ты свою крысу никогда не показываешь. Ой, извини, – спохватилась она, – может, ты не хотела говорить, что у тебя крыса?

Голос при этом у нее был совершенно не виноватый, а, скорее, ехидный.

– Юля! – уже совсем строго прикрикнул на нее дед.

– Все, молчу, молчу. – Юля закатила глаза и тут же трагическим голосом пожаловалась Андрею: – В этом доме мне все время затыкают рот!

– А ты трепись поменьше, – посоветовала ей брюнетка.

– Алиса! – обратился Михаил Иванович теперь ко второй внучке. – Девочки, не ссорьтесь! Вы так давно не виделись и опять ругаетесь!

Он тяжело вздохнул.

– Дедушка! – тут же подскочила к нему Юля, обняла, поцеловала в щеку. Михаил Иванович тотчас заулыбался. – Мы не ссоримся! Просто… чего она такая неприветливая?

– Ванятка, а ты чего? – обратился Михаил Иванович к мальчику. – Поздоровался бы с нашим гостем.

– Привет, – немного смущенно улыбнулся мальчик и потянулся за вторым пирожком. А когда Андрей сел рядом, сказал ему негромко: – Не обращай внимания, они всегда цапаются. Пирожок хочешь?

После завтрака, когда Андрей собирался, как вчера, пойти в лес потренироваться с фамильярами, неугомонная Юля опять подскочила к нему и спросила шепотом, округляя глаза:

– А ты правда ученик князя Родосского? Дедушка сказал…

– Не совсем, – энтузиазм в голосе Юли Андрею совсем не понравился. – Просто он сказал, что, возможно, меня возьмет когда-нибудь. Пока я тут тренируюсь. У меня даже призыв еще не очень получается.

– А хочешь, вместе пойдем потренируемся? Я тебе что-нибудь подскажу, раз ты новенький.

– Нет, спасибо, – отказался Андрей. – Мой котенок еще… э… пугливый… Ему пока рано с кем-то другим знакомиться.

– Да ла-а-адно, – недоверчиво протянула Юля. – Ну, как хочешь.

Кажется, она обиделась.

Андрей решил, что сегодня стоит отойти подальше в лес и чаще оглядываться. На всякий случай. Очень уж любопытная эта Юля.

Глава 8. Экзамен

– А куда мы едем? – спросил Андрей, когда Михаил Иванович наконец завел машину. Сивка-Бурка на этот раз капризничал: то порыкивал и начинал дрожать, то вдруг опять замолкал.

– Давай, Сивушка, – сперва уговаривал его старик, похлопывая по рулю. Потом озлился, прикрикнул: – А ну не валяй дурака, скотина!

Сивка-Бурка обиженно фыркнул и в итоге завелся.

– Ишь ты, – пробурчал старик, – тоже волнуется, гляди.

И Андрей понял, что сам он тоже нервничает.

– К князю едем, – сказал Михаил Иванович и добавил, бросив быстрый взгляд на Андрея: – Экзамен он там какой-то придумал. Ты уж постарайся, не подведи старика.

– Какой экзамен?

– Дык я ему доложился, что сладил ты с фамильяром. Вот он и хочет проверить.

Князь встретил их на пороге музея. Михаил Иванович, заметив его издалека, тихо пробурчал:

– Ишь, не терпится ему.

Рядом с князем стояли два подростка, с виду ровесники Андрея или чуть постарше: стройная, потрясающе красивая девушка в голубых джинсах и белой курточке, загорелая и улыбчивая, и высокий, симпатичный, но очень хмурый парень. У обоих были каштановые, с медным оттенком волосы и синие глаза.

– Дядька Медведь! – радостно воскликнула девушка и повисла на шее у Михаила Ивановича.

– Артемида! – строго окликнул ее князь.

– Пап, ну не виделись же сто лет! – отмахнулась от него девушка. Михаил Иванович, довольно хмыкнув, крепко обнял ее в ответ.

– Ишь, егоза, – улыбаясь сказал он, – выросла как! Небось от парней отбоя нет?

– Отбиваюсь пока, – хмыкнула девушка, – тренирую хук правой, помнишь, ты меня учил? – И сжала в кулак тонкие, но с виду сильные пальцы.

– А как же не помнить, – хохотнул Михаил Иванович. – Ванятка-то мой сквозь малинник летел так, что ветки трещали. А потом неделю с такой рожей ходил, будто его медведь приласкал.

– Невиноватая я, – хихикнув, сказала девушка, – он сам предложил потренироваться!

– Давайте отложим приятные воспоминания и сперва зайдем внутрь, – прервал их князь.

– Конечно, ваше сиятельство, – спохватился Михаил Иванович и загремел ключами, чтобы открыть музейные двери.

Девушка между тем повернулась к Андрею:

– Артемида, – представилась она и протянула ему узкую ладонь. Улыбка у нее была такая, что Андрей забыл, как дышать. А от взгляда смеющихся синих глаз у него закружилась голова. Он растерянно и робко пожал теплую ладошку и услышал, как презрительно фыркнул парень, внимательно наблюдавший за их знакомством.

