Лизу не смущало отсутствие энтузиазма у собравшихся за столом мужчин. Ей хотелось познакомить Диму с друзьями и понаблюдать за их реакцией. Реакция получилась более чем красноречивая.

Благодушное настроение Макса улетучилось, он сверлил воркующую парочку свирепым взглядом, пытаясь понять происходящее. После спасения Лиза сблизилась с Максом, ему даже показалось, что ее неожиданная, но отчаянная потребность в ласке переросла в более глубокую, чувственную привязанность. Макс почти допустил факт, что Лиза наконец-то прониклась к нему той самой любовью, которую он столь долго и безуспешно вымаливал. Он был практически счастлив – несмотря на проблемы, облепившие его навозными мухами. Каждое утро он просыпался с мыслью, что Лиза – вечно ускользающая и холодная – теперь всецело принадлежит ему. И в его власти заставить ее смеяться или плакать, скучать или стонать от удовольствия. Приятное ощущение, не без нотки самодовольства. Макс впервые получал заслуженный отклик. И вдруг – нате! Умерьте фантазию и распишитесь в собственной тупости. Какой удар по тщеславию!

Если бы Макса заперли в сыром кишащем крысами подвале, он и то чувствовал бы себя уютней, чем в этой изысканной восточной обстановке, где Лиза поглаживала мальчишку по затылку, запустив пальцы в его волосы.

– Как вы познакомились? Полагаю, это романтичная история, – стараясь поддержать беседу, обронил Джек.

– О, ничего романтичного, – с готовностью отозвалась Лиза. – Мне хотелось секса, а Дима попался под руку.

Макс отчетливо скрипнул зубами и, чтобы скрыть неловкость, налил себе морса и выпил, не испытывая жажды.

– Какая безнравственность, – Джек сухо улыбнулся, жалея о том, что задал неуместный вопрос.

– Нравственность – это послушание перед нравами, – на губах Лизы заиграла напряженная усмешка. – А я не очень сильна в послушании. Свободный человек безнравственен, поскольку зависит от себя, а не от традиции.

– Ты цитируешь Ницше? – искренне удивился Джек. – Я потрясен.

– Когда коротаешь время в туалете, книги хорошо усваиваются.

Все, кроме Макса, рассмеялись. Лиза пожала его колено:

– Тебе не смешно?

– Невесело шутишь, – огрызнулся тот.

– Пошути веселее.

– Маленький мальчик приходит из школы и улыбается: «Мама, мама, я получил пятерку!» – «Чему ты радуешься, у тебя все равно рак!»

Лиза прыснула и, с трудом отдышавшись, выдавила:

– Герасим учил плавать еще хуже, чем говорил.

Макс одарил ее ледяной улыбкой:

– До сих пор никто не жаловался.

– Так и я не жалуюсь, – миролюбиво откликнулась она. – Скорее восхищаюсь.

Наступила долгая и неловкая пауза. Лиза курила, молча щурясь сквозь кольца дыма. Дима сидел на диване прямо, готовый уйти в любой момент. Джек знаком попросил официанта принести счет.

Макс и Лиза одновременно полезли за деньгами, но Джек остановил их:

– Я сегодня угощаю.

Лиза взяла со столика остывший латте и сделала несколько глотков. Поднялась, достала из сумочки ключи от автомобиля и вручила Диме:

– Подожди меня в машине.

Парень кивнул, попрощался с мужчинами и покинул помещение. Едва он скрылся из виду, Макс не замедлил с сарказмом:

– Развлекаешься, значит. Восемнадцать-то есть?

– Я не измеряла, Максик. Но, судя по ощущением, там есть все двадцать, – нарочито неверно истолковала его вопрос подруга.

Джек подавил улыбку, не желая раздражать приятеля. Макс еще не научился спокойно реагировать на Елизаветины выпады и каждый раз заводился с полоборота. Джек прикинул, как утихомирит готового взорваться товарища, но, вопреки ожиданиям, Макс протянул ему руку, кивнул Лизе и, бросив отрывистое «увидимся», направился к выходу.

– Бессердечная ты, – то ли в шутку, то ли всерьез прокомментировал Джек, когда товарищ удалился.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Лиза, опускаясь на диван. – Максик с какого-то перепугу вообразил, что я обязана хранить ему верность. Меня порядком утомляет его мания. Пусть остынет.

Официант оставил счет на краю стола. Джек достал банковскую карту и, не глядя, вложил ее внутрь папки.

– Я понимаю, Елизавета. И не осуждаю.

– Пустое это. Я с тобой о другом поговорить хотела, – она отпила кофе и пристально посмотрела на друга.

– Весь внимание.

– Я в курсе, что ты пытаешься получить для Макса кредит. Но ты и сам знаешь, что если тебе и не откажут, то вряд ли этой суммы хватит для открытия бизнеса. Максу нужно купить хотя бы две «Газели» и один тягач, а это до хрена денег. В общем, я предлагаю следующее. Ты через неделю-другую обрадуешь Макса хорошей новостью. Кредит тебе выдали необычайно щедрый, бла-бла, как ты умеешь, – Лиза заговорщицки улыбнулась. – Переведешь ему со своего счета круглую сумму, которую я туда предварительно положу. Таким образом, гордость его не пострадает, и он наконец-то займется делом.

– Хорошая идея, – согласился Джек.

– Значит, так и поступим, – просияла Лиза.

Ночь была жаркой и тихой, легчайшие занавески у распахнутого настежь окна висели неподвижно, как тяжелые портьеры, в номере царил полумрак, разбавленный сиянием городских огней. Лиза сидела на широкой упругой кровати, какие ставят лишь в хороших гостиницах. Дима лежал на боку, подперев голову рукой. Они беседовали.

Вообще-то, поднимаясь с пылким любовником в номер отеля, Лиза, раззадоренная ревностью Макса, преследовала иные цели. Однако, оказавшись в уютно-безликой обстановке гостиничного номера, поняла, что желание пропало. Дима словно почувствовал ее настроение и не спешил приставать. Наблюдая, как деликатно парень поддерживает беседу, Лиза в очередной раз подумала, какое сокровище достанется кому-то в будущем. Дима был хорошим мальчиком, ненавязчивым, но и не равнодушным. С таким приятно и сексом заниматься, и общаться на отвлеченные темы. Он задавал вопросы, но не совал нос куда не следует.

– У вас очень дружная компания, – произнес Дима. – Сразу чувствуется, что вы давно вместе и через многое прошли.

– Да, приключения – наш конек, – рассеянно откликнулась Лиза, устраиваясь поудобнее.

– Это классно. У меня только один настоящий друг.

– Странно. Ты кажешься общительным.

– Общительность не гарантирует наличие друзей.

Они замолчали. Лиза подтянула согнутые колени к груди, упершись в спинку кровати. Дима подполз ближе, обнял ее лодыжку и поцеловал, обдав теплым дыханием кожу ноги.

– Ты мне очень интересна, – вымолвил Дима, глядя на Лизу снизу вверх. Поскольку она не отозвалась, продолжил: – Ты точно знаешь, чего и кого хочешь, и говоришь об этом прямо, без жеманства, неуместного кокетства и прочей дамской шелухи. Это очень подкупает, потому что редко встречается.