тогда чуть не убили именно те, кто должен был защищать. Нет её здесь, справедливости!

– Может быть, ты прав, но я хочу сама в этом убедиться. Окончательно. Всё-таки просто уехать из России мне трудно. Да я и не делаю ничего особенного. Помогаю одному кандидату. Хорошему парню. Сейчас я вас познакомлю.

Они зашли за сцену. Там, среди машин и автотрейлеров, в которых артисты готовились к большому концерту, Настя нашла зелёный брезентовый  шатёр, под которым за столами, заставленными пластиковой посудой с недоеденной едой, собрались помощники её кандидата в губернаторы.

К ним навстречу на инвалидном кресле-каталке выехал молодой парень с длинными чёрными волосами до плеч и аккуратно сделанным прямым пробором. Он лишь мельком взглянул на Настю и маленьким колючими глазками буквально впился в Алексея.

– Это наш кандидат в губернаторы – Николай, – представила его Настя. – А это мой старый хороший друг – Алексей.

Николай протянул руку для приветствия и, не отрывая взгляд, с нескрываемой неприязнью спросил:

– Вы же вроде в Европе жили. Почему решили вернуться? Неуютно там стало?

Алексей сначала подумал, что этот кандидат похож на какого-то юродивого, который возомнил себя новым Христом и для этого даже сделал похожую прическу. Но когда увидел его колючие, горящие глаза, решил, что Николай больше похож на какого-нибудь Емельяна Пугачёва или Степана Разина. Ему бы серьгу в ухо, бороду побольше, дубину в руки и он даже с инвалидностью мог бы на «большой дороге» дань собирать.

– Я за Настей приехал. Не хочу, чтобы она здесь всякой ерундой занималась, – не став изображать радость от знакомства, холодно ответил Алексей. Новость про участие Насти в местных выборах расстроила и напугала его. – В эти бессмысленные игры пусть другие играют. Мы с Настей уже наигрались.

– Значит, вы считаете, что выборы – это бессмысленные игры? И людям от них ни тепло, ни холодно?

– Да, именно так я и считаю. И вы зря втянули Настю в это дело, – твердо ответил Алексей.

Ему сразу не понравился этот человек. Что-то в нём было фальшивое. А вот плохо спрятанная обида на всё вокруг была настоящей.

– Хватит вам спорить! – вмешалась Настя. – Николай очень серьёзно относится к нашему делу, – сказала она, будто защищая своего кандидата. – Ему сейчас выступать. Ты, Лёша, послушай, а потом поговорите.

К ним подошёл парень в футболке с портретом Николая на груди.

– Через минуту ваш выход, Николай Борисович, – напомнил он. – Вы готовы?

– Да, – бросил Николай, и, больше ничего не сказав ни Насте, ни Алексею, сжал губы, опустил голову и решительно покатил за кулисы, резко толкая колёса сильными руками.

Когда он выехал на середину сцены, из-за крыш соседних домов выплыли огромные яркие разноцветные воздушные шары. Люди захлопали, засвистели и закричали от восторга.

– Видишь, как хорошо его встречают! – возбужденно воскликнула Настя.

Алексей внимательно посмотрел на неё и увидел в её глазах искренний восторг. Он поймал себя на мысли, что ревнует Настю к этому парню-инвалиду.

– Друзья мои, товарищи, соратники! –  проникновенным голосом начал Николай. — Наша любимая страна, а значит, и все мы оказались на краю пропасти.

Он сидел у микрофона в инвалидном кресле и казался одиноким и беззащитным среди высоких чёрных стоек со звуковой аппаратурой. Люди притихли, с любопытством разглядывая нового, никому не известного кандидата, решившегося бросить вызов системе.

– Кто поставил под смертельную угрозу самое дорогое, что у нас есть? – он замолчал и пристально посмотрел на собравшихся, переводя взгляд с одного лица на другое, словно действительно хотел услышать ответ. Потом вытащил микрофон из стойки и громко произнёс: — Мы знаем этих людей! Много лет мы каждый день видим их по телевизору. Слушаем их бесконечные лживые обещания. Плюёмся от отвращения, но молчим. И что мы получили за своё терпение?.. Наша богатейшая страна разорена. Наш народ бедствует. Деньги за наши природные богатства вывозятся заграницу и остаются там. Мы за это не получаем ничего! Неожиданно обнаружилось, что нами управляют бездари, мошенники и откровенные предатели.

Он откатился чуть назад от края сцены, чтобы передохнуть. Толпа словно по команде взорвалась. Люди кричали, свистели, хлопали, стучали в откуда-то появившиеся барабаны.

Алексей заметил, что Николай наслаждается популярностью. Он мгновенно изменился. Теперь на сцене был уверенный в своих словах человек. Прошло всего несколько минут, а толпа уже любила его. Колина уверенность передавалась людям, и они верили, что этот парень их не обманет. Для них это сейчас было главным.

– Я хочу вместе с вами вывернуть наизнанку, пропылесосить, перетрясти всю власть в нашей стране! – прокричал Николай. — Мы начнём здесь, у нас в городе, но обязательно дойдем до Москвы, до Кремля, как дошли Минин и Пожарский. Это необходимо сделать ради будущего нашей страны. Ради выживания всех нас.

Алексей нагнулся к Насте и, пока толпа хлопала и кричала от восторга, произнёс ей на  ухо:

– Были уже персонажи, которые ради светлого будущего сначала старушек-процентщиц топором… А когда дорвались до власти, не раздумывая перешли со старушек на всех, кто им не нравился. Залив кровью страну, но ничего толкового так и не построив, решили, что проще создать светлое будущее только для себя. Что и сделали… А этот твой кандидат предлагает начать всё сначала. Пустить страну на второй круг ада.

– Но люди же его в этом поддерживают, –  возразила Настя.

– У людей короткая память. Забыли, куда приводят красивые обещания.

– Россия должна стать русским государством! – прокричал в микрофон Николай, перекрывая шум толпы. — Столетиями нас, русских, эксплуатировали как рабов в нашей собственной стране. Русские солдаты отдавали свои жизни в бессмысленных бесконечных войнах, завоевывая ненужные нам страны, народы, которые сейчас нас ненавидят. Мы не должны навязывать свой мир другим. Но и не должны жить по чужим правилам. Мы за равенство всех народов.

– Как он собирается строить государство для русских? – с насмешкой выкрикнул Алексей. – Как определить, русский ты или нет? Да он сам больше на татарина похож. Черепа будет измерять? Проводить экзамен на знание истории? Искать у человека русский культурный код? – негодовал Лёша, разозленный ещё и тем, что видел, как Настя сильно увлечена этим парнем на сцене. – Кто из этой толпы читал Толстого и Достоевского, слушал Чайковского и Шостаковича? Никто! Им сказали, что они русские, и они с радостью на это согласились. Потому что человеку проще жить вместе с толпой. Потому что по одному им страшно и хочется спрятаться за чью-нибудь спину. Вот они и рады быть принятыми в эту стаю. Стаю