Они долго гуляли по садовым тропинкам. Мимо пруда, вдоль ручья к роднику и затем к водопаду с фонтаном. Навестили деревья Шухлика. Погладили каждое. И посмотрели, как быстро, буквально на глазах, подрастает и крепнет платан-позвоночник, внук древнего платана.

Сад Багишамал лепетал и щебетал, рассказывая забавные истории о своих странствиях. А Шухлик с Ок-Тавой прохаживались молча. Зачем говорить, если они без слов понимали и чувствовали друг друга.

Ослик думал о маме. Как ей там живется у хозяина Дурды? Скорей бы настало время, когда Шухлик сможет забрать ее к себе в сад!

Вдруг точно ему на нос прилепился желтый цветок. Другой, третий. И посыпались с неба мокрые желтые цветочки «куриной слепоты». Короткий «слепой» дождь. На полчаса, как и заказывали Малаю.

Правда, не обошлось без сюрпризов. Свалились в сад несколько подслеповатых кротов и слепышей из семейства мышиных, которые живо освоились, проворно выкопав норы. Да еще пара сов, моргавших круглыми желтыми глазами, не понимая, куда эхо они угодили.

Уже смеркалось. Обитатели сада Багишамал сидели, как обычно, на лестницах-стремянках, собирая урожай. А сами фрукты – простые с виду яблоки, груши, вишни, персики – начинали мерцать в подступающей темноте. Они светились изнутри, как лампочки.

Да и сам Шухлик, похоже, светился. Даже вроде бы сиял!

– Би-би, би-би! – послышался голос дайди. – Ах, какая чудесная сиятельная пара! Обратите внимание: такие плоды созревают не каждый вечер. Это сад постарался в честь прекрасной Ок-Тавы!

Однако уже настала пора крылатой ослице прощаться до утра.

Она вздохнула всеми восемью крыльями и поднялась над садом, будто купаясь в его фруктово-лиственном запахе и свете. Вспыхнула на миг, как далекая зарница, и нет ее! Растворилась в ночном небе, чтобы взойти созвездием.

Шухлик заметно погрустнел и поблек.

Дайди ободряюще похлопал его по спине:

– Ну, подумай, не должно ведь исчезать с неба целое созвездие! Даже ради такого милого садовника, как ты. Что скажут астрономы? Кстати, я дам тебе подзорную трубу, чтобы мог любоваться своей небесной Ок-Тавой!

Щурясь, глядел Шухлик на выплывавшие из тьмы звезды. Одни дрожали, как едва заметные тусклые песчинки. Другие лучились, превращаясь в смутные круги. И непонятно уже было, где светящиеся яблоки и груши, где порхающие светлячки, а где сами звезды.

Диван-биби покачал головой:

– Да, братец, о чем это я? Какая там подзорная труба?! Ты же подслеповат, как крот. Не говоря уж о клюнутом глазе! Тут и телескоп вряд ли поможет!

Рыжий ослик кивнул и шмыгнул носом. Что да, то да! Он уже как-то сжился со своими болячками. Свыкся с туманом в глазах. Конечно, ко всему привыкаешь. Если каждый день что-то болит и ноет, то эти боль и нытье становятся почти родными. Как говорится, стерпится-слюбится!

«Чего он от меня хочет, этот странный садовый бродяга с травой на голове?» – горько подумал Шухлик.

– Я хочу, чтобы ты хотел, – мягко ответил дайди. – Чтобы ты стремился к своей цели. Если у тебя есть цель в жизни, то не стой на месте, а двигайся к ней! Стань цельным, то есть здоровым, и тогда легко достигнешь того, о чем мечтаешь – вырастишь свой сад и будешь жить в нем со своей мамой. Согласись, не так уж много я хочу от моего садовника!

Диван-биби вдруг залез на стремянку под гранатовым деревом, отчего лестница издала нежный и стройный звук.

– Знаешь ли, драгоценный, нет ничего хуже привычки к болезни! Разве что поселиться в черном саду Ворона вместе с крысами, змеями и скорпионами!

Он размахивал руками и полами халата, возвысив голос на пять ступенек, красный от гранатового света, почти как джинн Малай:

– Такая привычка – это как ложное учение, которое вошло в голову и крепко-накрепко там засело! Твои болячки внушили тебе, что дважды два – пять! И ты им поверил!

Дайди, как большая ночная птица, спикировал с лестницы на лужайку, опустившись перед самым носом Шухлика.

– Ты должен обрести привычку к здоровью! – дунул он ослику в нос так ловко, что у того вся грусть и тоска вылетели из ушей. – На это понадобится сорок дней, как на войну с ленью! Именно сорок дней будешь привыкать к тому, что ты здоров, а дважды два – четыре, а не пять и не три. Надо это крепко запомнить и выучить – ты здоров, как 2 × 2 = 4!

– Ну, в общем-то, я знаю, что дважды два – четыре, но лучше от этого не вижу, – сказал Шухлик. – И что дальше?

– Дальше? – улыбнулся Диван-биби. – Все очень просто! Вот лесенка, по которой надо взойти, чтобы сорвать с самой верхушки дерева гранат. Она недаром называется «стремянка». И первая ее ступенька, – подтолкнул он ослика, – это стремление, или желание, выздороветь. Нужно усилие воли, чтобы встать на нее!

Шухлик влез на резко скрипнувшую ступеньку, покачиваясь, как бычок на шаткой доске.

– Вторая ступенька, – снова подтолкнул его дайди. – Это твоя осанка, статность, то есть улыбка всего тела. Третья – чудесное настроение, когда ты переживаешь огромную секунду счастья! И четвертая – это вера, иначе говоря, уверенность в том, что тебе все по силам!

Ослик перебрался на пятую ступеньку. Потянулся всем телом и сорвал гранат с вершины дерева.

– Правильно! – воскликнул дайди. – Последняя ступенька – это действие. Упражнения, которые необходимы, чтобы достать желанный фрукт, то есть здоровье! Ты напряг мышцы, потянулся, и здоровье – тут как тут! Во рту! Или, можно сказать, в голове, поскольку рот часть головы, не правда ли?

Шухлик промычал что-то в ответ, жуя гранат и потихоньку спускаясь. Ступеньки досадно, ненадежно повизгивали под копытами – вот-вот обломятся или выскользнут.

– Эта стремянка – музыкальный инструмент, вроде ксилофона! – Дайди лихо пробежался вверх-вниз, сыграв на лестнице трогательную мелодию, напоминавшую «Во поле березонька стояла. Люли-люли, стояла!»

Он подошел к Шухлику и шепнул на ухо, будто под большим секретом:

– У каждой ступеньки свой голос! Каждая важна по-своему, и без одной не зазвучат другие. Они поют, а не трещат, когда на них верно, с чувством и толком, ставишь копыто!

Ослик недоверчиво взглянул на свои копыта, потом на лестницу. Ничего особенного, обычная с виду садовая стремянка!

– Если возьмешь стройный и благозвучный аккорд на всех пяти ступеньках, ты добьешься выздоровления! – растолковывал Диван-биби, приплясывая вокруг граната. – Играя на этой стремянке, как крысолов на дудочке, ты освободишься от болезней, которые сидят в твоем теле, будто зловредные крысы. Выведи их и утопи в зыбучих песках пустыни!

Шухлику захотелось исполнить что-нибудь красивое на садовой лесенке. Например, испанский танец сарабанду в честь дедушки Буррито.

Однако раздался такой дикий треск, скрип и визжание, что весь сад вздрогнул, а рыжий ослик, как мешок с овсом, брякнулся на землю!