Но Кэм не только злился. Ему было обидно и больно из-за ее предательства.

Он прошел к своему столу и тяжело опустился в кресло, стоявшее за ним. И вдруг он возненавидел эту работу. Ему захотелось больше никогда не видеть Холли Кейтс.

— Самогоноварение?

Адвокат внимательно посмотрел на бабушку поверх очков, когда Холли закончила объяснять причину своего с бабушкой появления в его офисе. Ему с трудом удавалось сдерживать улыбку и выглядеть абсолютно серьезным человеком.

Холли тоже могла бы отнестись к этой истории с достаточной долей юмора, если бы… не принимала в ней непосредственного участия, если бы все это не имело отношения лично к ней.

— Таково обвинение, — ответила она, искоса взглянув на бабушку. Та чувствовала себя здесь очень неуютно. Ей не хотелось ничего объяснять адвокату и просить о помощи. Она вообще очень редко просила кого-либо о помощи, даже Холли.

Адвокат снял очки, долго задумчиво протирал их, потом надел.

— Не знал, что есть еще люди, умеющие в наши дни делать крепкие напитки, — сказал он, вглядываясь в бабушку Перл. — Мне казалось, что… старые мастера перевелись.

— Ошибаетесь, молодой человек. Старые мастера еще есть, и один из них перед вами. Не хочу хвастаться, но я делаю чертовски хороший напиток, — ответила бабушка.

— На твоем месте я не стала бы хвастаться своими достижениями, — прервала ее Холли многозначительно.

— Я никого не хотел обидеть, миссис Перл, — с уважением сказал адвокат Вард Буханан, мужчина средних лет с начинающей лысеть макушкой. — В свое время мой прадед тоже был мастером в этом деле, варил неплохой самогон. Я просто не знал, что еще сохранились самогонные аппараты в рабочем состоянии. Мне казалось, что увидеть их теперь можно только в музее.

Бабушка поглядывала на адвоката недоверчиво, с осторожностью. Она не была уверена, можно ли доверяться человеку, с которым познакомилась лишь несколько минут назад. Но у Варда Буханана были хорошие рекомендации, и Холли надеялась, что он расположит к себе бабушку и докажет ей, что на него можно положиться.

Холли и бабушка нуждались в его помощи. Особенно после того, как прошлой ночью покой города был не на шутку нарушен подвыпившими молодцами. А пили они как раз бабушкин самогон.

— Вы хотите сказать, что я такая древняя? Что мой самогонный аппарат должен быть в музее рядом со скелетом динозавра? — недовольно проворчала бабушка, нахмурив брови.

Вард Буханан наклонился над своим полированным письменным столом из клена и посмотрел в глаза своей клиентки.

— Миссис Перл, вполне вероятно, что вам придется поместить ваш аппарат в музее рядом со скелетом динозавра, учитывая вашу ситуацию. Итак, я предлагаю начать разработку плана вашей защиты.

Да, подумала Холли, им пора приниматься за дело. Со стороны Кэма им не следовало ожидать поддержки, добрых слов и уж тем более снисходительности.

Холодность, с которой он на днях разговаривал с Холли, ранила ее в самое сердце. Холли надеялась, что он поймет ее состояние, ее чувства, поймет, почему она пыталась защитить бабушку, почему не рассказала ему все, что знала. Она надеялась, хотя и знала его отношение к этой ситуации.

Но Кэм отстранился от нее. Резко, холодно. Холли причинили страшную боль злость, которую она увидела на его лице, и недоверие, которое прочла в его глазах. Холли надеялась, что Кэм хотя бы попытается посмотреть на ситуацию ее глазами, понять, что бабушка — родной, близкий ей человек. Она надеялась, что и для него понятие «семья» имеет важное значение. Но Кэм не позволил своим чувствам одержать над собой верх. Он запретил себе чувствовать и понимать. Он признавал только белый и черный цвета. Никаких полутонов.

Холли не одобряла поведение бабушки. Но знал ли об этом Кэм? Вряд ли. Бабушка нарушила закон, и ей, конечно же, придется поплатиться за это.

Холли и сама уже расплачивалась за содеянное.

Она потеряла Кэма, и эта потеря причинила ей гораздо большую боль, чем она могла предположить.

Она уже сожалела о своем приезде в Гринз-Холлоу. Но ведь у нее не было выбора.

Ей, однако, не следовало влюбляться в Кэма. Этого она могла бы избежать, памятуя о прошлых неприятностях.

Ее безрассудство лишь причинило ей боль, и помогать бабушке в таком состоянии Холли было гораздо тяжелее.

Консультация с адвокатом продолжалась еще полчаса. Вард Буханан задал бабушке еще несколько вопросов относительно ее дела и затем предложил им свой план, состоявший из четырех пунктов. Упор в защите делался на возраст, на то, что это был ее первый проступок, на уважении к ней со стороны горожан и на ее раскаяние.

— Как вы думаете, какое наказание ей грозит? — спросила Холли адвоката, когда тот закончил говорить. Ей понравился его план. В нем не было ни слова о старческом маразме или злостном неуважении к закону. План внушал доверие.

Буханан сплел пальцы.

— Слушание будет вести судья Макбейн. Надеюсь, он примет во внимание нашу просьбу. — Адвокат повернулся к своей клиентке: — Я бы посоветовал вам не напоминать судье Макбейну, что вы знаете его с пеленок.

Бабушка фыркнула, собираясь что-то сказать, но тут же передумала и закрыла рот.

Кэм перебирал документы, лежавшие у него на столе, не вникая в их содержание и не имея никакого желания работать над ними. Сейчас он хотел только одного — вернуться во времени на неделю назад и повести себя с Холли совершенно иначе.

Ему хотелось, чтобы все было по-другому. Но как? Он этого не знал. Что сделано, то сделано. И Кэм больше не мог Холли верить.

Вера для него значила очень много. Она была для него абсолютно всем.

Холли ведь тоже знала это. Они говорили об этом за ужином в Юреке, не так ли? Сколько же ей было известно в тот момент обо всей этой истории с самогонным аппаратом? Почему она ничего не сказала ему?

Кэму было больно и обидно. От этого он целыми днями был раздражен, не находя себе места, а ночью не мог сомкнуть глаз. Нет, признался себе Кэм, заснуть он не мог вовсе не от боли и обиды. Ему не хватало Холли. Он просто страдал по ней. Вот почему он не спал ночами.

Да, в какой-то момент он потерял бдительность и позволил Холли овладеть его сердцем. Кэм потер лоб, проклиная постоянную головную боль, которая изматывала его вот уже целую неделю. Он проклинал свою собственную глупость, себя за то, что чуть было не влюбился… Чуть было не влюбился? Нет, нет, это совсем не так. Дело в том, что он именно ВЛЮБИЛСЯ в Холли.

И сейчас Кэму нужно было решить одну-единственную проблему: как выбраться из этого положения? Что нужно было сделать, чтобы забыть эту женщину, забыть, что она для него значила, забыть ее милую улыбку и то, как она нежилась в его объятиях? Но ее полные страсти поцелуи забыть было невозможно.