— Да, далеко дело зашло! Знаете, Лина, поезжайте с нами, инкогнито, и примите участие в отборе. Мы поговорим с Херриэт, как это лучше устроить. Пусть убедится, что вы единственная! Вы ничем не рискуете, у вас будет другая внешность, ну не совсем другая, просто другое имя и другой цвет волос и глаз, поборитесь за свою любовь! Согласны?

— Я, я подумаю!

— Подумай, девочка, подумай. И не переживай, когда дело дойдет до финала, мы раскроем свою тайну, так что ты не будешь обманщицей! Поговори с Херриэт.

Поздно вечером того же дня князь Ярвид тяжело опустился в кресло у чайного столика в гостиной своего старого друга Херриэт. Они знали друг друга уже больше 20 лет, и, не смотря на разницу в возрасте, понимали друг друга с полуслова. Их дружба началась в то страшное время, когда еще молодая фрейлина и подруга дочери прислала ему личное письмо с просьбой о помощи. Девушка написала в обход всяких правил, монарху другой страны, минуя все положенные инстанции. Просила спасти свою подругу — королеву, его дочь. Но, к сожалению, уже чиновники князя не пропустили гонца к своему правителю, заявив, что он должен ждать аудиенции в общей очереди, так что, когда он передал письмо князю, было уже поздно. Дочь погибла, внук искалечен, и его жизнь тоже под угрозой. Конечно, чиновники, виновные в волоките лишились и постов и состояний, но этим уже ничего исправить было невозможно. Конечно, основная вина лежала на зяте, не решившимся вызвать тестя из опасений вызвать этим гражданскую войну, но это чиновников не оправдывало. Появись в воздухе над столицей Риодора личная гвардия князя, 500 человек самых сильных магов княжества на черных крыльях во главе с ним самим, и проклятые церковники сбежали бы с поросячьим визгом в соседние страны, что бы их духу в стране не было. Вот из таких ошибок и рождаются трагедии. А сейчас на кону стояла судьба и жизнь внука. Который частично выполнил его долг — отомстил за мать, но сам чуть не погиб, опять же по вине отца. Сейчас же надо было решить практически нерешаемую проблему: как объяснить глупой молодежи их истинные чувства друг к другу.

— Херриэт! — начал разговор князь, — похоже, нам предстоит совершить подвиг, что бы двое молодых, прошу прощения за прямоту, ослов, смогли разобраться со своими чувствами. Один считает, что его Предназначенная ненавидит его за гибель родителей, помогает ему только из чувства врачебного долга, и если согласится на ритуал, то только из жалости к обреченному на смерть, а потом всю жизнь будет страдать с ним. Поэтому не предлагает девушке ничего. Другая считает, что так ему противна, что он предпочитает смерть ритуалу с ней, а сама предложить себя не решается, боясь получить отказ, презрение и вызвать подозрение, что она «навязывается» человеку, которому глубоко неприятна. Пользуется его безвыходным положением. Что будем делать?

Херриэт поднесла чашку с отваром трав к губам, выпила глоток, поставили на блюдце и сказала задумчиво:

— Ты знаешь о том, что он не просто так взял на работу совершенно ненужную ему секретаршу?

— Не понимаю!

— Ярвид, твой внук уже не тот мальчик, который с восторгом смотрел тебе в рот и слушался каждого движения твоего пальца! Он вполне самостоятельно планирует и претворяет в жизнь свои планы. И он не железный, жить ему, как всем нормальным людям хочется. Так вот, что Лина его Предназначенная, он понял еще в тот день, когда отдал приказ повесить ее отца и мать. Но он не стал пытаться завоевать ее в такой неподходящий момент. Приказ был отдан и исполнен, а коснулся ее он уже после, когда ничего не вернешь. Но он отдал приказ своим людям следить за девушкой. Более того, то, что она нашла в тайнике матери сумму, достаточную для оплаты учебы ее, брата и сестры, его заслуга. Потом ему стало не до нее. Он сидел в тюремном замке, ждал приговора отца, но его верные люди продолжали следить за Мейлиной. И, как раз, когда отец его выпустил, ему сообщили, что девушка ищет работу, что бы оплатить дальнейшую учебу. И тут же заказ на секретаршу. Кто-то из доверенных мальчишек подсказал этому шпиону инквизиции Оттебрюку, что из дочери повешенного викария выйдет идеальная мстительница, и пожалуйста, Мейлина в его доме. Только вместо того, что бы шпионить, она узнает причину его мести, прощает, более того, влюбляется в своего прошлого врага. Но тут идиллия заканчивается. Арри уверен, что помогает она ему чисто из жалости, а в душе ненавидит, Лина — боится показаться навязчивой и пользующейся его безвыходным положением. Она говорила мне о твоем предложении принять участие в отборе, как она называет смотрины.

— И что, она согласна?

— Да. Я надеюсь, что она выиграет этот смотр, оставаясь не узнанной. А вот что делать дальше?

— Дальше я воззову к совести и долгу Арриана. Чудо свершилось, у него появилась еще одна предназначенная. Его долг — стать наследником княжества, не дать пропасть миллионам его жителей, которых без магии князя просто втопчут в землю соседи, давно зарящиеся на наши богатства. Я, конечно, дам ему время на поиски упущенной им Лины, но он ее, как понимаешь, не найдет и будет вынужден пройти ритуал со второй Предназначенной! А после пусть разбираются сами, кто кого любит, кто ненавидит, без нас!

— Если только Арриан вновь не выкинет что-нибудь, что не укладывается в твои распланированные рамки. Вроде этого похода мстителей, или рвотного корня в коктейле!

— Надеюсь уследить!

— Надейся! «Надежды юношей питают, отраду старцам подают»* А в целом план вполне осуществимый. Давай действовать.

— Только их надо разъединить сейчас и не давать встречаться. Пусть Арри поголодает немного, и вероятность прорыва магии без посвящения заодно снизится. Он после каждого контакта с ней по грани ходит! У меня уже сил не хватает гасить его магию, он все же намного сильнее меня!

— Тогда действуем по плану! Я увезу Мейлину завтра, все подготовим, и на смотре она появится под именем моей племянницы, Валерты Хейжвуд. А ты увози Арриана.

Парафраз Глеба Глинки из оды М. Ломоносова.

Глава 13

Мейлина

На следующий день рано утром Херриэт увлекла Мейлину за покупками всего необходимого для ее преображения. Сначала долго уговаривали мадам Дидор сшить корсет, делающий фигуру более толстой. Однако большая сумма и обещание рассказать в будущем, зачем это необходимо, сломили сопротивление портнихи. В новом корсете грудь, под которую была подложен хлопок, стала