29 апреля рано утром Гитлер оставил невесту, чтобы продиктовать свою последнюю волю и завещание. В своей, как обычно, сбивчивой напыщенной речи, он объявил, что никогда не хотел войны. Ее навязало ему международное еврейство. Он назначил Деница на свое место главы рейха. Геббельс должен стать рейхсканцлером. Гауляйтер Карл Ханке, руководивший обороной Бреслау и пока не сумевший выскользнуть оттуда на легком самолете, должен был заменить Гиммлера и стать рейхсфюрером СС. Когда секретарь Гитлера Тродль Юнге закончила свою печальную миссию, она обнаружила, что детей Геббельса никто не покормил. В поисках пищи она поднялась в рейхсканцелярию и обнаружила, что там в полном разгаре дикая оргия, в которой участвовали офицеры СС и молодые женщины, которых они соблазнили обещаниями еды и выпивки.

Окружение Гитлера с волнением ожидало, когда же он покончит с собой. После казни Фегелейна у них не было шанса бежать, пока жив фюрер. Грохот сражения, которое вели остатки дивизии Nordland и французские эсэсовцы, защищая южную часть Вильгельмштрассе, нарастал все сильнее. Развалины вокзала Анхальтер и штаб-квартира гестапо на Принц-Альбрехтштрассе были уже захвачены советскими войсками. Французские эсэсовцы оказались, пожалуй, самыми опытными бойцами из тех, кто к этому времени защищал столицу рейха. Им даже удалось ненадолго задержать на своем участке продвижение советских танков, имея в своем распоряжение только фаустпатроны. Тиргартен выглядел, как поле битвы времен Первой мировой войны: деревья повалены, везде воронки от снарядов.

Две дивизии советской 3-й ударной армии переправились через Шпрее из района Моабит, чтобы захватить здание министерства внутренних дел, которое они называли «домом Гиммлера». Именно эти подразделения на рассвете 30 апреля и начали атаку рейхстага, который Сталин избрал символом взятия Берлина. Первому солдату, который поднимет над логовом врага советский флаг, было обещано звание Героя Советского Союза. Рейхстаг защищала странная смесь отрядов войск СС, гитлерюгенда и небольшое количество моряков, которых по приказу адмирала Деница все же доставили в Берлин на транспортных «юнкерсах». Самой большой угрозой для атакующих советских солдат была находящаяся за рейхстагом огромная зенитная башня. Немцы могли вести огонь из этой башни, расположенной в берлинском зоопарке, когда наступающие советские войска пересекали большое открытое пространство площади Кенигсплац, где Шпеер планировал в будущем построить «Народный дом», центр новой столицы страны – города Германиа.

Утром этого дня в бункере Гитлер опробовал ампулу с цианидом на своей любимой овчарке Блонди. Удостоверившись, что яд действует, он начал готовиться к самоубийству. Он только что узнал о смерти Муссолини и его любовницы Клары Петаччи. Их тела, изрешеченные пулями, были подвешены за ноги у бензозаправки в Милане. Пояснения были напечатаны для него на машинке особо крупным шрифтом, чтобы он мог читать без очков. (Этот листок хранится в русском архиве.) Около трех часов дня фюрер попрощался со своим окружением. Торжественность момента нарушалась звуками гулянки в рейхсканцелярии, а затем истерикой Магды Геббельс, которая не могла вынести мысли, что она теряет своего фюрера.

Наконец Гитлер удалился в гостиную со своей женой, которая оживленно вела себя за завтраком, хотя точно знала, что должно вскоре произойти. Никто не слышал звука выстрела, но после 15.15 Линге, его камердинер, вошел в комнату, за ним последовали другие. Гитлер застрелился, а Ева Гитлер приняла цианид. Их тела завернули в серые военные одеяла и подняли в сад рейхсканцелярии, где, облив бензином, подожгли согласно распоряжению Гитлера. Геббельс, Борман и генерал Кребс встали «смирно» и подняли руку в нацистском приветствии.

