лилия — просто ничего не значащий рисунок, но в журнале Роулингса я почти не встречала каракулей на полях. Если он и добавлял рисунки, то аккуратно и по делу, в качестве напоминания самому себе и руководства для врача, который впоследствии займет его место.

Над лилией Роулингс изобразил что-то вроде треугольника с изогнутым основанием и небольшим кругом у вершины, а под ним — несколько букв. «Au et Aq».

— A… u, — медленно произнесла я, глядя на запись. — Аурум.

— Золото? — удивленно посмотрел на меня Джейми.

Я кивнула:

— Да, так в науке обозначается золото. «Aurum et Aqua». «Золото и вода» — наверное, он имеет в виду goldwasser, чешуйки золота в водном растворе. Это средство от артрита — как ни странно, оно помогает, хотя никто не знает почему.

— Дорогое удовольствие, — заметил Джейми. — Впрочем, Кэмерон мог себе такое позволить — наверняка у него осталась пара унций от золотых слитков.

— А ведь Роулингс упоминал, что Кэмерон страдал от артрита. — Я хмуро посмотрела на неразборчивые записи на полях. — Может, он собирался рекомендовать ему «золотую воду» в качестве лечения. Однако по поводу лилии или вот этой штуки, — показала я на рисунок, — я ничего сказать не могу. Насколько мне известно, таким символом никакое лечение не обозначается.

К моему удивлению, Джейми рассмеялся.

— Еще бы, саксоночка. Это ведь компас франкмасонов.

— Правда? — изумленно посмотрела я на рисунок. — Кэмерон был масоном?

Джейми пожал плечами, провел рукой по волосам. Он никогда не говорил о своей связи с франкмасонами. Его, как говорилось, «посвятили» в Ардсмуре, и так как общество было тайным, Джейми редко упоминал о том, что происходило за теми сырыми каменными стенами.

— Роулингс, видимо, тоже, — ответил Джейми. — Иначе бы не знал, что это такое. — Длинным пальцем он показал на компас.

Адсо спас меня от необходимости что-то ответить, выплюнув два янтарных крыла и запрыгнув на стол в поисках очередной закуски. Джейми вооружился новым пером, другой рукой схватил чернильницу. Оставшись без добычи, Адсо медленно подошел к краю стола и уселся на стопку писем, слегка помахивая хвостом и притворяясь, будто наслаждается видом.

Глядя на такую наглость, Джейми гневно сузил глаза.

— А ну-ка убери свою пушистую задницу с моей корреспонденции, зверюга! — сказал он, тыкнув в Адсо острым кончиком пера. Широко раскрыв огромные зеленые глаза, Адсо сосредоточился на движущемся перышке и напрягся в предвкушении. Джейми дразнил его, покачивая пером, и Адсо попытался поймать его лапой — но промахнулся.

Пока эта игра не переросла в беспорядки, я поспешно схватила кота, и тот удивленно и возмущенно мяукнул в ответ.

— Нельзя, это его игрушка, — сказала я коту и укоризненно посмотрела на Джейми. — Идем, тебя еще ждут тараканы.

Я потянулась за журналом, но, к моему удивлению, Джейми меня остановил.

— Оставь его пока здесь, саксоночка. Француз-франкмасон, разгуливающий ночью по «Горной реке», — это очень странно. Хочу посмотреть, что еще доктор Роулингс тут пишет, когда переходит на латынь.

— Хорошо. — Я посадила Адсо, громко заурчавшего в ожидании тараканов, себе на плечо и выглянула в окно. Пылающий круг солнца скрылся за каштанами, слышно было, как возятся на кухне женщины и дети: миссис Баг готовилась подавать ужин, а Брианна и Марсали ей помогали.

— Скоро к столу. — Я наклонилась и поцеловала Джейми в макушку — там, где головы касались закатные лучи. Улыбнувшись, он поднес пальцы к своим губам, а затем к моим, но не успела я выйти из кабинета, как мыслями он уже вернулся к изучению исписанных страниц журнала. Одинокий листок бумаги с тремя черными словами лежал на краю стола, на время позабытый.

Глава 97

Заболевания крови

Снаружи мелькнуло что-то коричневое, и Адсо сорвался со столешницы так, будто кто-то крикнул: «Рыба!» Оказалось ничуть не хуже: это Лиззи возвращалась с молочной площадки, в одной руке миска с густыми сливками, в другой — масленка, к груди ненадежно прижат огромный кувшин молока. Адсо начал обвиваться вокруг ее ног, явно надеясь, что Лиззи споткнется и выронит все добро.

— Кот, не лезь, — сказала я и потянулась за кувшином, дабы спасти молоко.

— Спасибо вам, мэм, — слегка вздохнув, расслабила плечи Лиззи. — Просто не хотела два раза ходить. — Она шмыгнула носом и попыталась вытереть его рукой, едва не выронив масло.

Я достала из кармана платок и приложила к ее носу, едва сдержав привычное материнское: «Давай, сморкайся».

— Спасибо, мэм, — повторила она, кивая.

— Лиззи, с тобой точно все в порядке? — Не дожидаясь ответа, я подхватила ее за руку и потащила в свою приемную — там большие окна и хватит света, чтобы получше ее рассмотреть.

— Со мной все хорошо, мэм. Правда! — начала упираться она и прижала к себе сливки и масло, будто защищаясь.

Вид у нее был бледный — хотя Лиззи всегда бледная, словно из нее выпили всю кровь. Кожа казалась какой-то бесцветной, и это меня встревожило. Прошел почти год после того приступа лихорадки, и в целом у Лиззи все было хорошо, но…

— Иди сюда. — Я подвела ее к высоким табуретам. — Садись, это всего на минутку!

С явной неохотой Лиззи присела и пристроила масленку с миской у себя на коленях. Я забрала у нее посуду и, заметив немигающий хищный взгляд зеленых глаз Адсо, убрала все в буфет.

Сердцебиение нормальное — то есть нормальное для Лиззи, оно у нее обычно слегка учащенное и поверхностное. Дыхание… тоже в порядке, никаких хрипов или свистов. Под подбородком прощупывались лимфатические железы, но после малярии они остались увеличенными, будто округлость под нежной кожей размером с перепелиное яйцо. Железы на шее тоже увеличены, и вот они как раз прощупываться не должны.

Я приподняла веко Лиззи, внимательно всмотрелась в бледно-серый, беспокойно глядящий на меня глаз. Внешне все нормально, только немного налился кровью. И все же что-то было не так… не так с ее глазами, хотя я не могла понять, что именно. Нет ли у белков желтоватого оттенка? Нахмурившись, я повернула голову Лиззи набок, придерживая за подбородок, и она легко поддалась.

— Эй, у вас тут все в порядке? — В дверях замер Роджер, небрежно державший в руке определенно огромную и определенно мертвую птицу.

— Индейка! — воскликнула я, стараясь добавить голосу энтузиазма. Мясо индейки мне нравилось, однако на прошлой неделе Джейми и Бри уже забили пять гигантских птиц, отчего ужин в последние дни стал слегка однообразен. Три из них теперь висели в коптильне.

С другой стороны, дикие индюшки — птицы хитрые и убить их не так-то просто. Насколько я знала, Роджеру это прежде не удавалось.

— Сам подстрелил? — Я почтительно подошла к