В ее глазах пылает злость. Леонову повезло, что он не встретился с ней после развода. Она бы сделала то, что причитается обиженной и преданной жене: расцарапала ему глаза, плюнула в лицо, высказала бы все, что о нем думает.

—Давай не будем об этом, прошу,— прочищая горло, произношу я.— Мне тоже это все неприятно и безумно раздражает. Я не очень-то счастлива находиться в его компании.

Я тяжело вздыхаю, отвожу взгляд в сторону.Не люблю вспоминать о прошлом. Я его похоронить пытаюсь, а оно каждый раз воскресает, подбрасывая неприятные сюрпризы.

—Я его три года назад видеть не хотела и не могла. Конечно, я нуждалась в поддержке, в ласке, в заботе, но наш брак был изначально пропитан фальшью, и я в каком-то смысле благодарна Давиду, что он принял это решение за нас двоих. Как бы больно мне ни было, как бы я ни ненавидела его за то, что вот так просто подал на развод, чтобы избавиться от меня, как только я очнулась,— если бы остался, пытаясь сделать вид, что все в порядке, стало бы намного хуже. Да и думаете, мне было приятно ему в глаза смотреть? Мой отец шантажом заставил его на мне жениться. У него, скорее всего, отношения тогда с другой были,— вспоминаю я Алену.— А тут я, наивная дурочка, возомнила себе любовь до гроба. В общем, давайте закроем эту тему,— с горечью в голосе произношу я, смачивая коктейлем пересохшее горло.

Опускаю взгляд на руки и замечаю, как от нервов дрожат мои пальцы. Воспоминания о нашем браке и том, как все закончилось, всегда болезненны для меня и неприятны.

—Простите, что перебиваю ваш разговор, но хотел напомнить Валерии, что у нас арендован зал для тренировок на четыре дня.— За моей спиной вырастает Давид, и я давлюсь напитком.

—Не опоздаем, не волнуйся,— говорю, напрягаясь и не оборачиваясь к нему.

Девочки же смотрят на него враждебными взглядами, давая понять, что ему здесь не рады.

—Как долго он стоял здесь?— спрашиваю тихо, когда Леонов возвращается к своему столику.

—Не знаю, я не заметила его,— морщит свой аккуратный носик Лида.

Женя же пожимает плечами, давая понять, что тоже не знает ответа на мой вопрос.

—Давай сбежим от твоего Цербера. Это будет весело,— заговорщицки предлагает подруга, в ее глазах загорается огонек азарта.

Мне бы хотелось принять ее предложение, но я прекрасно понимаю всю серьезность ситуации.

—Нельзя, Лид. В любой другой день я бы так и сделала, но, насколько мне известно, все очень серьезно. К нам круглосуточно приставлена охрана, у отца большие проблемы. Все обеспокоены и в состоянии неизвестности.Напрягает, если честно.

—И снова ты страдаешь из-за отца,— вздыхает Лида.

—И не говори.

—Тебе нужен мужик, Лера. Состоятельный, влиятельный, способный тебя защитить.

—Мне нужен покой,— не соглашаюсь с ней.— И срочно оказаться подальше от всего этого. Больше всего меня угнетает тот факт, что Давид все это время знал о каждом моем шаге. Илья ведь докладывал непосредственно ему. Я от него бежала, а он еще ближе стал.

—Ты должна обратить ситуацию себе на пользу. Показать, что он потерял. Ну неужели рядом с тобой не вертится ни один красавчик, который способен создать конкуренцию Леонову?— улыбается подруга, Женя же стреляет в нее недовольным взглядом.

—Есть один,— вспоминаю Дамира и быстро добавляю:— Но между нами ничего такого. Он у меня картину заказал.

—О! Это ведь чудесно. И как он? Тебе понравился?

Я узнаю этот взгляд. Теперь Лидка от меня не отстанет.

—Взрослый и интересный. На первый взгляд хороший человек. Мы с ним завтра должны встретиться снова. Пока что рано говорить о чем-то большем.

—Ну, вот и цепляйся за своего красавчика.А о Давиде забудь. Он не стоит даже твоего мизинца. Сама говорила, что все это время он знал, где тебя искать, и тем не менее ни разу не попытался связаться или приехать. Все это говорит о том, что ты для него лишь работа. Никаких чувств. Так что не питай иллюзий, девочка, я ведь вижу, как ты смотришь на него,— с грустью говорит Лида.

Мне хочется возразить ей, но я молчу. И о том, что произошло в примерочной между мной и Давидом, и о том, что он поцеловал меня несколько дней назад.

—Мне уже пора идти, предлагаю встретиться еще раз на днях.— Я достаю кошелек и кладу несколько купюр на стол.

—Я всегда свободна, а вот Женька нет. Так что будем под нее подстраиваться. И под тебя. Тебя ведь Цербер стережет,— смеется Лида, и я улыбаюсь в ответ.

Хорошо все-таки с ними. Спокойно и беззаботно.

Давид хмурится, сосредоточенно смотря на дорогу, словно чем-то недоволен. Я ерзаю на сиденье и искоса на него поглядываю. Ловлю его взгляд в зеркале заднего вида.

После той сцены в примерочной чувствую себя рядом с ним странно. Постоянно думаю о его руках на своем теле, о его нежных прикосновениях. О губах, что так часто раньше дарили наслаждение.

Перевожу взгляд на его пальцы. Он крепко вцепился ими в руль. Я когда-то часто рисовала их на бумаге. Знала каждую черточку, могла воспроизвести по памяти. Да и сейчас, наверное, тоже.

Давид ведет машину агрессивно. Резко тормозит на светофорах или вжимает педаль в пол, разгоняя машину до запрещенной в черте города скорости за несколько секунд.

Мы едем долго. В городе жуткие пробки. Мне хочется скорее выскочить из тесного салона, где дышать рядом с Леоновым становится сложно. Хорошо, что он не бросает в мою сторону дурацкие шуточки по поводу примерочной.

Очередной крутой поворот, и я хватаюсь за ручку двери. Скорость меня пугает. Давид об этом не знает и продолжает гнать, я же молчу. В горле пересыхает, безумно хочется пить, но, как назло, с собой ничего нет.

—Остановишь возле какого-нибудь магазина? Пить хочу,— прошу я, хотя могу приказывать. Он же вроде как на нашу семью работает.

—Заправка на следующем повороте будет.

—Спасибо.

Давид находит свободное место заправки, но мне выйти не разрешает.

—Подожди здесь, мне тоже кое-что купить нужно. Только закройся изнутри, хорошо?— Смотрит на меня выжидательно.

—Угу,— мычу я и отворачиваюсь к окну.

—Тебе с газом или без?

—Без.

—Я быстро.

Пока я жду Давида, осматриваю салон. Скомканный в шарик чек на торпеде, жвачка в подстаканнике. А на пассажирском сиденье замечаю женскую резинку для волос.

И это ударяет наотмашь по лицу.

Это личный автомобиль Давида. Значит, он подвозил девушку. Меня не должно это волновать. Но волнует.

У Давида кто-то есть? Он живет с кем-то? Если так, то какого черта он вообще творит? Он поцеловал меня! А потом еще и облапал, прижимаясь своим стояком!