результатами поездки, отправились в Кабул. По дороге договорились, что ждать следующего дня не будем, а прямо сегодня начальник Генерального штаба доложит президенту Наджибулле итоги нашей работы.

Однако чем ближе подходил срок начала вывода наших войск по плану второго этапа, тем больше нагнеталась обстановка вокруг Ахмад Шаха. Все, кроме меня, моего окружения и Б.В. Громова, считали, что приступать к окончательному выводу наших войск нельзя до тех пор, пока не будет уничтожен Ахмад Шах.

Я вынужден был послать министру обороны следующее донесение (представляются его фрагменты):

«Министру обороны СССР генералу армии товарищу Д.Т. Язову

Докладываю:

Об Ахмад Шахе Масуде. В настоящее время А. Шах является фигурой, которая пользуется непререкаемым авторитетом у населения и располагает сильными отрядами с высокими бойцовскими и пропагандистскими качествами. Проводимая им продуманная социальная политика и агитационно-пропагандистская работа (строительство мечетей, школ, больниц и дорог, обеспечение населения товарами первой необходимости, подробное разъяснение народу своей политики и т. д.) пользуется широкой поддержкой народа. А. Шах категорически запретил своим формированиям вести боевые действия против советских войск, что ими неукоснительно соблюдается. Одновременно он продолжает выступать как непримиримый противник госвласти, хотя и воздерживается пока применять силу, если правительственные войска не стреляют (что отвечает „политике национального примирения“). Однако, по нашему мнению, сложившиеся препятствия на пути сближения Наджибуллы и А. Шаха преодолимы, хотя президент считает, что Масуд сейчас не пойдет ни на какие контакты. 24 августа с. г. на заседании Ставки ВГК советскими военными представителями в РА была предпринята очередная (в течение 1987–1988 гг.) попытка обратить внимание афганского руководства на необходимость незамедлительного разрешения этого важного вопроса. В отношении Ахмад Шаха нужны кардинальные меры и в первую очередь политические. Наджибулла, соглашаясь, сказал, что реальной угрозой для режима сейчас является не „Альянс семи“, а отряды Ахмад Шаха Масуда. В то же время он заявил: „Товарищи Шеварднадзе Э.А. и Александров В.А. (псевдоним Крючкова В.А. – Авт.) во время визита в Афганистан в начале этого года ориентировали, что с Ахмад Шахом надо вести переговоры, но если он от них откажется, то его банды необходимо решительно бить“. При этом Наджибулла в присутствии министров ВС РА дал понять, что главная роль в решении этого вопроса (то есть бить А. Шаха) должна отводиться 40-й армии. Далее он отметил, что у него (президента) есть достоверные данные о связях А. Шаха с ЦРУ. Учитывая это, продолжал Наджибулла, можно ясно себе представить стратегический замысел А. Шаха: отторгнуть от Афганистана 14 (хотя фактически их 12) северных провинций, запустить туда американцев и поставить Советский Союз перед фактом. На наш взгляд, принятие предложения президента о втягивании 40-й армии в бои с А. Шахом может поставить наши войска в крайне тяжелое положение на втором этапе вывода их из Афганистана. Несомненно, будут дополнительные большие потери и вообще их организованный вывод в установленные сроки может быть сорван. При этом достижение цели – уничтожить именно Ахмад Шаха – исключено: агентурная разведка в Афганистане не может справиться с этой задачей уже восемь лет. Кроме того, такие действия наших войск являются прямым нарушением Женевских соглашений. Этот шаг нанесет трудновосполнимый ущерб престижу Советского Союза, а также вызовет отрицательную реакцию внутри нашей страны… Любое их нарушение негативно скажется на авторитете СССР.

…Можно сделать следующие выводы:

1. Главной опасностью для существующего режима в сложившейся ситуации является внутренняя оппозиция, а среди всех ее руководителей – в первую очередь Ахмад Шах Масуд. Этот вывод не является новым и делается в течение двух последних лет, но политические шаги в отношении этой фигуры остаются неизменными – никто с ним переговоров не ведет, а требуют только силовых акций.

На завершающем этапе и после вывода советских войск следует ожидать, что Ахмад Шах активизирует свои действия по захвату северных провинций. В первую очередь сосредоточит свои усилия на магистрали Кабул – Хайратон.

2. Время, когда можно было сблизиться с А. Шахом, диктуя ему свои условия, сейчас фактически упущено, и он стал практически неуязвим. Однако возможности установления с ним контактов не исчерпаны. Поэтому афганскому руководству необходимо предлагать ему максимально возможные уступки, идти с ним на любые компромиссы. Он должен знать, что будут удовлетворены все его условия, включая предоставление автономии северным провинциям в рамках единого Афганистана.

3. В перспективе Ахмад Шах может вырасти в крупного политического деятеля, с которым Советскому Союзу, по всей видимости, придется сотрудничать, и нам выгодно иметь его союзником, а не противником.

Учитывая это, советские оперативные службы должны как можно быстрее установить с ним прямые контакты, тем более что, по признанию самого А. Шаха, у него нет к этому особых препятствий.

Варенников.

Август 1988 г.».

Учитывая предстоящий заключительный этап вывода войск, предполагались и мероприятия по передаче маршрута Кабул – Термез под охрану правительственных войск. Начало вывода войск по второму этапу было назначено на 15 ноября, но еще и 15 декабря мы к этому даже не приступали – от нас требовали расправиться с Ахмад Шахом.

А мы с Ахмад Шахом хотели договориться.

Но еще раз подчеркиваю, что чуть ли не на второй день после окончания первого этапа вывода войск по Женевским соглашениям афганское руководство начало «вздыхать», что, мол, советские войска оставляют такое «наследство», от которого фактически будет зависеть судьба Афганистана в целом. Они прямо говорили, что Ахмад Шаха надо до начала вывода войск по второму этапу Женевских соглашений полностью разбить, и только тогда можно рассчитывать на удержание власти в Кабуле.

Читатель помнит, сколько нами было написано на этот счет докладов в Москву о нецелесообразности и невозможности решить эту задачу. Но Москва стояла на своем (на позициях афганского руководства) и фактически не учитывала наших интересов.

А время шло.

Наконец наступили сроки, и пора было определиться и с охраной перевала Саланг после выхода наших войск. В связи с чем я направляю Ахмад Шаху следующее письмо, подписанное лаконично, одним словом: «Советник». Оно особо интересно тем, что Ахмад Шаху предлагалось три (!) варианта охранения Саланга. Вот содержание письма:

«Уважаемый господин Ахмад Шах Масуд! Руководствуясь доброй волей и стремлением не допустить вновь вооруженных столкновений между правительственными войсками РА и советскими войсками с одной стороны и отрядами ИОАП – с другой стороны, представители советского руководства, находящиеся в Афганистане, неоднократно направляли Вам письма, которые содержали конкретные предложения по целому ряду вопросов, в том числе по стабилизации обстановки в зоне расположения Ваших отрядов и, в частности, на Южном Саланге. Поскольку вопросы являются непростыми и требуют определенного времени для принятия Вами решения, представители советского руководства