Космонавт проследил за его взглядом.

– Там река, – неуверенно произнес он. – Река Аделаида.

– А за рекой? Знаете? За рекой – дым! Там расположены лагеря индийских и китайских беженцев, где люди вынуждены существовать на грани выживания. Пока мы пользуемся тут плодами передовых технологий, там несчастные язычники, случается, дохнут с голоду, несмотря на все эти чудеса гидропоники, которыми их кормит местное правительство и ООН.

– К чему вы это сейчас мне говорите? – поморщился космонавт. – Да, я знаю, что в лагерях периодически происходят волнения. Правительство и международные структуры стараются заботиться об этих несчастных. Или вы хотите прочитать мне лекцию про гуманизм и милосердие?

– Лекций я читать не буду. Просто задумайтесь на минуту, какая разница между нами и ими. Вы – почти небожитель, а они жрут крыс. И знаете почему?

– Не знаю.

– Именно потому, что вы летаете в космос. Те гигантские ресурсы, которые Земля вышвыривает в вакуум, могли бы сделать их жизнь по меньшей мере сносной. Экологические последствия массовых запусков ужасны. Ледники тают, земли, еще вчера плодоносящие, превращаются в пустыни, где к каждому кустику необходимо подводить воду капельным способом, тонны водяного пара, попадающие в атмосферу…

– Так, я не понял, – прервал его космонавт. – Вы обвиняете в этом меня?

Он встал посреди маленького тренажерного зала и в упор посмотрел на собеседника нехорошим взглядом. Тот, однако, нимало не смутился.

– Разумеется, нет, господин Танвир. Больше того, я отдаю себе отчет в том, что эти действия являются единственно верными. И хочу лишь обратить ваше внимание на цену, которую мы, люди, за это платим. Но давайте рассуждать логически. Вы летаете в космос в рамках Международного лунного проекта. Так?

– Да.

– В его рамках человечество добывает на нашем спутнике гелий-3 для своих нужд?

– Все так.

– Полученные на Луне ресурсы и энергию мы тратим на создание конвейера, который сможет доставлять гелий-3 из атмосферы Урана?

– Все так. Первый дайверный комплекс запущен в шестьдесят третьем и должен достичь Урана через два года. С того времени мы запускаем по три танкера в год. Полгода займет развертывание, сбор и сепарация продукта, прежде чем первый из танкеров заполнится и возьмет курс на Землю. По эллиптической орбите лететь ему пятнадцать лет. Начиная с девяностых годов, Земля будет получать по три танкера в год, и это составит почти три четверти объема добычи на Луне!

Космонавт рассказывал с воодушевлением. Он всю жизнь положил на то, чтобы человечество наконец дотянулось до Урана. Собеседник не прерывал его.

– А в будущем году к Урану стартует вторая очередь! Там дайвер и танкеры пойдут уже с существенным разгоном по параболической траектории, это всего семь лет полета! Первые танкеры второй очереди придут одновременно с первыми из первой, и это даст нам уже больше двух сегодняшних объемов! Причем второй очереди понадобится всего около сорока танкеров вместо девяноста в первой! В распоряжении человечества окажется такая прорва энергии, что мы можем как страшный сон забыть гомановские траектории! Учитывая прогресс современных реакторов и двигателей, мы максимум за три месяца сможем достичь любой точки Солнечной системы! Это… это величайшее достижение в истории человечества, надо всего лишь чуть подождать…

Господин Барзани вежливо изобразил аплодисменты.

– Браво, господин Танвир! Вы были бесподобны. Не знаю, как хорошо вы разбираетесь в истории вопроса, но позволю себе напомнить, что после полета Гагарина более века назад самые разные авторы пророчили нам ровно то же самое. И все эти блага, которые вы описываете, должны были начать падать на головы наших дедушек в девяностых годах прошлого, а не нынешнего века. Так почему этого не произошло?

Космонавт смутился, присел на сиденье тренажера и отхлебнул сок.

– Я не знаю, господин Барзани, – сказал он. – Тогда Земля еще казалась неисчерпаемой, а рваться за ресурсами в космос казалось невыгодным чисто коммерчески. Прогресс компьютерных и виртуальных технологий сильно снизил тягу человечества к дальнему космосу. И, наконец… у нас просто не было примера. Теперь-то мы знаем, что существуют Почтальоны и иные разумные расы, а тогда только строили догадки.

– Виртуальность и инопланетян мы пока оставим, – проговорил Барзани. – А вот тема исчерпаемости земных ресурсов – это именно то, что нам нужно. Признаете ли вы, что если бы Лунный проект начался не в пятидесятых, а на полвека раньше, то нам, землянам, было бы проще?

– Да, черт побери! – космонавт в волнении вскочил с места. – Любой масштабный и затратный проект заставил бы земные государства тратить силы на него, а не на войны сороковых!

– То есть начнись он раньше, – почти вкрадчиво проговорил Барзани, – и те люди, которые голодают и умирают в лагерях беженцев, скорее всего, остались бы живы и жили лучше?

Космонавт остановился и растерянно моргнул. Потом последовал неуверенный кивок.

– Да. Пожалуй, что так.

– Прекрасно. Эта как раз та мысль, к которой я и пытаюсь вас подвести. Итак, ряды этих несчастных множит в том числе и космическая деятельность человечества. И будет множить до тех пор, пока Лунный проект не завершится и не появится возможность снизить нагрузку на нашу планету вообще и ее биосферу в частности?

– Ну… да.

– Однако до этого срока, по самым оптимистическим оценкам, еще лет двадцать пять, не правда ли? – Космонавт согласно кивнул. – И в течение всего этого времени масса людей на Земле будет недоедать, недосыпать и перерабатывать, получая за это жалкие гроши?

– Да, наверное. Это, видимо, неизбежно.

Господин Барзани вскочил с места и почти забегал по тренажерному залу. Его речь убыстрилась, словно он обращался уже не к собеседнику, а разговаривал сам с собой.

– То есть у нас имеется такой языческий божок, на алтаре которого мы приносим в жертву таких же людей, как мы сами. Мы обречены делать это довольно долго. В лучшем случае лет двадцать, в худшем – дольше. – Он внезапно остановился и, в упор посмотрев на космонавта, спросил: – Как вы думаете, Омид, кто будет следующим?

Сбитый с толку космонавт медленно пожал плечами:

– Ну, я не знаю…

– Но вы же не хотите, чтобы это были люди, лично вам близкие? Ваша жена, дочери, ваш внук. Так?

– Не хочу.

– А единоверцы?

– Вы меня с толку сбили! – взревел космонавт, снова вскакивая на ноги. – Да, я мусульманин, но при чем тут…

– Сядьте господин Танвир, – резким и холодным голосом отчеканил Барзани. – Сядьте и слушайте. Обстановка в мире складывается таким образом, что в жертву этому жестокому божку скоро начнут приносить мусульман. Сомневаетесь? Умма – крупное и достаточно плотно населенное государство, не владеющее какими-либо ключевыми технологиями. Нас не жалко отправить под нож. Разумеется, ради блага всего человечества, но нам-то от этого не легче! Нас презирают и ненавидят, нас по-прежнему считают бородатыми талибами из горных пещер, хотя, Аллах свидетель, мы прошли этот этап много лет назад.