Найти Олега Муроенко оказалось делом непростым. Попрощавшись с Юлей, мы спустились на этаж ниже и без особого труда нашли тесную комнатушку, увешанную аляповатыми календарями, плакатиками, визитками, вывесками, образцами этикеток и прочей полиграфической ерунды. Вести разговор пришлось мне, поскольку Семенов до сих пор нес на лице глуповатую улыбку, предвкушая приятный вечер в компании Быстровой. Я не стал его переубеждать. Юлия — девушка резкая, максимум, на что Семенов мог рассчитывать — чашка чая и коврик в подъезде.

Где искать Муроенко, работники типографии не знали. По нашей просьбе, бухгалтер перерыла старые счета, но адрес, фигурировавший в документах, был все тем же. Сильно сомневаюсь, что дворовые коты и крысы, шуровавшие на пепелище, могли сообщить нужную информацию.

— Вообще, мы не любим переводить деньги на счета фрилансеров, — доверительно поделилась дама с фиолетовыми волосами, тревожно глядя на нас поверх очков в изящной позолоченной оправе. — Но Муроенко — особый случай. Его услуги стоят дорого, поэтому мы охотно с ним сотрудничаем.

— Значит, за деньгами лично он не приходит? — уточнил я. Бухгалтер покрутила головой на пухленькой шейке. Семенов блудливым взором разглядывал журнал. Я заглянул ему через плечо. На глянцевой странице очаровательная Юленька Быстрова давала советы начинающим стервам. Я фыркнул и ткнул Семенова в бок, чтобы он не очень там зачитывался.

— Нет, не приходит. Ему на счет деньги переводят. С мелкой полиграфией он не связывается, берется только за крупные заказы. Я, признаться, уже не помню, когда видела его в последний раз, — вздохнула бухгалтер.

— А как вы с ним связываетесь?

— Ой, я не знаю. Сходите к секретарю, это через два кабинета, в приемной. Если нужно что-то, она с ним созванивается.

Семенов попытался украсть журнал, я пресек бездарную попытку и вытолкал его в коридор. Надутый практикант к секретарю со мной не пошел, заняв удобную позицию у выхода на лестницу. Наверное, надеялся, что прелестная нимфа осчастливит его вниманием.

Секретарь поначалу тоже не порадовала. Для связи у нее была только электронная почта, красный цветочек ай-си-кью, утверждавший, что владельца номера нет в сети, да уже известный нам телефон. Переписав электронные адреса на бумажку, я уже хотел попрощаться, как вдруг секретарь окликнула меня от дверей.

— А вы попробуйте с братом его связаться, — посоветовала она. Я круто развернулся на каблуках.

— А у вас есть его адрес?

— Ну, — рассмеялась девушка, — адреса нет, хотя я была бы не против. Телефон есть. Сейчас найду. Вы присядьте пока…

Я присел. Девушка начала рыться в ежедневнике, периодически поглядывая то на меня, то на входную дверь. Я обернулся. В проеме маячил Семенов, которому, видимо, надоело ждать.

— А почему вы были бы не против? — спросил я секратершу. Она непонимающе уставилась на меня, прервав поиски. — Вы сказали, что были бы не против, когда я про адрес спросил…

— Ах, это…, - улыбнулась она и снова яростно зашелестела бумажками. — Ну, он такой же красавчик, как его брат. Только мягче, нежнее… Просто лапочка…

— Они близнецы ведь? — уточнил я, вспомнив описания соседа Муроенко.

— Ага. Олег как-то по почте прислал сообщение, что за заказом брат его придет, вроде бы приболел он или что… Ну, брат и пришел. Очень похожи, правда, я бы их не перепутала все равно. Олег он… ну, хищный такой, брутальный, а Игорь — совсем другой, улыбчивый, приятный.

— А это точно Игорь был? — спросил Семенов от дверей. Секретарша бросила на него косо взгляд и нахмурилась.

— А мальчик с вами?