– Арес, – тихо одернул его князь.

– Для друзей – Диана, – добавила девушка, не обращая на них внимания и продолжая улыбаться Андрею.

– Андрей, – представился он и решился уточнить: – А мы друзья?

– Надеюсь, будем, – усмехнулась Диана. – Кстати, этот невоспитанный тип – мой брат. Арес, как ты догадался. Временами на него нападают приступы немоты. – Она оглянулась и выразительно посмотрела на парня.

Тот, помявшись, все-таки шагнул к Андрею, неприязненно пробурчал:

– Очень приятно, – и коротко пожал ему руку.

Несмотря на это заявление, знакомство, очевидно, никакого удовольствия ему не доставило.

– Давайте, дети, не стойте на пороге, на нас уже все смотрят, – поторопил их князь и легонько подтолкнул Артемиду и Андрея к приоткрытой двери в музей. Смотрели, конечно, в основном на Артемиду, но и Андрей поймал пару неприязненных взглядов: мол, что это за шкет рядом с такой ослепительной красоткой? Впрочем, одного приветливого взгляда Артемиды было достаточно, чтобы вся неловкость опять исчезла. Какая разница, что там думают какие-то прохожие?

– Куда дальше? – спросил Михаил Иванович.

– Египетский зал, – ответил князь.

«Опять? – с тоской подумал Андрей. – Впрочем, если подумать, в Египетском зале как раз ничего плохого в прошлый раз не было. Главное – чтобы князю не пришло в голову зайти снова в тронный зал царицы Софьи. Впрочем, кажется, он сам не особенно туда стремился».

– Специальное хранилище, – добавил князь, когда они всей компанией дошагали до Египетского зала.

– Ваше сиятельство, точно? – дрогнувшим голосом спросил Михаил Иванович. – Мальчонка-то еще только…

– Открывай, – нетерпеливо оборвал его князь и обратился к детям: – Артемида, Арес, погуляйте пока где-нибудь сами. Только… аккуратно и без фокусов. Арес, да?

– Конечно, – хмуро ответил тот.

– Дык, это… – Михаил Иванович нахмурился.

– Арес уже взрослый, глупые шутки остались позади. Верно? – спросил он у сына.

– Я же сказал, – недовольно отозвался тот.

– Ну вот, – сказал князь, – вопрос исчерпан. Андрей, пойдемте, нам туда.

Поворачиваясь в указанном направлении, Андрей поймал сочувствующий взгляд Артемиды и злорадный – Ареса и подумал, что ходить в это специальное хранилище, пожалуй, не стоит. Но князь его не собирался спрашивать.

В общем, мысль была верная. Его замутило уже тогда, когда Михаил Иванович с кряхтением взялся за черную крышку каменного саркофага.

– Только смотреть, – предупредил князь, сильно сжав локоть Андрея, – понятно?

– А что еще я могу сделать? – удивился Андрей.

– Мало ли, – туманно ответил князь, а Михаил Иванович покосился на него, а потом на Андрея с явным опасением и, видно, что-то хотел сказать, но после передумал, только недовольно поджал губы и нахмурился.

– Ваша задача сейчас, Андрей, – не выпустить фамильяра, – строго сказал князь. – Я слышал, вы научились с ним управляться в спокойных условиях. Сейчас проверим ваши способности в условиях стресса.

«Какого стресса?» – хотел спросить Андрей, но не успел. Михаил Иванович отодвинул наконец крышку.

На Андрея смотрело искаженное мукой лицо. Человек этот, очевидно, умер уже много веков, а то и тысячелетий назад. Темная высохшая кожа обтягивала кости черепа, на котором сохранились остатки черных длинных волос. В страшном посмертном крике раззявленного рта блестели зубы. Шея была вывернута и вытянута, будто человек, уже умирая, пытался вырваться из удерживавших его пут. Судя по напряженной позе мумии, тело его, видимо, при этом было крепко связано, а возможно, и спеленато бальзамирующими бинтами, остатки которых сохранились на костях. Вытянутые ноги, только немного согнутые в коленях, – ими человек, видно, тоже пытался порвать тугой кокон, в который его замотали, но не преуспел. Скрещенные руки, плотно прижатые и, наверное, при жизни примотанные к груди. Только чуть растопыренные и изломанные пальцы выдавали следы давней борьбы за жизнь.

Перед Андреем на секунду мелькнуло видение – как этот человек, умирая, бьется в своих путах под тяжелой крышкой саркофага и кричит, срывая голос.

Его замутило. Он попятился.

– Смотрите внимательнее, – велел князь, останавливая его твердой рукой.

Смотреть не хотелось, хотелось зажмуриться, бежать отсюда как можно дальше и постараться забыть то, что видел.

Но рука князя держала крепко. И что-то еще… что-то еще держало, притягивало взгляд. Несмотря на отвращение и ужас, Андрею самому нужно было что-то там