бы и мне самой в это верить.

— Так зачем ты пришел, Алекс?

— Мы узнали, что ты в Городе, Боб, — сказал Пух. — И решили поприветствовать тебя от имени всего департамента. Нам не хватает вас с Кларком, знаешь ли.

— Очень приятно, — сказала я. — И это все?

— Разумеется, нет, — вздохнул он. — У тебя неприятности, Боб.

— Новости вряд ли станут лучше, если ты будешь цедить их из себя по капле, — сказала я.

— Мы узнали, что за твою голову назначили награду, — сказал Пух. — Все головорезы Города получили контракт на твое имя. Личность нанимателя пока не установили, такие сделки идут через целую цепь посредников, и мы только начали разматывать этот клубок…

— Могу сэкономить вам пару часов, — сказала я. — Это Тайлер Пирпонт, но вы ничего не сможете ему предъявить.

— Пирпонт? Он из тех самых Пирпонтов?

— Наверное. О какой сумме идет речь?

— Пять миллионов.

Сукин сын Тайлер пытается сэкономить, предложив цифру на порядок меньше, чем ребятам из «Континенталя». Но это все равно очень большие деньги, особенно для всякого отребья, которого в Городе полно.

— Что это за разборка, Боб? Почему Пирпонт решил тебя заказать?

— Это сложная фигня, Алекс, — сказала я. — Честно говоря, я и сама толком не понимаю, зачем ему это надо.

Конечно, у меня была одна теория, но я не думала, что стоит посвящать в нее человека со стороны. Тем более, если я не хочу выглядеть сумасшедшей еще и в его глазах.

Пух покачал головой.

— Мы стараемся ограничить распространение этой информации, но ты сама знаешь, слухи расползаются по Городу быстро, — сказал он. — Это огромные деньги, Боб.

— Угу. Так зачем ты здесь?

— Чтобы тебя защитить, разумеется. Ты ведь одна из нас.

— Уже нет.

— Ты — одна из нас, Боб, — сказал он. — А мы своих не бросаем.

Это было неожиданно. И трогательно.

И чертовски глупо.

— И какой у тебя план?

— Мы будем рядом, — сказал он.

То есть, никакого плана у него нет.

— И сколько вас?

— Сейчас со мной шестеро, — сказал Пух. — Сидят в машинах возле отеля. Если надо, будет больше.

— Алекс, ты же понимаешь, что это ничего не даст, — сказала я. — Если начнется драка, и вы вмешаетесь, все это кончится тем, что будет на шесть трупов больше.

— На семь, Боб, — сказал он. — Ты забыла про мое мощное мускулистое тело.

— Точно, забыла, — сказала я. — Извини.

Винни-Пух был командиром отряда спецназа, одним из самых рисковых и безбашенных мужчин, которых я знала в своей прошлой, тогда еще нормальной жизни. И даже сейчас, когда концентрация крутых типов вокруг меня повысилась до почти запредельных величин, он продолжал смотреться довольно внушительно.

Но этого, разумеется, было мало.

Я покачала головой.

— Я весьма ценю твое предложение, но не хочу подставлять вас под пули, Алекс.

— Это было не предложение, Боб, — сказал он. — Это констатация факта. Ты — коп…

— Бывший.

— Ты — коп, — сказал он. — Ты упадешь, мы упадем.

— А следующим ходом ты должен посоветовать мне уехать из Города, — сказала я.

— Не думаю, что это поможет, — сказал он. — Такие, как Пирпонт, не бросят преследование только потому, что цель сменила место дислокации. Если драка неизбежна, лучше драться на знакомой территории.

Вот подход, который мне близок и знаком. Мой отец, наверное, поступил бы так же.

Лишний повод задуматься…

— И еще — бить лучше первым, — и вот так мой отец точно мог бы сказать.

— Ты вообще помнишь, что ты коп, Алекс?

— Мой рабочий день закончился, — сказал он. — Я реалист, Боб, и я понимаю, что до Пирпонта с нашими силами не добраться. Я видел план его особняка, это настоящая крепость, и у него там несколько сотен человек…

— Я знаю, — сказала я.

Но если он видел план особняка, значит, на самом деле рассматривал возможность штурма. Всерьез о ней думал.

Они тут с ума все за пару лет посходили?

— Поэтому я предлагаю придерживаться другой стратегии, — сказал он. — Пламя и кровь, свинцовые дожди и все такое. Мы должны показать всем желающим этих денег, что они не такие уж и легкие. Мы должны сокрушить всех, кто придет за тобой, чтобы следующие хорошо подумали, глядя на их изуродованные окровавленные тела. Мы должны поселить в их сердцах настоящий ужас.

— Ну, в моем сердце ты его уже поселил, — сказала я.

— Значит, стратегия рабочая.

— Всех желающих она не остановит.

— Вменяемых остановит. Идиотов не жалко.

— Я не верю, что ты на самом деле способен так рассуждать, — сказала я. — А как же закон и вот это вот все?

— Закон иногда бывает слишком неповоротлив, — сказал Пух.

— Наверное, мне все-таки лучше уехать, — сказала я. Может быть, я готова была рисковать собой, но подставлять под пули бывших коллег мне совершенно не хотелось.

— Мы уже арестовали шесть человек в аэропорту и около десятка на вокзале и автобусных станциях, — сказал Пух. — Но, сама понимаешь, без предъявления конкретных обвинений мы не сможем задержать их надолго. И если мы будем продолжать теми же темпами, в камерах скоро не останется места.

Слухи распространяются быстро, и скоро все выезды из Города будут блокированы, так что мне придется либо воспользоваться предложением Луиджи, либо пробиваться с боем, и Кларка мне придется бросить при любом раскладе.

Нет, все это полный бред. Единственный вариант выбраться из этого абсурда малой кровью — это добраться до Пирпонта и убедить его отменить заказ.

— Оставайся пока здесь, Боб, — сказал Пух. — Те, у кого есть мозги, в отель не войдут, им же потом в этом Городе жить. А тех отморозков, которые попробуют сюда вломиться, остановит местная служба безопасности, они ребята серьезные. А я пока соберу ребят, и мы подумаем, как действовать дальше.

— Да, возьмем паузу, — согласилась я. Наверное, это самое разумное, что мы могли сейчас сделать.

Нет, все-таки мне не следовало возвращаться, но что уж теперь.

У Пуха зазвонил телефон. Он приложил трубку к уху, выслушал короткий доклад, буркнул что все понял и убрал телефон обратно в карман.

— У отеля только что припарковались два подозрительных фургона, — сказал он. — И еще один у служебного входа.

Мы в осаде.

Интересно, как к этому отнесется синьор Луиджи? Когда я в прошлый раз заселилась в «Континенталь», их хваленая безопасность полетела к черту, сейчас тоже какие-то нездоровые движения вокруг… На месте владельцев «Континенталя» я бы уже внесла свое имя в черный список.

Но их принципы далеки от прагматичности.

— Тебе лучше подняться к себе, Боб, — сказал Пух, протягивая мне одноразовый телефон. — Я буду на связи.

— Не стоит вам