– Я слыхал, что ты кое-кого ищешь, – начал Кристальди, когда Филандер остановился перед ним. Чтобы видеть мальчика, огнеглотателю приходилось задирать голову, однако это, казалось, ему ничуть не мешало. Рядом с ним валялся мешок с принадлежностями его ремесла, оттуда высовывалось горлышко коричневой бутылки.

– Да, мою сестру, – ответил Филандер. – Джезебел.

Кристальди кивнул:

– Джезебел – девушка что надо.

– Чего ты хочешь?

– Возможно, я могу оказать тебе маленькую дружескую услугу.

На самом деле Филандер и Кристальди не дружили: они были знакомы лишь шапочно и при случае могли перекинуться парой фраз. Огнеглотатель был раза в два старше мальчика; кроме того, когда он начинал своё представление, газетчики подхватывали свои лотки, чтобы товар не сгорел, и убирались восвояси.

– Ты видел Джез?

– Так точно, видел. То есть я думаю, что это была она. Длинные светлые волосы, слегка растрёпанные. Славное лицо, особенно когда улыбается. Бывало, она смотрела на меня и улыбалась мне, правда. Но не сегодня вечером. Сегодня она села в карету и уехала.

– Где это было?

– Да там, за углом. – Кристальди махнул рукой вправо: там клубился туман. От него несло спиртом: то ли он напился, то ли это были остатки горючей жидкости, которую он набирал в рот во время выступлений. – Но её там больше нет. Кто-то подозвал её, я видел, как из окна махнули перчаткой; она подошла, и они беседовали. А затем она уехала вместе с ним.

Филандер сжал кулаки так, что его ногти вонзились в мякоть ладони.

– Что это была за карета?

– Наёмный кеб. Таких в Лондоне сотни.

– Ты слышал, о чём они говорили?

– Нет, я слишком далеко стоял. Не слыхал ни слова.

Филандер набрал в грудь побольше воздуха:

– В какую сторону они поехали?

– Вон туда. Я бы не удивился, не будь это твоя сестра. Она разумная девушка, я-то знаю. Я как-то пытался за ней приударить, по всей форме и с честными намерениями, а она дала мне от ворот поворот, но уж так скромно и вежливо! Не потешалась надо мной, как другие бабы. Всё по-человечески. Девушка с фасоном, твоя Джезебел. Она мне нравится, уж можешь мне верить.

– И никакого лица в окне ты тоже не видел?

– Не, какое там. Но тот парень, должно быть, обращался с ней ласково, я видел, как она смеялась. Чтоб мне провалиться, она такая милашка, когда смеётся.

Филандера затошнило при мысли о том, что ему, возможно, никогда не найти Джезебел, если она уехала отсюда в карете. Что-то не складывалось. Она не собиралась никуда уезжать в карете, она собиралась к Малахайду.

– Когда это было?

– Да ещё до сумерек.

Это выглядело ещё более странно.

– У неё был при себе пакет? Такой небольшой, плоский, четырёхугольный?

– Как будто книга завёрнутая? Верно, что-то вроде этого выглядывало у неё из кармана пальто. В коричневой бумаге. Я заметил, потому что она всё время его придерживала, как будто боялась, что какая-нибудь шантрапа его стырит. Шантрапы тут хватает.

– Ты можешь вспомнить ещё что-нибудь? Ну хоть что-то?

Поразмыслив, Кристальди покачал головой:

– Нет, больше ничего не помню.

Филандер присел на корточки, его лицо оказалось вровень с лицом огнеглотателя.

– Спасибо тебе. Я твой должник.

Огнеглотатель отмахнулся:

– Мы, народ уличный, должны держаться вместе. Был рад помочь. – Он коснулся пальцем полей шляпы. – Если найдёшь её, передай от меня привет. Я не забыл, что она со мной поступила по-человечески. Не как другие бабы. Совсем не как другие бабы.

Филандер попрощался и бросился к перекрёстку, на котором Кристальди в последний раз видел его сестру, как будто надеялся найти там хоть какие-то следы её присутствия.

Но их там не было.

Он побежал дальше, в направлении моста Ватерлоо. Филандер прекрасно ориентировался в лабиринтах улиц и переулков, знал, где можно срезать, где есть проходные дворы. В одной из подворотен он чуть не наткнулся на молодчиков из банды Руделькопфа: в другое время он бы обошёл их стороной, но сейчас каждая секунда была слишком дорога, чтобы ходить кругами. И только когда они остались позади, он перевёл дух.

Он нашёл Темпест на мосту, под одним из шипящих газовых фонарей. С моста открывалась ночная панорама – цепочка огней на южной набережной Темзы, просвечивавших сквозь туман. По мосту сплошным потоком двигались повозки и лошади, из-за чего мост слегка подрагивал. Впрочем, эту дрожь замечали лишь пешеходы, вынужденные прижиматься к перилам моста.

На мосту свистел ледяной ветер. Темпест была в куртке, которая была ей сильно велика: рукава пришлось подвернуть несколько раз. Она подняла толстый шерстяной воротник и застегнула его до самого подбородка. Свои чёрные волосы Темпест по-прежнему стригла очень коротко, чтобы её принимали за мальчишку. Так она меньше привлекала внимание уличных воришек, которые с наступлением темноты зачастую приставали к газетчикам и прикарманивали их выручку. Уши Темпест покраснели от холода. Ей срочно была нужна шапка, и Филандер мысленно пообещал себе непременно достать ей какой-нибудь головной убор. Он решил, что возьмёт часть сбережений, которые они с Джез прятали под половицами в их каморке, и купит Темпест тёплую шапку из натурального меха.

Лоток Темпест был аккуратно разделён на две части: с одной стороны высилась стопка вечерних газет, с другой – лежали выпуски «Грошовых ужасов» с топорно нарисованными обложками, на которых герои сражались с преступниками в масках или с хищными зверями. Поцеловав Филандера в знак приветствия, Темпест снова втянула шею поглубже в воротник.

– Ты ничего не пропустил, – заметила она. – Людей интересуют грабежи и убийства, а не эти глупости. – Она указала на газетный заголовок: премьер-министр Великобритании Бенджамин Дизраэли распустил нижнюю палату парламента и объявил внеочередные выборы, потому что надеялся, что консерваторы получат на них больше голосов.

Волнуясь, Филандер рассказал ей о том, что произошло, начиная с убийства в переулке Сесил-корт и кончая исчезновением Джезебел, которая села в карету. Когда он упомянул Мерси, Темпест помрачнела. Она никогда не скрывала, что считала Мерси виновной в гибели Гровера. Мерси и Птолеми.

– Как у неё дела? – холодно поинтересовалась она.

– Я её не спрашивал.

– Да ладно.

Филандер сунул руки в карманы сюртука: он тоже успел продрогнуть:

– Она больше не пользуется библиомантикой. Полагаю, что из-за Гровера.

Лицо Темпест ещё несколько секунд оставалось непроницаемым, затем она подняла руку и погладила его по щеке:

– Извини. Нам нужно найти Джез. Кому какое дело до того, чем занимается Мерси.