стал так необходим, как будто последние несколько минут своей жизни я и не дышала вовсе.

Рядом со мной прохрустел снег, упала бита и остановились белые кроссовки «Адидас».

— Иди сюда скорее, — послышалось как сквозь вату в ушах.

Я подняла голову и, сквозь слезы, размыто увидела лицо Кости.

Он подхватил меня на руки и отнес в машину. Затем вернулся за битой и достал из снега мой рюкзак.

— Сейчас, сейчас согреешься!

Костя включил подогрев сиденья и, прижав меня к себе, стал быстро растирать руками спину.

Вот только трясло меня вовсе не от холода.

— Когда ты написала, что едешь в электричке, я сразу выехал из дома. Как знал, что тебя нужно встретить! Как чувствовал!

Он резко отпрянул от меня и с тревогой заглянул в глаза.

— Они ничего не успели тебе сделать?

Я помотала головой и, всхлипнув, расплакалась.

Костя снова прижал меня к себе и процедил сквозь зубы:

— Вот мрази! Твари! Наркоманы долбанные! Ну, ничего, ничего, эти ублюдки скоро за все ответят.

Он убрал с меня руки, достал из куртки мобильник, быстро пролистал список контактов и остановился на «Батя».

— Он их найдет в два счета, —  проговорил экрану Костя и, прежде чем выйти из машины, добавил: — Посиди здесь, я скоро!

Костя вышагивал перед машиной туда-сюда и бурно жестикулируя, разговаривал по телефону. Я не помнила точно, какую из высоких должностей занимал его отец в полиции. То ли генерал-майор, то ли генерал-полковник. Но очень надеялась, что он поможет. Пока эти отморозки не будут пойманы, я совершенно точно не смогу спокойно спать и ходить по улице.

Меня до сих пор трясло от страха, я словно чувствовала, как подбородок сжимали пальцы того верзилы, как его глаза раздевали меня, а его голос все еще звучал в моей голове.

Меня атаковали вопросы: откуда они взялись? Кто они такие? Они случайно наткнулись на меня или выследили, что иду одна от метро? А может, выжидали подходящую жертву? Они местные?

А когда я опустошила бутылку воды, которую нашла на заднем сиденье и немного отошла от шока, то в полной мере ощутила, как сильно болела левая рука.

— Господи, как хорошо, что Костя оказался рядом, как хорошо… — всхлипнула я и с ужасом представила, где бы я сейчас могла быть и что бы со мной делали.

Костя вернулся в машину и, увидев на моих щеках слезы, прижал к себе.

— Ай-ай! — морщась от боли, я схватилась за левую руку.

— Что такое? — нахмурился он.

— Кажется, вывих…

Костя со всей силы ударил кулаком по рулю и громко выматерился.

— Этим гандонам хана, когда их поймают! А их скоро поймают, я тебе обещаю!

Он забил в навигатор адрес ближайшего травмпункта и поехал к выезду из поселка.

* * *

Костя около получаса просидел со мной в очередь, затем мы вместе вошли в кабинет травматолога, а потом он еще несколько минут ждал меня у кабинета рентгенографии.

В общей сложности мы провели в травмпункте около часа.

Снимок показал растяжение связок плечевого сустава. Мне наложили повязку, дали обезболивающие и, со списком рекомендаций по лечению, отпустили домой.

— Только что звонил отец. Записи с камер видеонаблюдения уже изучает полиция. Так что скоро эти твари будут пойманы, — успокаивал Костя, ведя меня за руку к машине.

— Спасибо тебе еще раз. Страшно подумать, где бы я сейчас была, если б не ты… — сжимая крепче его ладонь, говорила я. — Ты спас мне жизнь, Костя. Ты хоть понимаешь, что сегодня спас мне жизнь? Ты это понимаешь?

Мои глаза снова наполнились слезами. Костя молча переместил руку на мою талию, аккуратно прижал к себе и чмокнул в макушку.

Мы сели в машину и поехали обратно в поселок.

— Слушай, а ты никому не переходила дорогу? — задумчиво спросил он.

— Я меньше двух недель в Москве. Думаешь, за это время успела нажить себе врагов?

И тут я вдруг вспомнила белокурую курицу.

«Могла ли она так жестоко отомстит мне? — задумалась я. — Нет, навряд ли… Ведь человеческими жизнями не играю так просто, ради стеба».

Эти третьекурсницы запросто могут выбросить что-то вроде компота на голову и прокладку на спину. Но я была уверена, что они не стали бы так жестоко мстить из-за того, что я вытащила у одной из них пучок искусственных волос.

Даже несмотря на то, что это видео за день набрало больше семидесяти тысяч просмотров, я все равно не верила, что этих типов подослали они.

Костя подъехал к моему дому. Не заглушив мотор, вышел из машины и открыл мне дверь. Я вышла на улицу и тут же прищурилась от яркого света фар.

Мимо нас, удивленно глядя на Костю, проехала Катя и, открыв брелоком железные ворота, заехала во двор.

— Ну что, я тогда поеду? — спросил Костя и обнял меня так нежно, словно хрустальную.

— Добрый вечер! — послышался за спиной голос Кати.

— Добрый вечер! — поздоровался с ней Костя.

Я повернулась и с лица Кати исчезла доброжелательная улыбка.

Она, нахмурив брови, смотрела на болтающийся рукав моей куртки.

— Тасенька, что случилось? Ты повредила руку?

Костя, опередив меня, рассказал ей о случившемся.

— Господи! — ахнула Катя и, прикрыв ладонью губы, помотала головой. — Надо срочно звонить в полицию! — она вытащила из кармана мобильник.

— Уже позвонили, — сообщил Костя.

— Ой, что же мы тут стоим на холоде? Идемте, идемте скорее в дом!

Мы сидели на диване в кухне. Катя носилась с кружками, с блюдцами, ставила в микроволновку фруктовый пирог и без конца возмущалась, как такое страшное происшествие могло случиться в нашем тихом поселке, оснащенном камерами.

Она уже раз двадцать позвонила папе, но он не брал трубку. От отца Кости тоже не было новостей, кроме одной: лиц на записях с камер совсем не видно. Обе камеры, под которые попали похитители, были припорошены снегом, и это очень усложняло задачу полиции.

 Пока что не удалось даже установить марку автомобиля.

— Какой хороший у тебя друг! А главное — смелый! — качала головой Катя, когда Костя ушел в туалет. — Не каждый осмелится связываться с бандитами.

Я вспомнила, как уверенно Костя шел на них с битой, и вдруг услышала насмешливый внутренний голос:

«Надо быть осторожней с желаниями, милая. Они имеют свойство сбываться».