– Мне нужно очень срочно, – воскликнул больной, – я и так еле упросил генерала, чтобы он пока не отсылал меня на комиссование…

– Хорошо, я думаю, недели хватит. Но сразу предупреждаю: будет больно.

– Я все вытерплю, – мужественно пообещал полковник.

Анатолий делал ему массаж ежедневно не менее часа. Он руками разогревал больное место, массировал пальцами шишку, затем мял ее руками, как это делают домашние хозяйки, когда мнут тесто. Полковник, закрыв глаза и стиснув зубы, выл от боли, но терпел.

Вощанов немного не рассчитал: вместо недели он закончил курс лечения за восемь дней.

Пациента было не узнать: из сгорбленного старика он превратился в статного офицера. Он бегал, прыгал, делал кувырки, как молоденький лейтенант. Весь персонал больницы сбежался, чтобы посмотреть на вылеченного больного как на чудо. Сияющий полковник поставил на весь персонал ящик коньяка. Затем, отведя в сторону Вощанова, он, глядя ему прямо в глаза, спросил:

– А теперь говори, Толя, как мне тебя отблагодарить?

– Ничего не надо. Просто скажите своим друзьям в Москве, что есть в Моршанске скромный врач, который может чуть больше, чем остальные. Вот и все.

Полковник, пораженный ответом Анатолия, смотрел на него как на придурка. Но у Анатолия здесь был свой расчет. Он уже строил планы в отношении своей будущей работы в столице.

Благодарный пациент все же снял тут же с руки командирские часы, вручил их своему спасителю, при этом торжественно добавил: «Я до конца жизни твой должник. Если что, звони мне в любое время. У меня в Москве есть кое-какие возможности…»

Вероятно, Анатолий со временем стал бы известным и дорогим целителем в столице, но два события за последние четыре года круто изменили его судьбу.

В девяносто втором, когда он уже заканчивал отработку в Моршанске, на него вышел академик Полянский. Он предложил ему перспективную работу в N-ске. Причем он пообещал ему сразу те блага, которые в Москве ему бы пришлось зарабатывать в течение нескольких лет: квартиру в центре города, двойной оклад, служебную машину, быструю и гарантированную защиту кандидатской диссертации и перспективу научного роста. Анатолий согласился. Полянский выполнил почти все свои обещания, за исключением персональной служебной машины. Кандидатскую диссертацию по теме «Методы мануальной терапии при лечении артрозов и восстановлении функций опорно-двигательного аппарата» Анатолий Вощанов защитил в течение года после приезда на объект. Полянский, надо отдать ему должное, поднял тогда все свои связи, и защита прошла как по маслу.

Но главное было не в этом. В институте собраны лучшие экстрасенсы страны, некоторые из них маститые психологи и психотерапевты. Вощанов сразу понял, что, не выходя из стен этого института, он может набрать материалов на солидную докторскую диссертацию. Угнетало только одно обстоятельство: секретность. Сотрудники института были невыездными, не имели права общаться с иностранцами, любые публикации в открытой печати только с разрешения КГБ. А Вощанов жаждал известности. Мировой. Он уже подумывал о том, как уйти из института. Тем более что материалов на докторскую было набрано предостаточно.

Но тут судьба подбросила ему еще один вариант. Год назад он встретился с Тенгизом. С ним они учились на одном курсе в институте. На третьем курсе Тенгиза исключили из института: распространял травку среди студентов. Тенгиз особенно из-за этого факта не расстроился: начиналась перестройка, а с ней и новые мутные волны свободного предпринимательства, в которых предприимчивый чеченец чувствовал себя как рыба в воде.

Тенгиз нашел его сам: поздравил его с днем рождения (как он только его запомнил?!), когда он гостил у своих родителей в Смоленске. Он ненавязчиво пригласил его заехать к нему в Москву, когда он поедет обратно из отпуска. Анатолий пообещал. Бывший сокурсник сам встретил его на вокзале и привез в небольшой ресторанчик в центре Москвы, стилизованный под восточный колорит: что-то среднее между узбекским хай-теком и турецким ренессансом. Стол ломился от яств, приглушенно звучала красивая музыка. Они сидели в отдельном кабинете на шелковых подушках, им прислуживали красивые девушки, одетые в полупрозрачные турецкие костюмы. Сам Тенгиз внешне сильно изменился: широкий, с уже заметным животиком, он по манерам напоминал одного известного олигарха. Но больше всего Анатолия сразило не это. Когда он заметил Тенгизу, что это, наверное, дорогой ресторан, тот небрежно бросил:

– Конечно, дорогой. Это мой ресторан.

– Как твой? – изумился Анатолий.

– Купил, так… на всякий случай. Сюда приходят только свои люди. Чужих здесь нет.

– Чем же ты занимаешься?

– Ну, в общем, торговля, – загадочно усмехнулся Тенгиз, – кстати, вся прислуга тоже моя, купленая. Вот видишь, девушки, – Тенгиз указал на трех официанток, принесших к столу красного вина, восточных сладостей, – любая из них твоя, прямо сейчас. Выбирай.

Анатолий посмотрел на красавиц. Девушкам было не больше двадцати, славянской внешности, фигурки изумительные. Одна была особенно хороша, прямо ангелочек из сказки. Гость почувствовал, как у него закололо в паху. Он проглотил слюну, отвернулся от соблазна, спросил Тенгиза:

– У тебя ко мне, наверное, какое-то дело?

– Да, конечно. Какие у тебя планы на будущее, Толя?

– Ну… в общем, наука. Есть материалы на докторскую.

– Послушай, Толян, наука и искусство сегодня не прокормят. А ты достоин большей участи.

– Что ты имеешь в виду?

– Как ты смотришь на то, чтобы иметь свою клинику в Ницце или, скажем, в Калифорнии?

– Смотрю как на луну.

– А между тем, это вполне реально, тем более с твоими-то способностями. Да-да… ты этого достоин. Я ведь знаю, что ты не простой врач. Слава о тебе как чудесном целителе докатилась и до столицы.

– На одной славе дворца не построить, – усмехнулся Анатолий.

– Конечно, нужна материальная основа. Вот об этом я и хотел бы с тобой поговорить. – Тенгиз внимательно посмотрел на гостя, наполнил бокалы грузинским вином «Хванчкара», приподнял свой бокал, предложив выпить. – У меня к тебе деловое предложение. Но предупреждаю сразу, даже если ты не согласишься, разговор должен остаться между нами.

То, что предложил Тенгиз, шокировало даже циничного Анатолия. Он просил содействия в получении проекта МУЗОБС. Анатолий слышал про этот проект, но даже его, уже ведущего специалиста института, не подпускали к нему ближе, чем на километр. Анатолий честно признался в этом Тенгизу. Того это не смутило:

– Ничего страшного, главное – желание и деньги. А денег я и мои друзья не пожалеем.

Он предложил ему миллион долларов. Причем сто тысяч долларов дал сразу: на «накладные расходы». А через три месяца он получил документ, подтверждающий, что на его имя положено сто тысяч долларов в Швейцарии. Анатолий почувствовал, что он уже не нищий служащий, а будущий солидный бизнесмен. На Западе, а не в нищей России! Угрызения совести особенно не терзали молодого ученого. Если государство не может обеспечить своему перспективному специалисту достойное содержание, то тот может побеспокоиться об этом сам. Тем более что секрет не уйдет за границу и его используют для благих целей – воспитания подрастающего поколения в каком-то медресе. Ну, там с каким-то исламским уклоном, ему без разницы. Через полгода после этой сделки на объекте появился Хасан. Это было удобно, так как всю информацию он, как правило, передавал через него.