинс. – Повремени с размышлениями, Майкл, сначала дослушай, какой план на вечер.

– Я слушаю, сэр, – кивнул Купер.

– В общем, мы выезжаем с ранчо в три на двух черных «эскалейтах» – проверишь перед выездом с помощью приложения, чистые ли они, так, на всякий случай. Мы с тобой и два телохранителя будем в первом джипе, генерал с четырьмя «секьюрити» – во втором, но это не повод расслабляться: мы для того и едем в первом, чтобы смотреть и подмечать. Если обнаружим что-то подозрительное – сообщаем по рации тем, что едут позади. Они тогда притормозят, а мы проверим. Ну, то есть телохранители из нашей машины. Пока все ясно?

– Да, сэр.

– Дальше. Прибываем в аэропорт, где нас ждет частный самолет. Его тоже проверяешь, тут уж обязательно – мало ли, может, его заминируют? Потом телохранители заходят внутрь, убедившись, что все в порядке, дают отмашку. Поднимаемся на борт вместе с генералом, летим. По прилету – готовность номер один: Вашингтон кишмя кишит единомышленниками Эдварда, наверняка покушение будет совершено там… если вообще будет совершено. Нас будут ждать две машины. Процедура – точно такая же: проверяешь их с помощью нашего детектора, доводишь мне, если что-то заметишь, а уж я старшему в охране сообщаю. Конечно, я очень сомневаюсь, что кто-то решит заминировать машину, но чем черт не шутит? Далее. Прибытие на презентацию «МЕХ». Тут вообще клювом не щелкаешь, крутишься поблизости, смотришь, чтобы никто к нему не сунулся. Ключевые моменты – от машины в здание, где будет проходить презентация Эдварда, и обратно, то есть по приезде и по отъезду, пока генерал на улице, он – отличная мишень. Когда будем внутри, посматривай, чтобы он держался подальше от окон. Собственно, все. Вопросы?