этого слова — «шизоид» — Сеню как будто обдает жаром. Сперва «идиот», а теперь «шизоид». Конечно, Сеня слышал слова и грубее, но он не привык к подобному отношению и не собирается привыкать. Он замирает и смотрит мимо Артема, в проем двери.

— Я просто услышал звук. Мне показалось, что он шел из соседней комнаты.

— Это чужая собственность. Нужно взламывать чужое жилье, если кажется, что в нем кто-то есть?

Сеня не отвечает и смотрит, как завороженный, в проем. Он видит кусок комнаты с видом во внутренний двор. Сеня упускает момент, когда рука Артема хватает его за воротник рубашки. Он замечает это, когда материя начинает трещать. Бесстрастное лицо Артема вселяет тревогу. Сеня делает шаг назад и пытается стряхнуть руку Артема с воротника, но та держится слишком крепко. Борьба происходит в полном молчании: Артем и Сеня действуют как два борца, хладнокровно пытающихся выиграть позицию. Перед глазами Сени мелькают подбородок, кадык и нос Артема — величественные, крупные и пульсирующие, будто требующие немедленного удара. И Сеня сжимает кулак. В это же время со стороны туалета раздается хлопок, как от очень крупной пробки шампанского. Артем и Сеня прислушиваются: в туалете что-то шумит и среди этого шума можно расслышать журчание.

Проходит всего секунд пять, и что-то касается пятки Сени. Вода прибывает стремительно, но незаметно из-за царящей повсюду тьмы. Уже очень скоро ледяная вода затапливает Артема и Сеню по щиколотки. Почти синхронно в коридор выскакивают Лена и Гаэтано, раздаются истерические звонки в дверь. Вскоре на пороге возникает хозяйка, в черных леггинсах и футболке с надписью I am the boss of the boss. Высокая прическа Анны Эрнестовны напоминает руины храма. Безупречное юное тело и древнее размалеванное лицо, как будто приплюснутое тяжелыми волосами. Вместе с хозяйкой заходит группа мужчин в синих спецовках и еще какие-то люди, активно кричащие и жестикулирующие — всего человек десять-двенадцать. В коридор вырывается и енот Николай Васильевич — он убегает на кухню, открывает там дверцу мусорки и начинает вытряхивать ее содержимое на пол.

Мужчины в синем безмолвно вскрывают стену в туалете, обнажая сгнившие балки, прикрученные друг к другу трухлявой веревкой. Между балок струится вода, и один из мужчин начинает вбивать в дыру колышек — все это напоминает ремонт старинного судна, давшего течь. По виду эти балки не только пережили Вагинова, но, может быть, помнят и времена Екатерины Второй.

Анна Эрнестовна с неудовольствием смотрит на Сеню, одетого в уличное, и вручает ему какую-то мокрую тряпку. Она решительно двигается по коридору, давая всем указания.

— Это нам еще повезло, — говорит Анна Эрнестовна. — В соседнем доме под Новый год прорвало канализацию и весь подвал затопило дерьмом. С тем подвалом какая-то путаница в бюрократии между управляющей компанией и коммунальщиками, в итоге никто ничего не сделал и люди там так и живут на… Как бы это сказать…

— На говняном озере, — вставляет мужчина в спецовке.

— В океане кала, — уточняет кто-то из тьмы.

— И они отмечали так Новый год?.. — трагическим тоном говорит пожилая соседка в шубе и резиновых сапогах. — По колено в дерьме?

— Да.

— А насколько далеко этот дом? — интересуется Лена.

— В квартале отсюда. А что?

— Ничего.

— Вот бы им еще отопление отключили, для полного счастья, — с непонятным злорадством замечает один из соседей.

— Что поделаешь, старый фонд… — говорит Сергачев. Он скорбно сидит на приступке, как старик на пепелище, смотря на проплывающий мимо мусор. Гаэтано ходит туда-сюда в закатанных по колено штанах, его глаза азартно горят, и он напоминает капитана пиратского корабля перед абордажем.

— А вчера с крыши соседнего дома упала лопата и прибила двух стариков одним махом, — жизнерадостным тоном сообщает женщина в шубе.

Сеня вместе с другими жильцами долго и самозабвенно собирает воду тряпкой, а потом выжимает в ведро. Он стоит на грязном мокром полу прямо в брюках, закатав рукава пиджака. Когда Сеня в очередной раз идет с ведром грязной воды к унитазу, на него налетает хозяйка. Она сует ему в карман пиджака связку ключей и просит оставить ведра и тряпки в одном из каретных сараев.

В связке оказывается штук двадцать ключей. Сеня прикидывает, что один из них должен открывать дверь в ничейную комнату, просто по теории вероятности, но не находит ни одного, который подходил бы по форме. Для той двери с отломанной ручкой нужен классический английский ключ, самый распространенный вид, но таких в связке нет.

Во дворе Сеня встречает собачницу с двумя таксами. Одна из них помечает столб, а вторая стоит в стороне, как будто бы дожидаясь своей очереди. Сеня ставит ведро на снег и долго пыхтит над ключами, пытаясь открыть висячий замок. За это время одна из такс писает на ведро, а вторая подходит понюхать это произведение. Сеня сразу же подобрал нужный ключ, но ему никак не удается его провернуть. Сеня и сам понимает, что ситуация глупая — на что он надеялся, пытаясь взломать дверь заколкой, если не в силах справиться с замком даже с нужным ключом на руках?

Все-таки оказавшись внутри, Сеня зажигает фонарик на телефоне, чтобы найти выключатель. Но на месте предполагаемого выключателя торчат оголенные провода. Земляной пол забросан сеном и щепками. Запах древесной гнили рождает туманное воспоминание из раннего детства: дача, лопата в руках, отец в подштанниках и с голым торсом, причитающий и заламывающий руки над обрушившейся теплицей.

Сеня освещает фонариком контуры огромных предметов: двухъярусная кровать, старинный сейф и шведская стенка. Сеня натыкается на коробку с инструментами. «Ну наконец!» — при виде отвертки крестообразной формы, призывно выглядывающей из коробки, Сеней овладевает нечто близкое к эйфории. Облегчение кажется небывалым, как будто расшатавшиеся шурупы в столе — главный источник помех в жизни Сени.

Впрочем, приглядевшись к отвертке, Сеня догадывается, что по диаметру она может и не подойти: размер чуть больше нужного. Стоя с отверткой во тьме, в заляпанном грязью костюме, Сеня вспоминает неизвестно откуда взятое соображение: «Если у вас есть только кот, то придется идти на охоту с котом. Но было бы лучше, если бы у вас была собака». С отверткой в руках он обходит сарай, по инерции пытаясь вписать в это пространство Вагинова. Не похоже, чтобы тот здесь когда-то бывал, а если и забредал по ошибке, то предпочел сразу об этом забыть. В самом темном углу сарая на Сеню падает советский велосипед — буквально набрасывается, как сидевшее в засаде животное. Сражаясь с велосипедом, Сеня роняет отвертку, и она мгновенно теряется на