«Что это еще за сбой в компьютере? — недовольно подумала Ника. — Или Сонечка написала не то имя, которое я просила? Но при чем тут Сонечка? Мы же договаривались… Я не собиралась тащить к главному призу этого самодовольного самца. Что за черт!»

«Может быть, ничего страшного не случилось? — думала Нонна Победимова, чувствуя как на нее наваливается тоска. — Возможно, он и станет неплохим отцом Наташке. Он уже не мальчик… Но что я буду делать, если…»

Накануне вечером поднялся ветер и спутал планы взрослых членов новоиспеченных команд, которые намеревались отпраздновать последние события в ресторане. Качка была не штормовой, но блюда и напитки не хотели оставаться на столах, норовя выплеснуться или вывалиться на костюмы и платья. По громкой связи капитан посоветовал пассажирам разойтись по каютам, проверить, не находятся ли тяжелые предметы на верхних полках, и лечь спать. Некоторые так и поступили. Но не все. Кто-то остался в ресторане, решив проблему просто — напитки стали пить прямо из горлышка. Иосиф Коган после нескольких глотков коньяка обнаружил в поле зрения белый рояль, отправился к нему, и уже через некоторое время половина присутствующих выплясывала хава-нагилу, лезгинку и ламбаду. Потом пели песни. Потом кому-то вздумалось прогуляться по палубам — полюбоваться на грозную Балтику.

Придя на место съемок следующим утром, Александра обнаружила группу детей и всего троих взрослых: Алену Калязину, Нику Войтановскую и Викентия Колыхалова.

— Я что-то перепутала? — удивленно спросила она Алену. — Или часы убежали?

— Как говорят в одной рекламе, ты как раз вовремя, — саркастически улыбнулась Калязина. — А вот другие… Наша бравая съемочная группа в полном составе еще почивать изволит. А спонсор и ведущий вообще как сквозь землю провалились. Стучалась им в каюты обеими ногами — никакого результата.

— А игроки? — спросила Саша. — Тоже спят?

— По всей видимости. Дети говорят: мамы вот-вот прибудут. Насчет мужчин не скажу ничего — будить их в мои обязанности не входит, — сердито проговорила Алена. — Пойдем кофе пить, что ли? Я, конечно, продюсер. Но вытаскивать каждого из койки у меня нет никакого желания. Арье следовало бы ввести на судне сухой закон. Не понимаю, почему он этого не сделал, и даже, напротив, потворствует пьянкам. При том что сам, кажется, не большой любитель спиртного.

Она извинилась перед Войтановской, Колыхаловым и детишками, посоветовала «погулять часок» и, подхватив Сашу под локоть, повела ее в ближайший бар.

— Жаль, что ты не участвовала во вчерашнем веселье, — сказала Алена, когда они уселись за барную стойку и взяли по чашечке кофе. — Пропустила много интересного. Я, правда, тоже не до конца наблюдала это безобразие, но мне хватило.

— Я не так часто хожу в море. Так, кажется, правильно говорить по-морскому? — отвечала Саша. — Меня укачало. Какое уж тут веселье. А что было интересного?

— Сначала ничего. Все сидели чинно, Арье произносил госты. Потом все поняли, что при такой качке чинно не усидишь. Некоторые игроки решили уйти. Ну, а наша телебратия, как ты понимаешь, в полном составе осталась. Я тоже осталась, потому что мне очень хотелось получить некоторые ответы от нашего уважаемого спонсора. Об этом — отдельный разговор. Потом смотрю: многие вернулись. То ли разудалую музыку услышали, которую Коган лабал, — странно, почему он не музыкантом работает, а примусы починяет — то ли в каютах было еще хуже качку пережидать, но в итоге только вот те, которые сегодня без опоздания пришли, и отсутствовали. Детей, конечно, не было. Где-то часа через два началось! Сначала Яшин — как ты помнишь, он по профессии как раз музыкант — вытащил из-за рояля бедного Иосифа и стал пытаться что-то сыграть сам. Но то ли он был уже достаточно нетрезв, то ли его в детстве учили музицировать только на тромбоне, но играл он скверно. К нему подошла маленькая девушка Яна, попросила его убраться, правда, в достаточно вежливой форме. А тот… Хам натуральный! Во-первых, оттолкнул ее. Во-вторых, стал что-то говорить про ее выбор. Типа, захотела девушка богатого еврея. Лично он, Яшин, ее хотел, а она, дура, своего счастья не поняла. И тут девушка легко замахнулась. Я было подумала, что она пощечину ему собирается дать, а она… Знаешь, Сашка, я такое только в кино видела. Когда супермены бьют кого-то в морду и этот кто-то отлетает потом метров на десять. Так вот — Яшин отлетел на все пятнадцать!

— Народ был в восторге, — покачала головой Саша. — Но чему тут удивляться? Яшин, вероятно, прослушал, когда девушка говорила о своей профессии.

— Ну… — пожала плечами Алена. — Яшин чудак, конечно. Между прочим, он высказался насчет того, что он комнату свою продал, чтобы попасть на это шоу, а тут вместо шоу мордобой устраивают. Но потом было еще интереснее. Наши мальчики стали народ мутить. Мол, до чего дошло — дама джентльмена защищает, а не наоборот. Этот чудак поднялся, уши навострил и к хору наших придурков присоединился. А потом — снова к Когану. Ладно, говорит, твоя леди — супер. А тебе слабо в стойку встать? Коган долго отнекивался. Ладошки вместе сложил и уговаривал идиота: не надо, вам и так уже досталось. Но операторы и техники наши — я им сегодня холку намылю! — как с цепи сорвались. Давай, Моисеич, покажи, на что горазд и так далее…

— Сколько же они выпили? — воскликнула Саша.

— Не знаю. Наверное, много… Я тебе говорю, что не понимаю, почему Арье этому попустительствует. Но так или иначе, допекли они Иосифа. Он смокинг снял, бабочку ослабил и встал перед Яшиным.

— О Боже!.. — испуганно произнесла Саша. — У них теперь что с лицами?

— Абсолютно ничего, — Алена растянула губы в невеселой улыбке. — Я не знаю, кто учил драться Когана. Однако ему тоже хватило одного удара, чтобы отправить Яшина в нокаут. Челюсть он ему, конечно, свернул, но судовой доктор ее уже поправил. Еще вечером. А синяков не было. Представляешь, какая профессиональная парочка подобралась? Да еще у них мальчик в комплекте — кандидат в мастера спорта по дзюдо.

— Понятно, — вздохнула Саша. — Мордобой. Мальчики хотят выглядеть достойно перед девочками. А ты говорила — было что-то интересное.

— Были и другие события, — кивнула Алена. — Но меня весьма заинтересовала реакция нашего спонсора. Казалось бы — он должен быть вне себя от возмущения. Мы сидели вместе за столиком, и мне было очень хорошо видно все, что у него на физиономии.

— И что же там было?

— Ты удивишься, но… Он словно был рад, что происходит скандал. Да нет, слово «рад», пожалуй, не подходит. Он наслаждался зрелищем, понимаешь? Даже свою камеру несколько раз включал. Получал удовольствие, как ребенок.

— Что же тут удивительного? — покачала головой Саша. — Многие мужчины обожают бокс. Не только на ринге, но и на зрительских трибунах.

— Да, но эта игра — его детище, участники игры — в определенном смысле актеры, если они будут покалечены, пострадает дело. Арье мог бы приказать своим секьюрити, которых в ресторане было, кстати, немерено, остановить драку. Но я-то видела, что он, напротив, сделал им знак, чтобы они не вмешивались.