В тот вечер, когда советские войска с боями пробивались к рейхстагу, чтобы успеть водрузить Знамя Победы к празднику Первого мая в Москве, генерал Вейдлинг планировал прорыв на запад с максимально возможным числом солдат. Но в этот момент под огнем русской артиллерии к нему пробрался офицер СС и передал приказ явиться в рейхсканцелярию. Геббельс сообщил о смерти Гитлера и добавил, что генерал Кребс будет представителем на переговорах с советским командованием об условиях капитуляции. Кребс, который хотя и считался верным сторонником сопротивления до последнего, каждое утро теперь пытался освежить свои знания русского языка перед зеркалом для бритья. Как только была достигнута договоренность о прекращении огня в секторе 8-й гвардейской армии, Кребса провели в штаб армии. Чуйков позвонил Жукову, который немедленно прислал своего заместителя генерала Соколовского. Жукову совсем не хотелось, чтобы Чуйков, который критиковал его действия больше всех, мог заявить, что это он принял капитуляцию Берлина. Жуков затем позвонил Сталину, настояв на том, чтобы его разбудили, и сообщил, что Гитлер мертв. «Доигрался, подлец, – сказал Сталин. – Жаль, что не удалось взять его живым. Где труп?» Сталин сказал Жукову, что не разрешает проводить никаких переговоров: только безоговорочная капитуляция. Кребс хотел добиться прекращения огня. Он пытался возражать, что только новое правительство гросс-адмирала Деница может предложить безоговорочную капитуляцию. Соколовский отправил Кребса назад с посланием, что если Геббельс и Борман не согласятся на безоговорочную капитуляцию до 10.15 утра, то уже утром 1 мая «они превратят Берлин в развалины». Ответа не последовало, и «шквал огня» обрушился на центр города.

Самыми стойкими защитниками правительственного квартала были иностранные подразделения войск СС – скандинавы и французы. Саперы дивизии Nordland взорвали туннель метро под Ландвер-каналом. 25 км подземных туннелей оказались затоплены. Оценка числа утонувших берлинцев колеблется от 50 человек до огромной цифры в 15 тысяч, но реальное количество жертв вряд ли значительно превышало первую цифру. Многие, чьи тела нашли плавающими под землей, были уже мертвы к тому моменту, когда вода хлынула в туннели, потому что там находились многие полевые госпитали, там же они складывали трупы умерших пациентов. К югу от Берлина около 25 тыс. солдат из остатков Девятой армии генерала Буссе, совершенно изможденные и ослабевшие от голода, вышли из окружения около Билица. Несколько тысяч гражданских бежали вместе с ними. Дивизии Венка, пробившие для них и для Потсдамского гарнизона коридор бегства, собрали все транспортные средства, чтобы отвезти их к Эльбе и избежать советского плена.

В полдень бригадефюрер Вильгельм Монке, который командовал обороной правительственного квартала, отдал приказ последнему «тигру» дивизии СС Nordland отходить. И хотя Геббельс все еще отказывался от безоговорочной капитуляции, Мартин Борман и Монке уже тайком пронесли в рейхсканцелярию гражданскую одежду и были готовы к бегству этой ночью. Они надеялись, что немецкие войска будут продолжать сдерживать Красную Армию в правительственном квартале, пока они сами будут спасаться бегством. Вечером, желающие бежать из рейхсканцелярии с нетерпением ждали, когда же Магда Геббельс отравит своих шестерых детей, а затем вместе с мужем совершит самоубийство.

В 21.30 гамбургская станция «Германское радио» проиграла траурный марш, а затем адмирал Дениц обратился к нации и сообщил о кончине Гитлера, сражавшегося «во главе своих войск». Йозеф и Магда Геббельс, как только их дети были мертвы, поднялись в сад рейхсканцелярии. Она приколола на грудь золотой значок нацистской партии, принадлежавший лично Гитлеру – его подарок. Муж и жена раскусили капсулы с цианидом одновременно. Затем один из помощников министра пропаганды произвел контрольные выстрелы, облил тела бензином и поджег.