Мы едва успели сесть в машину, как разразился нешуточный ливень. Мощные потоки воды сразу отмыли шульгинский «Форд» до сверкающей чистоты. Однако разглядеть что-то сквозь стекло, по которому течет вода, не представлялось возможным – даже «дворники» спасовали перед напором ливня и не рискнули выглядывать из своего убежища.

– Ужас, – проговорил Вадим, глядя на буйство стихии.

Он включил радио, однако вместо обычного чистого сигнала из приемника посыпались помехи. Понажимав кнопку, Вадим все же поймал какую-то станцию, сообщившую нам, что, оказывается, возможен ураган. Особое предупреждение автомобилистам: есть вероятность попасть в аварию.

– Сейчас пройдет, – заметил Вадим, поглядывая на часы. – Такие грозы обычно долго не бывают.

Он покрутил радио, поймал относительно чистую, без скрипа, музыкальную волну и сложил руки на груди. В полном молчании мы прослушали два незамысловатых молодежных хита.

– Нет, точно, сейчас кончится! – пытался выдать желание за действительность Вадим. Дождь, однако, лил и, судя по звукам, доносящимся снаружи, не думал прекращаться.

Прошло пять минут. Мы выслушали рекламу, затем «Муси-Пуси», опять рекламу, новость, что президент Америки свалился с велосипеда, снова рекламу, и Вадим не выдержал.

– Как ты можешь просто так сидеть? – воскликнул он. – Нужно же что-то делать! Эта дрянь с неба никогда не перестанет идти! Так что ж нам тут, застрять на два часа?

– Что ты предлагаешь? – поинтересовалась я, удобно устроившись в кресле и откинув спинку. Хорошая машина «Форд». Комфортная.

– Пешком идти! – уверенно сказал Вадим. – Здесь же недалеко, ты сама сказала. Два километра…

– На часы посмотри.

– Около шести… И что? Рано же еще.

– Пока рано, – невозмутимо заметила я. – А ты прибавь часа два на блуждания по окрестностям, в плохую, между прочим, погоду, вымокнем до нитки. Эту Обитель мы найдем – если найдем – часам к девяти. И что мы в темноте будем там делать? Ты как хочешь, но я не вижу в этом никакого смысла!

– За Юлькой я и в снегопад пойду! – запальчиво воскликнул Вадим, после чего натянул на голову невесть откуда взявшуюся бейсболку и, тяжело вздохнув, вышел из машины, нырнув под холодный душ.

За что я люблю Родиона Потаповича! За то, что он на все руки мастер. Вот ведь додумался, молодец какой – каким-то неведомым мне образом вывел проводки от аккумулятора внутрь салона, подсоединил к ним миниатюрный электрочайник на один стакан воды, так что теперь я могла, как белый человек, перекусить. Я ведь сегодня даже не обедала.

Вода вскипела моментально. Я заварила пакетик чая, распаковала гамбургер и посмотрела на Вадима, который именно в момент укуса снова влез в машину.

Он угрюмо покосился на меня, но я промолчала. Не люблю, знаете ли, сыпать соль на раны.

– Кофе хочешь?

Вадим хотел. Я насыпала ему в стакан растворимого кофе. Съев два бутерброда с «собачьими» сосисками, он слегка повеселел и сказал:

– А выезжать нам отсюда все-таки надо. Мы в низине стоим. Смотри, еще немного, и мы будем сидеть в болоте.

Резон в его словах был, поэтому я на свой страх и риск вырулила в сторону, на всякий случай включив фары и громко сигналя. После этого вернулась к трапезе, мой чай даже не расплескался. Дождь и не думал прекращаться.

Пока Вадим высказывал погоде все, что он о ней думает, я стала анализировать произошедшее. Связаться с Родионом не получалось – отчего-то с наступлением грозы моя трубка упорно замолчала.

Значит, буду думать своей головой. Не мешало бы подвести некоторые итоги, хотя Родион всегда скептически относится к моим измышлениям, говоря, что мышцами я работаю гораздо продуктивнее. А я неизменно загораюсь желанием доказать ему, что, помимо превосходных физических данных, умом меня природа тоже не обидела.

Обдумывая проблему, рассматривая ее со всех сторон, я неожиданно вспомнила два волоса оранжевого цвета, которые нашла в палате номер тринадцать. Помнится, я еще не поняла, откуда они там. А в самом деле, откуда? У Юлии совсем другой цвет волос, после обыска милиции в палате наверняка прибрали, так что подушка вообще должна была быть идеально чистой.

Да, возразила я сама себе, но каким же тогда образом – если постель перестилали – мобильник Юлии остался незамеченным? Причем позвонил он в самый нужный момент: когда я находилась в палате. Словно по заказу. Кроме того, я ведь пролистала список упущенных вызовов за то время, пока я добиралась до клиники, – там не было номера Вадима. Каким-то неведомым образом он умудрился позвонить Юлии именно тогда, когда я оказалась поблизости.

Мне это совсем не понравилось. Я искоса взглянула на Вадима. Он моментально повернулся ко мне.

– Что?

– Ты Юлию давно знаешь?

Он заметно расслабился.

– Да, около года. Мы с ней сначала в чате познакомились, потом на улице встретились, когда собак выгуливали. Такое совпадение!

Вадим принялся с энтузиазмом рассказывать мне про первую реакцию девушки, когда в соседе она узнала своего самого любимого собеседника в одной из чатовских тусовок, а я слушала и все больше убеждалась, что он вешает мне лапшу на уши. Все, что он говорил, было очень правдоподобным и гладким, но это все-таки была «легенда». Я это чувствовала. Вовсе он не Вадим, и вряд ли даже Юлия знает о его существовании.

Знать бы еще, зачем он мне все это рассказывает? И этот странный звонок из Светлой Обители? Был ли он на самом деле оттуда или же Вадим непонятно зачем морочит мне голову, тратя мое время и уводя от цели?

Однако продавщицы, с которыми я беседовала, говорили то же самое. Что девушку увезли парни из этой самой секты. Кому верить?

В моей голове неотрывно звенел какой-то звоночек, предупреждающий, что я упустила из виду что-то важное, способное ответить на этот вопрос, но что это было, я пока не поняла.

– А какая у нее была собака? – переспросила я, потирая виски. Вдруг разболелась голова.

– У Юльки? Пит… Пудель, – тут же поправился Вадим.

– Мальчик или девочка?

– Девочка, – рассмеялся собеседник. – Такая же кудрявая, как и Юлька, только черная.

«Моя Берта щенят ждет», – всплыла сама собой в памяти его фраза, произнесенная около двух часов назад. Вот и ответ. Получается, что собаку Вадима – сучку Берту – оплодотворила пуделиха Бочкиной. Абракадабра!

Да и Беловицкая говорила, что у ее племянницы болонка… Стоп! Опять неувязка с породой. Кто врет? Она или Вадим? Я склонялась к тому, что все же Вадим.

Вопрос о породе собачки Бочкиной стал для меня сейчас самым главным. Да и вообще, существует ли это четвероногое с хвостом в природе или эта треклятая псина – плод воображения злоумышленников?

– Дождь кончился, – сказала я, – поехали.