— Со мной, — вздохнул я. — Так это точно Игорь был?

— Ну да. Я же его паспорт смотрела. Как бы я ему материалы передала по-вашему? Мне отчетность нужна. У нас в прошлом месяце потерялось несколько эскизов, так что мы теперь все записываем: что, кому и когда отдали…

— А что конкретно вы записали? — вместо ответа девушка удовлетворенно ткнула пальцем в листок бумаги.

— Вот. Материалы фирмы "Амалия" выданы Муроенко Игорю Николаевичу. Вот номер паспорта, и серия. Есть еще акт приема-передачи, но он у шефа, а его сейчас нет…

— А телефон?..

— Вот, — девушка ткнула вниз страницы. Я тщательно переписал паспортные данные и номер телефона. Семенов, глянув на бумажку, молча кивнул и достал мобильный. Слава богу, ничего не надо объяснять.

— Олег материалы получил? — быстро спросил я. Девушка вытащила другой журнал, полистала его и кивнула.

— Да, у меня отмечено, что заказ закрыт. А почему вы Олега ищете?

— Просто нужно задать ему пару вопросов, — улыбнулся я. Девушка недоверчиво хмыкнула.

— Рассказывайте… Наверняка что-нибудь натворил.

— С чего вы взяли?

— Ой, да ну его….Он такой неприятный. Зайдет, с этим дебильным плеером в ушах, посмотрит как на вошь, слова цедит сквозь зубы. Вечно в черном, как ворона, даже в жару. Он, наверное, гот.

— Потому что в черном ходит? — полюбопытствовал Семенов.

— Потому что рок слушает, — серьезно ответила девушка. — Он у него так орет в наушниках, я даже удивляюсь, что Олег не глохнет. Так все-таки, что он натворил?

— Да ничего, успокойтесь, — сказал я. — Просто свидетель одного неприятного дела. Если он вдруг объявится, не говорите, что им милиция интересуется.

— Хорошо, — кивнула девушка. Выйдя на улицу, я тяжело вздохнул. Семенов вертелся рядом, как надоедливая собачонка.

— Шеф, адрес есть, можем съездить. Это, правда, довольно далеко, но я тот район знаю, и даже дом вроде бы.

— Поехали, — вяло махнул рукой я. — Боюсь я, что девчонка все Муроенко расскажет. Созвонится или маляву на электронку пошлет. И тогда все наши труды насмарку. Как вспомню этот расстрел у прокурора…

Семенов сочувственно вздохнул. Ему, к счастью, присутствовать на показательной казни опера Кирилла Миронова, то бишь меня, не пришлось. Я же и сам был не рад, что доложил начальнику о своей версии. Ну, копал бы потихонечку, кто меня за язык тянул? Ой, горе горькое…

В кабинете было душно. Кондиционер не работал, а вентилятор обдувал только одну персону — прокурора области Архипова, с трудом втиснувшего свою массивную тушу в кресло. То, что кому-то еще может быть жарко или душно, прокурора не волновало. Я сидел и потел, с отвращением глядя на это жирное существо, напоминающее инфернальное создание из "Звездных война" Лукаса. Было там нечто подобное — бесформенная лупоглазая туша, мечтающая завоевать Вселенную. Прокурор шевелил кустистыми бровями эпохи раннего Леонида Ильича, раздувал щеки, всем своим видом выражая, как ему не нравится моя версия.

Моей оппонентке она тоже не нравилась. Лариса Земельцева, одинаково некрасивая как в форменной, так и в гражданской одежде, потела наравне со мной, поджимала губы и презрительно фыркала, когда я излагал свое мнение. Косметика на ее лице уже поплыла, придавая темным, глубоко посаженным глазам мрачноватый болезненный вид. Тоненькие, сухие кисти рук беспрерывно сучили по столу. Однако, Земельцева чувствовала себя явно лучше меня. Тот факт, что она через голову городского прокурора, с коим была очень дружна Быстрова, обратилась к областному, говорило о нешуточных усилиях.