непонимающе смотрела на Сиару, а потом повернула голову и увидела Ханта. Посмотрела на его истерзанный глубокими царапинами и укусами торс, увидела встревоженный взгляд его синих глаз. И она стала вспоминать, что только что творила с ним. Вновь почувствовала жгучее желание.

Щеки вспыхнули румянцем. И ей стало жарко. Но легкий ветерок, слегка охладил ее и напомнил о том, что где-то на берегу лежит ее одежда. Девушка стала инстинктивно прикрываться руками.

Хант обошел Настю, вернулся и принес ее одежду, отдал ее в руки и отвернулся. Настя стала поспешно одеваться. А одежда, как назло, стала путаться и нехотя поддавалась на ее манипуляции. И зачем такие длинные платья, рубашки! Запутаешься в них и порвешь их с психу. Но тем не менее Настя скоро уже была вновь одета. Оставалась только обувь.

Все это происходило на фоне постоянного бормотания-раскаяния Сиары. Она все говорила и говорила о том, что не хотела убивать Мирабель, что это все Элика. Слишком долго она была в ее заточении, что ее магия насквозь пропиталась ненавистью к ней, что злоба, ярость и жажда мести Элики отравили ее магию.

Наконец, (видимо, не выдержав надоедливого шума) Настя проговорила басом Виланда:

— Она не Мирабель. Об Элике уже несколько сотен весен нет вестей. Феникс должно быть сжег ее. Это новая дера. Она и освободила тебя, очистила твою магию.

— Несколько сот весен?.. Значит, Элика мертва, — с облегчением выдохнула Сиара.

Настя немного пошатнулась, выронив из своих рук сапог, что до этого пыталась безуспешно обуть. Когда через нее заговорил Виланд.

Хант увидел это и тут же подскочил, чтобы поддержать (схватить) Настю. Он взял ее за плечо. И почувствовал маленький разряд тока. Настя недоуменно взглянула на мужчину. Она тоже почувствовала это. А еще она вновь вспомнила, к ней прилетел очередной «флешбек» ее животной страсти, как она «оседлала» его на этом берегу.

Она потупила взгляд и посмотрела на плечо мужчины. На нем были нехилые следы зубов, кровоподтеки и глубокие царапины (почти до мяса). Раны все еще кровоточили, а запекшаяся кровь смешалась с песком, землей, травой и прочим мелким береговым сором. Да, охотнику досталось. Но непонятно только было одно — его хотели любить или убить?

Девушка отошла на шаг назад от мужчины. Настя сглотнула, быстро схватила второй сапог и живо сунула в него свою босую ногу.

— Ты ранен? Сейчас промоем раны и подлатаю тебя… — обратилась она к Ханту.

А потом резко развернулась к Сиаре, и, негодующе тыкнув в нее пальцем, спросила:

— А ты!!! Объясни мне, почему я его чуть не убила?!! Ведь ты же, как я понимаю, архивебр любовной магии, а не вот это вот все… — Настя показала на синяки и царапины Ханта.

— Ненависть Элики была столь сильна, что она отравила меня. Любые светлые чувства омрачались и усиливались во стократно. Симпатия становилась похотью, влюбленность оборачивалась страстью, которая становилась жаждой всепоглощающего обладания. Владеть и никому не отдавать. Такая страсть способна была свести с ума. И сводила многих, — сказала побледнев, Сиара, — поэтому, тот кто был опоен «дурной» водой из зачарованного озера, становился «податливым». А слабые духом «ломались» и… — Сиара замолкла на полуслове.

— Что и? Что происходило с теми, кто пил воду из озер? — спросил Хант, хотя он прекрасно уже знал ответ.

— Они становились убийцами, ведь объекты их страсти не мог всецело им принадлежать. А ты оказалась под воздействием моих измененных чар. А еще, когда я увидела, как ты похожа на Мирабель, меня переклинило. Ненависть, что посеяла во мне Элика, взыграла с новой силой. Я не могла сопротивляться этому, мне ничего не оставалось…

— Ясно, — вздохнула удрученно Настя.

Она подошла к Ханту и положила руку на плечо, на громадный синяк от зубов. Мужчина вздрогнул и как-то странно посмотрел на девушку.

— Я немного тебя полечу, — тихо пролепетала Настя, выдавив из себя слабую улыбку.

Девушка попыталась сосредоточиться на лечении, гоня от себя пошлые мысли и картинки, где она запрыгивает на полуголого мужчину и вонзается ему в губы голодным поцелуем.

— Тебе нужно промыть раны. Они все в земле и песке, — констатировала очевидный факт Настя Ханту.

— Сиара, а сейчас в вода в зачарованных озерах безопасна? — обратилась с вопросом к хозяйке этих мест.

— Сомневаюсь… Ну ты же дера! Ты можешь снять остатки магии. Подойти и положи руки на поверхность воды. Пожалуйста, если этого не сделать, то боюсь я снова стану одержима ненавистью, как только войду в воду.

Настя не спеша подошла к берегу. Присела на одно колено. Положила ладонь на ровную гладь воды. Рыбки слегка шуганулись, когда увидели темную тень сверху, но после, все так же размеренно стали плыть по своим делам.

Девушка смотрела на водную гладь воды. Пыталась сосредоточиться и отогнать от себя все посторонние мысли (о Ханте). Все та же кристальная, прозрачная вода, ласково-прохладная. Разве может нести она опасность?

Настя прислушивалась к своим ощущениям. Да, нет! Простая водичка. Нет в ней разрушительной магии. Девушка уже хотела убрать руку, как почувствовала, что что-то кольнуло ее в палец. Рыбка шаловливая что ли укусила? (Конечно, нет)

Но вот кончики ее пальцев стало покалывать интенсивнее. А рыбок и в помине не было поблизости, они уже давно уплыли по своим делам подальше, на глубину.

Сначала были легкие покалывания, будто у нее затекла рука, а потом Настя почувствовала, что с каждым «проколом» нарастает интенсивность и боль. Ей уже казалось, что ее вновь прошивают ледяными иглами.

Но вместе с адской болью приходила и опьяняющая эйфория.

Голова кружилась, словно она осушила бокал игристого вина (и может даже не один), залпом и оно стало незамедлительно действовать. «Вертолеты» приближались со скоростью боинга и девушку уже начало подташнивать. Но она упорно продолжала держать руку в воде. Незаметно для себя она села на колени, опустила руку по локоть в воду, нащупав для опоры дно.

А иглы все кололи и кололи, будто черными нитками вшивая в нее остатки темной магии.

Но вот ледяные иглы стали снижать свой натиск. Потом они сменились на легкие покалывания и стихли вовсе.

Но девушка уже не реагировала на происходящее вокруг. Она не могла уже удерживать равновесие, стала заваливаться набок. И упала бы в воду, если не мгновенная реакция Ханта, который подхватил ее. Обнял и поднял на руки.

Настя пьяно улыбалась и с удовольствием обнимала его за шею. Но вот мужчина поставил ее на ноги. А девушка все висела у него на шее, даже не думая расцеплять пальцы рук,