Позади Темпест около перил стояла крышка от газетного лотка. Темпест приладила её на место и привычно закрепила, чтобы та не свалилась. Потом она сбросила с плеча ремень, на котором держался лоток, и взяла плоский ящик за ручку, как чемодан. В своё время Гровер смастерил такие ящики для каждого из членов шайки Турпина.

– Не представляю, где ещё её искать, – сказал Филандер, когда Темпест решительно взяла его за руку и вместе они направились к северному берегу Темзы. – Нам никогда не найти её, если она и правда села в ту карету. – Он забрал у Темпест лоток. – Давай сюда. Нам нужно куда-то пристроить его на хранение. – Девушка благодарно улыбнулась Филандеру.

– Кристальди ведь сказал, что книга была у неё. Она собиралась сходить к Малахайду и получить от него деньги за доставку.

– Ты предлагаешь вернуться к его квартире?

– Но это единственная зацепка, которая у нас есть, разве нет? Рано или поздно она появится там.

– Если с ней ничего не случилось.

Телега, ехавшая перед ними, попыталась объехать выбоину, зиявшую в мостовой, и угодила на узкий тротуар. Филандеру и Темпест пришлось спиной вжаться в перила, чтобы телега не задавила их. Темпест выкрикнула вознице в спину пару оскорблений, однако тот лишь отмахнулся: «Жалкий сброд!»

– Джез права, – с горечью заметил Филандер. – Хорошо бы нам и правда поскорее убраться из города.

– Вот поэтому-то она и садится в незнакомые кареты, – ответила Темпест. – Вопрос в том, стоит ли оно того? – Это был вопрос, но девочка вряд ли ожидала услышать на него ответ.

Они молча шли дальше, пока не добрались до набережной. Затем они направились тем же путём, которым Филандер добирался до моста Ватерлоо, с той лишь разницей, что в этот раз они сделали большой крюк, дабы не встречаться с бандой Руделькопфа. Ночь выдалась холодной и влажной.

– Так больше продолжаться не может, – сказал Филандер. – Когда всё это закончится, я поговорю с Джез. Такой ценой я не хочу переезжать ни в какую деревню.

– Но ты ведь тоже зарабатываешь деньги.

– Не столько, сколько Джез. – Он долго игнорировал этот факт, возможно, поэтому сейчас он был буквально раздавлен правдой. Джезебел жертвовала многим, чтобы обеспечить им шанс на лучшую жизнь когда-нибудь в будущем. Ему следовало относиться к её мечте гораздо серьёзнее.

– Подожди. – Филандер остановился, поставил на землю сложенный лоток и удержал Темпест. – Я должен тебе ещё кое-что сказать.

Темпест серьёзно посмотрела на него. При свете фонаря её голубые глаза приобрели почти янтарный оттенок.

– Мерси там тоже будет, – сказал он. – Она собиралась дождаться, пока появится Малахайд.

Темпест помолчала.

– Гровер её очень любил. Мне кажется, она его тоже.

– Но признался ей в этом только он. Перед тем как мы отправились в Лаймхаус, он пытался поговорить с ней об этом. Она даже не взглянула на него. Он мне рассказывал.

Филандер притянул Темпест поближе к себе и поцеловал:

– В конечном итоге это бы всё равно ничего не изменило.

Она со свистом выдохнула воздух, и на секунду ему показалось, что девушка сейчас вырвется из его объятий. Но потом она потёрлась щекой о его грудь:

– Мой брат погиб, потому что хотел спасти её. А она не снизошла даже до того, чтобы признаться, что он ей нравится.

– Может быть, она пыталась. Она говорит, что он умер у неё на руках.

– Она его даже не вытащила оттуда!

– У неё не было выбора. Её саму вытащила женщина с вуалью.

Женщина с вуалью. Они так часто обсуждали её, но так и не нашли ответа на вопрос, кто она и почему спасла им жизнь.

Темпест подняла голову и взглянула Филандеру в глаза:

– Я тебя очень люблю. Ты ведь это знаешь, да? Так вот, я бы скорее умерла, чем оставила тебя где-нибудь, живого или мёртвого.

– До этого не дойдёт.

Она встала на цыпочки и поцеловала его. Губы Темпест были тёплыми, только кончик носа так и остался ледяным. От её воротника исходил приятный аромат книг, которыми пахло её тело, и с каждым годом этот аромат усиливался. Всякий раз, когда Филандер думал об этом, ему хотелось крепче привязать её к себе, и в то же время он всё яснее понимал, что это было бы ошибкой. Темпест не страшилась никого и ничего, в каждом препятствии ей мерещился вызов. Он часто боялся за неё, хотя она терпеть не могла, когда за неё волновались.

Когда они целовались, ему удалось на мгновение не думать о Джезебел и не мучиться угрызениями совести. Они стояли под газовым фонарём, окутанным туманом, в жёлтом круглом пятне дрожащего света, и всё, что происходило за его пределами, их не касалось. Всего пару мгновений этот маленький мир принадлежал только им одним.

Мерси наблюдала за домом на Феттер-лейн уже почти два часа. Она сидела в засаде на противоположной стороне улицы, там, где начинался узкий проулок, и старалась не подпускать близко к себе крыс, которые в Лондоне иногда вырастали размером с кошку. Между ней и домом, за которым она следила, стеной стоял туман. Сквозь него она с трудом различила, что бродяга, с которым они беседовали, куда-то делся. В ночном воздухе резко пахло аммиаком и смазкой.

Из-за дымки она чуть не пропустила момент, когда в окне Малахайда внезапно загорелась свеча. Мерси шагнула ближе к дому, чтобы исключить ошибку. Малахайд не заходил в дом через входную дверь, она бы его непременно заметила.

Поток повозок, двигавшихся по Феттер-лейн, к вечеру иссяк. Время от времени в тумане раздавались голоса, один раз послышался резкий хохот.

Мерси пересекла улицу. Дверь дома по-прежнему была притворена. Девушка беспрепятственно вошла в дом. Всё здесь выглядело так же, как и в прошлый раз, однако Мерси почувствовала, что атмосфера дома изменилась. Бледный луч света падал на обгорелый башмак, который, как и прежде, валялся возле двери у лестницы. Узкий коридор, ведущий вглубь первого этажа, терялся во тьме. Мерси задалась вопросом, мог ли Малахайд появиться оттуда. Возможно, он находился в доме всё это время и давно уже знал, что они без спросу проникли в его квартиру?..

Она собралась было подняться по лестнице, не имея представления о том, как ей поступить, когда она окажется перед дверью Малахайда, но внезапно услышала шорох. Раздался звук, напоминающий скрежет дерева по камню, затем сзади, в темноте за её спиной, открылась дверь. Возможно, там находилась дверь в подвал. Одновременно девушка ощутила библиомантическую ауру и преисполнилась уверенности в том, что к ней приближается некто, обладающий способностями, примерно равными её собственным.

Мерси среагировала на секунду позже, чем следовало. Она открыла рот, чтобы окликнуть незнакомца, подняла обе руки в оборонительном жесте, но он уже налетел на неё. Благодаря маскировочным чарам он был почти не различим в темноте. Искусственная тень скрывала черты его лица, словно живая чёрная клякса. Он резко развернул её в сторону и обхватил сзади. Другой рукой он зажал ей рот – так плотно, что в первую секунду у неё не получалось дышать даже через нос.